Александр Донских - Яблоневый сад [litres]

Однако директорам, в особенности тем, кто в возрасте, и тем, кто интеллектуально, духовно дрябловатый, не очень-то хотелось изменять жизнь своих интернатов: с разновозрастной группой хлопотно работать, общаться, жить, чем с классом одногодок. К тому же большая доля властных, управленческих, хозяйственных полномочий переходит к маме . Да и нужно провести гигантскую подготовительную работу: например, ликвидировать казарменные спальни, на новый манер оборудовать кухни, бытовки, туалеты. Помнится, один мой коллега-директор сказал мне:

– Семейные группы, знаете ли, не более как бумажные фантазии и придумки от нечего делать. Будьте реалистом и поймите, что никаких семей не надо нашим балбесам: чуть волю почувствуют – разнесут весь интернат, поубивают, чего доброго, друг друга.

Действительно, дети-сироты – нелёгкий народец, порой изломанный с пелёнок, но, однако же, ко всему человеческому, справедливому, благому они тянутся, как и все мы. Выговский, сам испытавший тяготы в детстве и отрочестве, полусиротство, тонко чувствовал уязвлённую душу сироты, а потому не мог, не имел права отступить от задуманного: в области будут воспитательные семейные дома! Однако он не спешил, не порол горячку: потихоньку готовил директоров к такому важному и ответственному почину. Устраивал семинары, проблемные игры. По отдельности приглашал к себе директоров и убеждал. Приезжал в интернаты, выступал на педсоветах. Создал научную проблемную лабораторию, к работе в которой привлекал как несговорчивых директоров, старших воспитателей, так и тех, кто загорелся новым делом. И семьи появились-таки в области, и не одна, и не две, а уже с десяток их народилось.

Справедливости ради следует также сказать, что его институт за последние два-три года стал самым крупным и оснащённым научными кадрами среди себе подобных за Уралом; открыты и эффективно действуют кафедры вузовского типа, практико-ориентированные центры и лаборатории.

При всём при том, однако, возражателей, критиков у Аполлоныча хватает, – что ж, он на виду, открыт, настойчив, бывает ершист. За что честят? Да мало ли у кого какие мысли и притязания возникают! Отрадно, что рядом с нами оказываются люди думающие, неравнодушные, тоже напористые и неугомонные. Я хотел рассказать о целеустремлённом, увлечённом, духовно и интеллектуально красиво живущем человеке, кому же хочется в бочку мёда добавить ложечку дёгтя… впрочем, погодите, не спешите, други! Жалко ведь: целую бочку мёда испортим! Приглашаем вас к разговору. Тем более что разговор о Выговском не может, думаем, строиться иначе, как обстоятельный, заинтересованный диспут о путях и перепутьях развития образования в Иркутской области и даже шире – в России всей.

Недавно в Иркутском музее народного образования развернулась необычная выставка. Под стеклом витрин – старинные пожелтевшие, выцветшие документы: свидетельства, удостоверения, аттестаты, дипломы, грамоты. Богато представлены XIX и начало XX веков. В официальных, казённых, с орлистыми гербами и сургучными печатями документах чувствуется очень бережное, великодушное отношение к человеку, будь он большим или маленьким по чинам или положению. Многое что дивит и подчас умиляет.

Например, в представлении на учителя К. Владимирцева, которое направил окружному инспектору Западно-Сибирского учебного округа директор Томского учительского института (март 1913 года), имеются такие строки: « В случае назначения Владимирцева учителем-инспектором могу искренне пожалеть свой институт, но не считаю себя вправе возводить ему из-за сего препятствия в его служебном повышении, коего он весьма достоин… » Прочитываешь – задумываешься: до чего же мы, их потомки, бываем скупы на доброе, поддерживающее слово о человеке!

В свидетельстве, выданном Иркутским женским училищем духовного ведомства, сообщается, что « сие дано дочери умершего священника Еннавии Малковой, имеющей ныне 17-летие от роду ». Перечисляются предметы и отметки, а далее – любопытнейшая запись: « Нынешнего 21-го числа июля текущего 1877 года, по случаю высватывания её воспитанником Иркутской духовной семинарии Иваном Титовым, с разрешения и утверждения Его Преосвященства… училищным правлением она, Малкова, уволена из старшего класса… для поступления в законный брак ». А ниже – с десяток подписей видных горожан: банкиров, директоров, управляющих, депутатов, адвокатов, священников! Такая забота о сироте не может не тронуть. Девушку не столкнули лоб в лоб с её сиротской судьбой, с чем, увы, нередко встречаешься в нашей современной жизни, а честь честью довели до поступления в брак и подписями скрепили свой помысел и впредь пособлять ей, какое-то время вести по жизни.

Ещё документ: « Предъявительница сего свидетельства Савинская Александра Михайловна, урождённая Суровцева, жена младшего штатного контролёра Забайкальского акцизного управления Николая Викторовича Савинского… подверглась в мае 1920 года испытаниям за курс седьмого класса при Харбинской гимназии имени генерал-лейтенанта Д.Л. Хорвата… » Обратите внимание, какая сила и живучесть культуры, этикета: империи уже нет, дело происходит за границей, в Китае, люди измучены войной, неурядицами, а всё то же чуткое внимание проявляется к человеку – маленькому человеку.

Любопытен документ, отражающий государственный надзор за качеством воспитания и обучения. Всем выпускницам 1-й женской гимназии Иркутска выдавалась памятка « О правах и обязанностях домашних наставниц и учительниц » (1912 год). Один из её пунктов гласит: « По окончании каждого года занятий воспитанием детей в частном доме наставница или учительница обязана предъявлять директору училища отчёт о своих занятиях и одобрительные о себе свидетельства от уездного предводителя дворянства и от лиц, у коих будет исполнять обязанности своего звания… » И далее: если точно будет соблюдать эти и другие правила, то « получит право, по выслуге в семь званий не менее 20 лет, воспользоваться пенсией или вступить в дом призренных бедных девиц благородного звания на казённое содержание, преимущественно перед теми, кои образованием детей не занимались ».

Под этим текстом стоит около двадцатиподписей разных государственных чинов! Несомненно, что у человека должны быть твёрдые, именно твёрдые надежды на благополучное личное будущее.

Не находите, дорогой читатель, какие же удивительные жили люди!

Ещё один документ, и хочется привести его в полном объёме, да он чрезвычайно длинный. Хочется, читатель, чтобы вы вслушались в музыку слов, в которых глубочайшее уважение к учителю, к его нелёгкому труду. Ограничимся двумя существенными отрывками: « Многоуважаемая Клавдия Петровна! Сегодня, 12-го февраля 1911 года, исполнилось двадцать пять лет беспрерывной и усердной службы Вашей в должности учительницы Чебоксарского городского женского училища. Чебоксарская городская управа, глубоко сочувствуя успехам народного образования и сознавая всю трудность учительской службы, сочла для себя нравственной обязанностью доложить о Вашей продолжительной педагогической деятельности Думскому Собранию, которое, ценя долгую службу и признавая Ваши труды по образованию детей жителей города Чебоксары полезными и плодотворными, единогласно постановило выразить Вам искреннюю признательность и назначить единовременную награду в СТО рублей… Желаем Вам сил и бодрости для дальнейшего продолжения учительской службы в нашем городе. Чебоксарский городской голова. Секретарь ».