Андреа Дворкин - Порнография и гражданские права

Наконец, действия феминисток-юристок дали еще один двойной стандарт, на этот раз крайне циничный. По-видимому, феминистки-юристки особенно не хотят предпринимать ничего серьезного по поводу порнографии. Они сообщают феминистским аудиториям, что закон — это не ответ, что закон ничего не может, что женщинам не следует обращаться к мужскому государству. Эти женщины проводят жизнь и зарабатывают (существенные суммы для женщин), обращаясь к мужскому государству. Эти женщины обращаются с другими вопросами дискриминации по полу к мужскому государству. У этих феминисток есть клиентки, которые, должно быть, считают закон хоть каким-то ответом. Этим феминисткам, появляющимся в суде от имени своих клиенток, опыт должен был доказать, что они могут что-то сделать. Порой они выигрывают. Проблема не только в том, что они против конкретного средства правовой защиты — к примеру, Постановления. Она еще и в том, что они под видом политической правды заявляют, что закон бесполезен, и заставляют женщин чувствовать себя дурами за такие бестолковые действия, как «обращение к мужскому государству». Эти женщины врут либо своим клиенткам, либо своей аудитории. Если они юристки, если используют закон о дискриминации по полу и обращаются в суд, как они смеют говорить другим феминисткам, что глупо делать что-то из этого? Они использовали такие широкие и недоказуемые аргументы, чтобы отнять поддержку, в частности, у Постановления, но у них нет смелости сказать, что (1) они используют мужские законы, (2) они используют закон против дискриминации по половому признаку, (3) они зарабатывают на юриспруденции в мужском суде, (4) юридическая сфера необходима для социальных изменений, и, в частности, поэтому они юристки; но они не думают, что у пострадавших от порнографии женщин должны быть средства правовой защиты. Вместо этого они кое-как проводят дебаты, говоря как юристки, приводя анархистские доводы и говоря как женщины-функционерки в мужских судах, приводя сепаратистские аргументы. То, что они говорят и делают, в реальности никак не пересекается. Особенно они бесчестны в отношении двойного стандарта, который применяют к порнографии, ведь как раз они имеют надлежащую подготовку, чтобы помочь пострадавшим от нее женщинам.

Все эти многообразные применения двойных стандартов к порнографии происходят не всегда, а время от времени. Небольшое число людей, их голоса и аргументы усиливаются целенаправленной поддержкой порнографов и манипулируют тем, как все воспринимают реальность или ощущают справедливость.

Большинство женщин ненавидит порнографию, вся порнография ненавидит женщин, и масса феминисток здесь и в других странах не сбита с толку стратегическим использованием двойных стандартов при защите порнографии. Мы отмечаем, когда используется двойной стандарт, и пытаемся понять, как он работает с политической точки зрения. Принятие двойного стандарта для порнографии особенно болезненно, когда оно происходит внутри женского движения. Но реальный политический ущерб наносится тогда, когда тактику двойных стандартов используют наделенные реальной властью — СМИ, политики, юристы, издатели.

В:Почему вы вносите раскол в женское движение? Вопрос порнографии слишком обостряет разногласия.

О:За прошедшие годы в женском движении произошло множество болезненных расколов. В феминистской прессе рассматривались доводы и противоречия, часто этот процесс казался бесконечным. В случае с порнографией отличие в том, что порнографы использовали так называемых феминисток, выступающих за порнографию, для ее защиты на самых значимых дискуссионных площадках и в господствующих СМИ. Феминисток, выступающих против порнографии, постоянно атакуют порнографы, у которых есть, конечно же, собственные журналы, а также огромное влияние на газеты, другие периодические издания, радио- и телепродюсеров. Женщин, защищающих порнографию, порнографы выделяют и помещают в центр внимания. Часто они обнаруживают, что их карьеры продвигаются, в том числе в научно-педагогических сферах. Внезапно для них становятся доступны многочисленные публичные дискуссионные площадки, где они с пользой (для порнографов) выражают про-порнографические политические взгляды, выдавая их за мутировавший феминизм. Некоторые из них принимают от порнографов крупные суммы денег и публикуют нападки на феминисток, которые борются с порнографией — в самой порнографии. Они нападают на феминисток, которые выступают против порнографии — ради порнографов, на дискуссионных площадках, открытых порнографами ради них. Своими решениями они дали сделать из себя «девочек первого плана».

Нас сотни тысяч, а их — лишь небольшое число. Но это небольшое число — обычно привилегированные личности на выгодных местах: юристки, научно-педагогические работницы, журналистки. Наши сотни тысяч — женщины из самых разных слоев общества, но не в особенно выгодном положении. Обычно мы беднее. Некоторые из нас были проститутками, снимались в порнографии или страдали от какого-то другого вида запредельного сексуального насилия.

Конечно, мы хотим, чтобы они остановились. Одна из причин этого — то, что порнографы извлекают из них огромную политическую выгоду. Но другая причина — то, что нам за них стыдно. Они позорят женщин.

Так называемый раскол феминизма по вопросу порнографии был бы бурей в стакане, если бы не внимание СМИ, тщательно направляемое порнографами. Мы боремся с порнографами. Женщины, которые за порнографию и называют себя «феминистками», борются с нами. Само по себе это не внушает доверия как феминистская практика.

С 1968 года феминистки борются с тем, как мужской мир объективирует женщин и превращает их в секс-товар. C 1970 года мы боремся с порнографией. Не может существовать никакого про-порнографического феминизма. Наши подлинные различия сосредоточены на том, как бороться с порнографией. Без активного вмешательства порнографов мы уже могли бы разрешить эти противоречия — или решить, что «пусть расцветают сто цветов». Из-за пособничества женщин, выступающих за порнографию, и порнографов, сам феминизм находится в неотвратимой опасности, и права женщин, страдающих от порнографии, отходят на второй план по сравнению с громогласным освещением, по всей видимости, междоусобного конфликта. Порнографы это обожают.

В:Какую роль играет Американский союз защиты гражданских свобод?

О:АСГС весьма активно защищал порнографов в СМИ. Он весьма активно защищал порнографию как жанр самовыражения, у которого должны быть абсолютные конституционные гарантии — этим он занимался в судах.

АСГС долгое время получал деньги от порнографов. Некоторое количество денег зарабатывалось показом порнографии. Экономические связи АСГС с порнографами принимают множество различных форм, от получения денег из фонда Playboy до нахождения за минимальную арендную плату ($1 за год) в здании, принадлежащем порнографам. Порой юристы, представляющие АСГС в публичных дискуссиях, за закрытыми дверями работают на порнографов. В таком случае их личный доход во многом зависит от продолжения найма порнографами. На публике они официально представляют пафосные принципы, а за закрытыми дверями делают все, что требуется порнографам. К примеру, один такой юрист представлял АСГС во многих дебатах о порнографии с феминистками. Он элегантно и солидно говорил о важности свободы слова и не собирался терпеть исключений в том, что нужно защищать — поскольку, повторял он, если делать какие-то исключения, пострадает свобода слова «феминисток и гомосексуалов». Затем, как частный юрист и порнограф, он подал в суд на «Женщин против порнографии» за клевету, поскольку их участница по телевидению осудила его за публикацию рисунков с порнографическими изображениями детей. Это один из способов, которым АСГС помогает порнографам воевать с феминистками: на публике — высокоморальность, а тайком — политическое уничтожение за счет денег, власти и юристов АСГС. Насчет самого АСГС есть сведения о том, что он защищал детскую порнографию, борясь с любыми законами против нее как с запрещенными конституцией посягательствами на свободу слова.