Евгений Панов - Зоология и моя жизнь в ней

Пробовали ловить агам большой паутинной сетью и в других местах вокруг дома. Покрывали ей груды досок и шифера во дворе, где жили некоторые полувзрослые ящерицы. Этот способ требовал больших затрат времени и нервов. Сеть цеплялась за каждый выступ, собирала на себя куски мусора и обломки сухих растений, которые затем приходилось подолгу выбирать из нее. Пока возились, расправляя сеть с одной стороны, агама зачастую ускользала с другой. Не заметив этого, дежурили затем подолгу у сети в надежде на успех, а в результате оставались ни с чем.

Требовалось придумать какой-то другой, менее трудоемкий и более эффективный метод отлова. Я пробовал натягивать узкую полоску сети в виде вертикального заборчика там, где часто видел перебегающих ящериц. Только в одном случае ящерица попалась, но когда я пошел проверять ловушку, она была уже мертва – погибла от перегрева под палящими лучами солнца. В общем, эта идея не сработала.

Я мучительно размышлял над решением проблемы днем и ночью, и даже во сне, подсознательно чувствуя, что бесспорно существует некий предельно простой выход из положения. Но решение пришло много позже, уже после возвращения в Москву. Придуманная мной стратегия, возможно, и не сработала бы в Калалигезе, где характер убежищ ящериц определялся обилием сложных артефактов в антропогенном ландшафте (например, присутствием коровника). Но там, где агамы живут в естественных условиях, то, к чему я пришел, должно было, как мне казалось, привести к успеху. Правда, проверить, так ли это, можно было лишь следующей весной – уже на месте.

А выход из положения выглядел проще простого. Нарезаете сеть кусками в полметра в поперечнике и во время наблюдений за данной ящерицей определяете место входа в ее постоянное убежище. Тогда просто кладете сеть на отверстие и далее не тратите ни минуты на ожидание результата. Ящерица непременно запутается в сети либо выходя из норы, либо возвращаясь в нее после временного отсутствия.

Вторая экспериментальная площадка

Проверить эффективность этого метода мы смогли уже весной следующего, 1986 года. Нам предстояло продолжить работу по гибридизации каменок плешанки и испанской по другую сторону Каспия, в природном заповеднике Гобустан (Азербайджан). Здесь мы уже побывали в прошлом году, о чем рассказано в главе 6. Тогда мы убедились, что и здесь кавказская агама – вид весьма многочисленный. Но в тот год я был целиком поглощен орнитологическими исследованиями, а наблюдения за ящерицами оказались почти целиком в ведении Ларисы.

Теперь, после наших приключений в Западном Копетдаге, я решил спланировать их изучение в Гобустане по тому же принципу, что и в поселении, искусственно созданном нами в Уфре. Здесь как нельзя кстати пришелся придуманный мной способ абсолютного учета ящериц на новой экспериментальной площадке, которую было решено держать под наблюдениями несколько лет подряд.

Лариса привезла с собой сумку с несколькими десятками фрагментов сети из белой нити с ячеей в один сантиметр. Она быстро поймала и пометила всех ящериц, живших в ближайших окрестностях нашего полевого лагеря. Настала очередь прочих, обитавших на площади немногим менее гектара вокруг. Их ловили во время экскурсий. Идете не торопясь и видите агаму, которая при вашем приближении прячется в щель среди камней. Кладете сеть на отверстие, проверив предварительно, нет ли рядом другого выхода из убежища. Если находите, и его тоже покрываете сеткой. Тут же оставляете на земле матерчатый мешочек из ярко окрашенной ткани, видный издалека и позволяющий не потерять место засады. Идете дальше, повторяя те же операции раз за разом. На обратном пути вынимаете ящериц из тенет [267]. Раскладываете их по мешочкам и несете в лагерь, где животных измеряют, фотографируют и присваивают им индивидуальные метки. Помимо мечения отрезанием пальцев, на кожу животного наносили пятно кисточкой, смоченной ярко-красным раствором родамина.

Забавно то, что герпетологи, занимающиеся горными агамами, так и не научились их ловить в достаточных количествах до сих пор. Недавно я решил перевести книгу, которой посвящена эта глава, на английский и стал просматривать литературу. Необходимо было выяснить, что нового удалось узнать об этих ящерицах за 10 лет, прошедшие с момента выхода книги в свет. И вот читаю статью за авторством четырех иранских герпетологов и одного пакистанского. Они изучали изменчивость морфологических признаков кавказской агамы, отлавливая ящериц в тринадцати точках в Иране и в шести – в Пакистане. За четыре полевых сезона поймать им удалось всего-навсего 49 животных, и лишь по одному в семи точках из девятнадцати!

Они не пишут, как делали это. Но в другой статье, один из трех авторов которой принимал участие и в только что описанной работе, рассказывается следующее. «Ящериц ловили главным образом руками, гоняясь за ними и вытаскивая спрятавшихся от преследования в расселинах скал. А также с помощью духового ружья, отстреливая крупных и наиболее быстроногих особей». Занимались они этим по два часа утром, в середине дня и ближе к вечеру. Легко видеть насколько низка эффективность такой деятельности, которую авторы этой статьи высокопарно именуют «СТРАТЕГИЕЙ случайного коллектирования».

Агамы агамам рознь

Еще при первых отловах кавказских агам на Пархае мы заметили, что они значительно меньше по размерам, чем те, которых мы видели до того в Айдере. Как выяснилось позже, от тех и от других отличались по окраске ящерицы Большого Балхана. По-особому выглядели и агамы, живущие в Гобустане. До нас никто из герпетологов не обратил внимания на этот факт географической изменчивости в размерах и окраске разных популяций кавказской агамы, так что мы решили восполнить этот пробел и основательно разобраться в вопросе.

На протяжении нескольких последующих лет мы посетили с этой целью четыре новых для нас урочища в Западном Копетдаге, три – в Центральном и дважды подолгу работали в Восточном. В одной из поездок добрались даже до верхнего пояса горы Душак, второй по высоте вершины Центрального Копетдага. Всюду в этих местах старались поймать как можно больше ящериц и тщательнейшим образом описывали особенности окраски особей всех возрастов и характер фолидоза [268]. Оказалось, в частности, что устойчивая географическая изменчивость наблюдается не только в окраске взрослых агам, но и особей-первогодков. Все это заставило нас прийти к заключению, что кавказскую агаму можно рассматривать, вопреки взглядам, господствующим и поныне [269], в качестве вида политипического , то есть такого, который распадается на несколько хорошо различающихся географических рас.