Мария Чехова - О.Л. Книппер – М.П. Чехова. Переписка. Том 2: 1928–1956

12 мая . А жизнь бежит, и я не могу уже бежать с ней, а только «созерцаю». Газеты мне прочитывает Софа, вообще читает мне иногда, Марина приходила ко мне читать. Пишу карандашом пополам с грехом, а сегодня хотела послать и самой написать Голованову – сегодня большой вечер памяти Неждановой [1135], – не смогла написать, прошу Зосю на машинке отстучать и подпишусь только.

Кругом что-то невесело, много больных, усталых. В мировой жизни много интересного, крупного, но мне уже чужда наша эпоха. Целую тебя, может, увидимся. Привет всем. Твоя Оля

17 май 52 г. [Ялта – Москва]

Ты не пупочка, а свинулька, моя дорогая Олечка!

Надо же и честь знать, нельзя так часто хворать. Распустила ты себя на этот счет. Тяни лямку по-моему – я, как собачонка битая, встряхнусь и опять пошла жить, т. е. мучиться, и единственное утешение – лето и свидание с тобой.

Постепенно все съезжаются – приехала моя подруга Лариса Тренева [1136]. В понедельник приедет к нашему обеду Филатов с супругой, и очень часто навещают приезжие из Москвы артисты и знатные иностранцы, но уж не могу их принимать, как прежде, силы уж не те и так хочется отдыха, как никогда.

И.Е. Кочневой я была рада, она, кстати, подлечила меня немножко. И весело было с ней. Ездили мы в Мисхор, и я наконец нашла свою дачу и очень разочаровалась – кафешантан, и больше ничего. И фонтан мой потерял свой вид, и ни одной открытой галереи. Но, конечно, роскошно. Дача Браиловских – роскошный ресторан. Лучше бы я не видела того, что я увидела. Как там все разрослось. Это самое лучшее место в Крыму.

Выздоравливай поскорее и кати в дом твоего супруга – ожидаю с большим нетерпением. Целую и обнимаю. Маша

7 июля 52 г. [Ялта – Москва]

Милая моя, дорогая Олечка!!

Не могу выразить моего счастья по поводу моего свидания с тобой. Ты приедешь, и заживем по-прежнему: буду я спускаться 6 раз по лестнице каждый день, может быть, и больше, если позволят силы.

После твоего отъезда я была в саду только один раз, гляжу на него только со своего балкона. До твоего приезда, конечно, постараюсь навести строгий порядок. Я понимаю, что ты не хочешь быть в «памятный день» на народе, я бы сама не хотела, да уж такое мое «горькое» дело!! Застучали, загремели внизу рабочие. Е.Ф. разводит пар ыво все тяжкие.

За твое отсутствие все полиняло, и надо снова покупать цветистые материалы. Повесили пока только люстру в столовой и поставили к твоей кровати новую лампу, присланную из Библиотеки. За шнурочек потянешь, она и даст свет.

Сварили вишневое варенье для вашей милости. Кушать будете вкусненько. Попроси Софочку купить мне пасьянсные карты 2 колоды и не забудьте привезти материнские карты для игры. Также сухих грибов и хоть немного рису – у нас нет. Очень прошу Софочку позвонить в мой счет перед вашим приездом.

До скорого свидания, мои дорогие [1137]. Жду. Жду с нетерпением. Обнимаю. Целую. Маша .

Зосе пламенный привет, я бы очень хотела ее видеть…

[9 декабря 1952 г. Москва – Ялта]

Машенька, дорогая, тяжело было проститься с тобой и с домом, в котором мы были молодыми и глядели в заманчивую даль и не думали дожить до нашего возраста. Кабы не мое зрение, с какой радостью описала бы я тебе наш путь через Ай-Петри и красивый спуск в долину, кот. ты помнишь, но Софа пишет тебе.

Я не помню, как я дошла до вагона, такой был сильный туман в Симферополе.

Целую тебя и обнимаю нежно. Передай мой привет Ел. Фил. (ей напишу из Москвы), Полиньке, Ульяне, Марии Ив. твоей. Будем надеяться, что весной увидимся.

Будь главное духом бодра. Вспоминай меня иногда. Твоя Ольга

Датируется по почтовому штемпелю.

19 дек. 52 г. [Москва – Ялта]

Маша, дорогая, все в порядке – я отлежала три дня почти после переезда, чтоб вздохнуть после тумана Симферополя и бесконечной платформы московской – надо было пройти 13 вагонов, ибо наш был последний, укутанная в шубу, ботики, платок сверх шапки, по снегу при пурге и сильном ветре. Пробовали меня нести на скрещенных руках, но задыхалась еще хуже, казалось, лопнет грудная клетка. Встречали Зося, Марина, Маша, Виленкин, Андрей, Нина алупкинская, администратор, Федя Михал. Дома ожидали закуска, водка, чудесные торты домашние, сели отогреться, болтали.

Два раза уже была Нина Львовна [1138], прилетал Журавлик [1139], с двумя цикламенами, застал меня уже в кровати. Был Дима, не встречавший меня по болезни. Вчера вернулся Лева и был у меня, много говорили, и на душе у меня тяжело [1140]. Ничего не понимаю…

Вечерами навещают меня. Сижу как в клетке, погода ужасная, темно, слякоть, мокрый снег.

Варя пять дней была больна, и Софа работала здорово. С Ириной Еремеевной она говорила по телефону. Занята адово.

Писать трудно, целую крепко. Привет Ел. Ф., Поле, Ульяне и Марье Ив. Твоя Оля

29 дек. 52 г. [Москва – Ялта]

Машенька, душенька, поздравляю тебя с Новым годом – что-то он нам принесет? Авось будет добрее високосного…

Здесь темно, неласково. Левина жизнь меня очень волнует. Театр наводит на мрачные мысли… Ездила в поликлинику нашу из-за глаз и – никакого толку, и никакой надежды.

Выезжала с Софой и Виталием в Детский театр, смотрела «Конька-горбунка» и осталась довольна. Ставила его наша М.О. Кнебель [1141]– и очень, очень хорошо. Театр был полон одними детьми – было в 2 ч. днем. Устала я и задыхалась сильно – лежала до вечера. Вчера был Виленкин и Томашевская, говорили, говорили… Зося часто бывает.

Посылаю тебе цыпленочка в картузе. О встрече Нов. года напишу. Поздравь Полиньку, Ульяну и Марию Ив. Целую. Оля

9 янв. 1953 г. [Москва – Ялта]

Машенька, милая, я виновата, что не написала тебе сразу после встречи Нов. года, но «дни бегут!»…

Целый день Варя и Софа «работали». Софа вспоминала твой нарядный стол, созданный Жаном, и его лавры не давали ей покоя. Принесен был громадный букет петрушки, кот. и были украшены и паштет, и тартинки с мозгами, и кильки, запеченные в яичной скорлупке, паштет из дичи, салат, солен. рыжики, знаменитая Варина квашеная капуста, маринов. свекла, заливная осетрина, индюшка, нежная, как поцелуй ребенка, желе лимонное и клюквенное, торты от Зоси и Качаловых. За столом сидели 12 человек. Трое Качаловых, Дорохины, Марина с мужем, Рихтер с Ниной, Степанова. Ели, пили, говорили оживленно, а потом ходил народ до 4-х час. Были Вас. Орлов, Раевский, Журавлев с женой, Кемарская, Яншин, Ляля Черная, хирург Петров [1142], наши молодые актеры, ворвалась целая компания в колпаках из Малого театра – было шумно.