Филип Эйджи - За кулисами ЦРУ. Дневник сотрудника американской разведки

Рождество 1957 года, Сан-Антонио, штат Техас. Только трое из нас едут в офицерскую школу: Тони — из Принстонского университета, Боб — из колледжа Уильямса и я. Два дня назад в одном из отелей на окраине города мы встретились с шестью слушателями секретных курсов ЦРУ, которые перешли в старшую группу (курс состоит из трех месяцев занятий в младшей группе и трех месяцев — в старшей). Это значит, что они будут выезжать на нас. Но это так и должно быть и даже необходимо для прикрытия.

Направляясь на эту встречу, мы приняли меры предосторожности, как нас инструктировал Фергюсон, когда он приезжал сюда в октябре, чтобы повидать нас. Никто из нас никоим образом не должен показывать, что мы были знакомы между собой еще до офицерской школы, или проявлять дух товарищества по отношению к тем, кто в документах отмечен тремя «х». Эти три «х», проставляемые в скобках после наших фамилий, введены руководством ВВС, чтобы отличать курсантов ЦРУ от обычных слушателей.

Ребята из старшей группы сказали, чтобы мы не удивлялись, если они иногда дадут нам жару. Это необходимо, так как в противном случае остальные в их группе, прослужившие многие годы, прежде чем попасть в офицерскую школу, возмутятся. Кажется, и школьные сержанты не в восторге от нашей немногочисленной группы (в офицерской школе всего около трехсот курсантов), ибо входящие в нее слушатели, пользуясь особой привилегией, поступили в офицерскую школу сразу после прохождения начальной подготовки. Я думаю, что нам придется испытать все эти прелести.

Июнь 1958 года, Сан-Антонио, штат Техас. Через несколько дней я стану вторым лейтенантом, если начальник школы не решит, что оскорбительный поступок с моей стороны был слишком серьезным, чтобы забыть его. Две недели назад он вызвал меня к себе, чтобы сообщить о моем праве на получение звания офицера регулярной армии вместо офицера резерва. Только шесть лучших выпускников школы пользуются этой привилегией, а для человека, избравшего себе военную профессию, это предел успеха. Начальник школы добавил, что, вероятно, я мог бы закончить учебу по первому разряду в своей группе. Я срочно позвонил Фергюсону и получил от него указание отказаться от такой привилегии, что я и сделал. Однако, как сказал начальник школы, это может повредить нашему прикрытию (он единственный офицер в школе, знающий о наших связях с ЦРУ), если лучший выпускник отказывается от звания офицера регулярной армии. Я понял намек и намеренно затягивал сдачу письменной экзаменационной работы, что должно понизить мой разряд на одну-две ступени. Но начальник школы воспринял мой отказ как пощечину. Такого случая в его практике, по-видимому, еще не бывало.

С присвоением офицерского звания последовал приказ о назначении меня в тактическое авиационное командование. Все идет так хорошо, что даже не верится: я назначен на должность офицера разведки в истребительную эскадрилью на авиабазу у самого Лос-Анжелеса.

Июнь 1959 года, Викторвилл, штат Калифорния. Наконец поступил приказ о моем переводе в Вашингтон — в фиктивную часть нашего ведомства, как я догадываюсь. Прошедший год был чудесным; время летело в поездках по автострадам в Мексику, Сан-Франциско, Йосемитский парк, Монтерей. В конце концов и меня заняли делом: обучаю пилотов определять вероятность воздействия средств поражения на данную цель, так как поступили новые истребители-бомбардировщики «F-104» и выявлены цели для ядерных ударов в Китае. Я провел также несколько занятий по тактике выхода с вражеской территории и способам побега из плена, поскольку после нанесения ударов по некоторым из целей может оказаться необходимой вынужденная посадка и экипажам самолетов придется возвращаться к себе по вражеской территории. Я совершил единственную крупную ошибку, изъявив желание пройти курс в школе выживания в городе Рино, штат Невада. Меня послали туда в январе, и недельный поход по горам в снегоступах оказался истинным мучением.

Начиная с прошлого лета почти все уик-энды я проводил со своей школьной подругой Жанет. Я рассказал ей о своей работе в компании и о надежде получить назначение за границу. Мы много говорили о женитьбе, но еще не пришли к окончательному решению. Она хотела бы остаться в Калифорнии, и я не знал, следует ли мне ждать до окончания курсов ЦРУ, что произойдет только через год. Через пару недель я уезжаю в Вашингтон, и тогда мы увидим, как будем чувствовать себя в разлуке.

Сентябрь 1959 года, Вашингтон, округ Колумбия. Разлука очень быстро привела нас к решению. Менее чем через месяц после моего отъезда из Калифорнии мы решили больше не ждать и начать совместную жизнь. Нас обвенчали в Нотр-Даме; это своего рода компромиссное решение, так как Жанет из конгрегационалистской семьи и бракосочетание в католической церкви в ее родном городе, как она считала, могло бы привести к некоторым затруднениям. Мы поселились в небольшой квартире в комплексе зданий, где некоторое время жили вице-президент Никсон с супругой, когда они прибыли в Вашингтон после избрания Никсона в палату представителей. Нам нужно было купить мебель, но родные и друзья оказались исключительно щедрыми, и к нам каждый день поступают подарки. Мы можем сэкономить немного денег, покупая необходимое в военных магазинах, так как я все еще нахожусь на действительной военной службе.

Моей войсковой частью-крышей является разведывательная авиационная эскадрилья на базе ВВС Боллинг в Вашингтоне. Мой крышевой телефонный номер изменился, но все те же два телефониста каждое утро смотрят график, чтобы выяснить, кто на сегодня будет «полковником» и кто «майором». Фергюсон сказал, что меня, возможно, не уволят из ВВС до июня или июля следующего года. Это как раз совпадает с окончанием учебы на секретных курсах ЦРУ.

Все слушатели секретных курсов ЦРУ — и окончившие офицерскую школу перед нами, и наш класс, и один человек из класса, следовавшего за нашим, — сведены в одну группу. Даже при таком составе нас в группе всего около пятнадцати человек из шестидесяти с лишним, в том числе шесть женщин. Занятия только что начались и проводятся в корпусе бытовых служб и отдыха, в том самом корпусе, где меня проверяли сотрудники отдела аттестации и оценки два года назад. Теперь эта процедура еще более длительная, и я вновь подвергаюсь этим монотонным тестам. Единственное, чего нам недостает, — это огромного футбольного стадиона Потомак-Парк для субботних послеполуденных безумных развлечений. Все остальное — это старый, заведенный порядок.

На первых занятиях с приветственными речами выступали Аллен Даллес, полковник Бейрд и другие с излияниями любви к нам и восхвалениями за то, что мы последовали за ними в эту жизнь преднамеренного самоотречения, неведомого самопожертвования и молчаливого мужества тайных воинов в битвах нашего времени. Очень романтично. Каждый из нас в этой группе является одним из сотен, а может быть, и тысяч, подававших заявления о своем желании поступить на эти курсы. Руководители компании сказали нам, что мы вступаем во вторую по своей древности сферу деятельности человека (может быть, даже первую, но это невозможно доказать) и, если у кого-нибудь в группе неспокойно на душе, он может облегчить свое положение цитатами из библии, из которых следует, что шпионаж ввел никто иной, как сам бог. Такова моральная сторона вопроса.