Луи-Жозеф Маршан - Наполеон. Годы изгнания

Отчет д-ра О’Мира гофмаршалу о заболевании императора.

В течение последних дней сентября развились симптомы, указывающие на нарушение работы печени. До этого периода Наполеон часто подвергался дыхательным инфекциям, испытывал головные боли и приступы ревматизма, но теперь все эти болезни усугубились; его ноги, включая ступни, стали опухать.

Его десны приняли рыхлый вид, свойственный заболеванию цингой, и у него появились признаки диспепсии.

1 октября 1817 года. Острые боли, жар, ощущение тяжести в районе правой брюшной полости. Эти симптомы сопровождались диспепсией и запором.

С этого времени болезнь не покидала его; она прогрессировала медленно, но непрерывно. Боль, поначалу слабая, усилилась до такой степени, что я опасался острого гепатита. Обострение заболевания является результатом тяжелой респираторной инфекции.

Были поражены три коренных зуба. Из-за этого, как я думаю, они, частично, явились причиной воспаления мышц челюсти и нервных тканей. Помимо этого, как я считаю, они вызывали респираторные инфекции. С соответствующими интервалами я вырвал их, и болевые приступы с того времени стали менее частыми.

Для того чтобы справиться с рыхлостью десен, напоминавшей заболевание цингой, я посоветовал увеличить прием овощей и цитрусовых фруктов. Это дало положительные результаты; рыхлость десен исчезла, их прежний вид восстановился и их вновь можно чистить прежними средствами.

Слабительные средства и массаж значительно улучшили состояние ног. Через некоторое время они вновь стали опухать, но гораздо в меньшей степени. Слабительные средства, горячие ванны и обильный пот часто уменьшали болевые ощущения в области брюшной полости, но никогда полностью не вылечивали их. Боль ощутимо усиливалась в апреле и мае, становилась судорожной и вызывала сначала запор, затем диарею, за которой следовало обильное выделение желчи и слизи. В то же самое время больной испытывал желудочные боли и скопление газов в кишечнике, отсутствие аппетита, ощущение вялости, состояние тревожности, лицо больного бледнело, белки его глаз желтели, его моча имела очень темный цвет, больной испытывал душевную усталость, у него усиливались головные боли. Болевых ощущений в левом боку не было. Пациент испытывал ощущения жара в нижней правой стороне брюшной полости, время от времени случались приступы тошноты и рвоты едкой и густой желчью, которые усиливались обострением боли. Он страдал почти абсолютной бессонницей, недомоганием, слабостью.

Возвращались болезненные ощущения в ногах, но не такие острые, как вначале. Головные боли, состояние тревоги, болезненная напряженность в области живота, сильное лихорадочное состояние с наступлением вечера, воспаление кожного покрова, жажда, болевые ощущения в сердце, частый пульс; с рассветом более ровный пульс, потливость — таковы постоянные симптомы заболевания пациента. Обильное потоотделение способствовало исчезновению лихорадочного состояния. При внешнем нажатии в правой стороне брюшной полости можно было ощутить заметную припухлость. Язык почти постоянно обложен, пульс, который до заболевания был равен от 54 до 60 ударов в минуту, в настоящее время участился до 98 ударов, чувствовалась боль над лопаткой. Для того чтобы стимулировать работу желудка и печени и способствовать секреции желчи, я применял два слабительных; это приносило облегчение, но на короткое время. В первых днях июня результаты лечения были слабыми и скоротечными. Я предложил ртутные пилюли, но пациент отнесся к ним с чрезвычайной неохотой; он отказался от применения ртути, независимо от того, в какой форме она была представлена.

Я также рекомендовал конные прогулки, массаж щеткой в области брюшной полости, использование фланелевого нижнего белья, прием горячих ванн, некоторые средства для лечения, развлечения, соблюдения диеты, домашний режим в плохую погоду, чтобы не подвергать себя ее крайним проявлениям. Он пренебрегал двумя наиболее важными элементами лечения — физическими упражнениями и развлечениями. Наконец, 11 июня мы преодолели его антипатию к ртутным пилюлям и я смог назначить их ему. Он принял ртутные пилюли и продолжал лечение ими вплоть до 16 июня. Я давал их ему ночью и утром и время от времени другие слабительные средства, чтобы освободить его от запоров. По прошествии шести дней я изменил прописанное лекарство и назначил ему хлористую ртуть, но она вызвала боли в животе, рвоту, диарею и общее тревожное состояние; в результате я прекратил давать ему это средство. Вновь я прописал ему хлористую ртуть 19 июня, но она вызвала те же самые расстройства в желудке. Я вновь вернулся к ртутным пилюлям, которые давал ему три раза в день, и прервал этот курс лечения 27 июня. Воздух в его апартаментах был чрезвычайно влажным; Наполеон подхватил сильную респираторную инфекцию, впал в сильнейшее лихорадочное состояние и чрезвычайно возбудился. Я вновь прописал ему ртутные пилюли 2 июля, и он продолжал принимать их вплоть до 9 июля, но они не принесли ему облегчения. Слюнные железы были по-прежнему в том же состоянии, бессонница и возбудимость усилились, а периоды головокружения участились. Два года бездеятельности, убийственный климат, плохо проветриваемые комнаты, исключительно дурное обращение, изоляция, заброшенность, все что подавляет моральный дух, все это действует вместе. Разве это удивительно, что печень стала плохо функционировать? Если и было что-либо удивительное, так это то, что болезнь не прогрессировала намного быстрее. Это произошло только благодаря силе духа пациента и крепости его телосложения и т. п.

Ночь, последовавшая после отъезда д-ра О’Мира, оказалась очень плохой: император жаловался на лихорадочное возбуждение, которое ослабело только к утру и позволило ему немного поспать. Днем гофмаршал принес ему медицинский отчет д-ра О’Мира. Он распорядился, чтобы ему прочитали этот отчет до того, как он станет принимать ванну. Он пригласил к себе графа Бертрана и продолжал беседовать с ним все время, пока находился в ванне.

Отчет д-ра О’Мира был оставлен на столе; я прочитал его до самого конца и ужаснулся. В отчете я обнаружил много рекомендаций, хотя и предписанных, но не всегда выполняемых, несмотря на обещания, дававшиеся доктору, особенно в отношении лекарств, принимаемых внутрь. Это сопротивление медицине вполне могло быть причиной страданий императора. И что могло принести ему облегчение сейчас, когда он оказался без врача? Я весь был погружен в грустные мысли, вызванные чтением отчета д-ра О’Мира, когда гофмаршал, только что покинувший императора, сообщил мне, что император хочет выйти из ванны.