Игорь Шнуренко - Человек взломанный

Фашизм как технократический способ решения проблем обеспечил кровавый финал Нового Времени, вполне вероятно, он увенчает и нынешнюю эпоху Нового времени-2.

Как будет выглядеть завершение субъектности? Дроны, разбрызгивающие кому награды, а кому снаряды за правильные или неправильные мысли и поступки? Частичное сознание. Мозги для новых людей с добавками органоидов — кожаных нейронов? Выращивание новых клеток мозга, используя подходы, применяемые для производства органоидов?

На первом, может быть, самом важном этапе процесс пойдет — уже идёт — добровольно. В обмен на полную «оцифровку» человеку предлагается резкое увеличение срока жизни, избавление от болезней, а в перспективе и бессмертие. Кампания по продвижению числит в своих активах таких спикеров, как Юваль Харари или Митио Каку.

Ведущие СМИ обещают, подкрепляя это ссылками на авторитеты, что человеческое тело будет в постоянном режиме наблюдаться, лечиться нано- и нейромедициной, обновляться, а вышедшие из строя органы будут заменяться на новые. Не избежит апгрейда и мозг, при этом, возможно, кого-то будут и «даунгрейдить», например, преступников, диссидентов и так далее. Простым людям предлагается решение застарелых проблем: бедности, преступности, уничтоженной предыдущими тремя экономическими революциями экологии. Элите предлагаются новые возможности: прежде всего, массированный рост богатства, приумножение капиталов, вложенных в новые технологии, преимущественное пользование их возможностями, и сливки достижений в биотеке и медицине, вплоть до автоэволюции. Уже даже не намекается, а говорится открытым текстом, что из элиты будут созданы необоги. В число кандидатов включают и военных, и сотрудников спецслужб.

Чиновникам предлагают аутсорсинг ответственности, связанной с исполнением их прямых обязанностей. Замечательно иметь свободу рук, ни за что не отвечая. Кроме того, они получают в свое распоряжение инструменты тотального контроля и прямой нейроманипуляции. О том, что они и сами будут подвержены действию этих инструментов, не говорится, но некоторые из них уверены, что именно им удастся хакнуть систему. Правда, хакеры-чиновники не читают мелкий шрифт, в котором их собственная свобода также передается искусственному интеллекту и умным вещам. Причем целиком и полностью — если кто-то из них попытается проявить инициативу, его сразу поправят. Зато полностью сохраняются привилегии!

Методы производства роя многократно описаны и широко использовались на протяжении XX века. Психолог и исследователь аутизма Бруно Беттельхейм, бывший узником концлагеря в Дахау, системно представил методы слома индивидуальности в своей книге «Просвещенное сердце».

Конечно, изложенные в своем чистом, незамутненном виде, эти методы выглядят такими, какими и были задуманы: античеловечным механизмом нацистской машины, которая на входе получала людей, а на выходе выдавала рабов, идеально послушных биороботов с отключенным сознанием. Но стоит присмотреться к фашистским подходам пристальнее и тогда мы обнаружим, что они используются, хотя и не в столь ярко выраженной форме, строителями Цифрового Левиафана. Эти стратегии по превращению людей в зомби, лишенных воли и чувств, не зависят от нации, они универсальны. Каковы эти стратегии?

1. Сделать действия человека бессмысленными

Одним из любимых занятий эсэсовцев было заставлять людей делать совершенно бессмысленную работу. Например, таскать камни с места на место, рыть ямы голыми руками, положив рядом лопаты и так далее. При этом люди должны были осознавать, что их работа, и шире, действия не имеют смысла. Беттельхейм рассказывает, как однажды надзиратель приказал группе заключенных мыть ботинки снаружи и внутри водой с мылом. Ботинки становились очень жесткими и натирали ноги. Приказ прозвучал один раз и больше никогда не повторялся. Тем не менее, многие давно находящиеся в лагере заключенные продолжали каждый день мыть изнутри свои ботинки и ругали всех, кто этого не делал, за нерадивость и грязь.

Федор Михайлович Достоевский в «Записках из мертвого дома» писал об этом способе расчеловечивания одним из первых: «Мне пришло раз на мысль, что если б захотели вполне раздавить, уничтожить человека, наказать его самым ужасным наказанием, так что самый страшный убийца содрогнулся бы от этого наказания и пугался его заранее, то стоило бы только придать работе характер совершенной, полнейшей бесполезности и бессмыслицы».

Или вот еще, оттуда же: «Но если б заставить его, например, переливать воду из одного ушата в другой, а из другого в первый, толочь песок, перетаскивать кучу земли с одного места на другое и обратно, — я думаю, арестант удавился бы через несколько дней или наделал бы тысячи преступлений, чтоб хоть умереть, да выйти из такого унижения, стыда и муки».

Вспомним, как много бессмысленного людей вынуждали совершать во время ковидного карантина. Автору этих строк приходилось видеть работников жилищных служб, оклеивающих деревья на улице запретной полосатой лентой, ограждая таким образом целые участки бульвара. Ветер сдувал ленту, под нее, наклоняясь, легко пролезали люди, желающие пройти, но никто не прекращал это действие. Люди у входа в метро вытаскивали маски, ритуально прикладывали их к лицу, и снимали, проходя через турникеты. Некоторые пытались при этом доказать свое право не носить маски — но тут же бывали оштрафованы. В любом случае, для властей был важен сам факт подчинения, его форма, а отнюдь не содержание. Будущих неолюдей приучают к тому, что их дело — выполнять, а не думать.

Примерно об этом писал Достоевский: «каторжная работа несравненно мучительнее всякой вольной, именно тем, что вынужденная». На протяжении всей истории человечества самые выдающиеся мыслители, например, Гегель или Карл Маркс, думали над тем, как преодолеть отчуждение человека от его собственной жизни — отчуждение, которое возрастает тем больше, чем меньше мы сознаем и думаем. Сегодня отчуждение человека от себя достигло такого уровня, что становится страшно оттого, что он может сотворить с собой и со всей планетой.

2. Ввести взаимоисключающие правила, нарушения которых неизбежны

Определенный алгоритм действий создает атмосферу постоянного страха быть пойманным. Например, те же требования масок при посещении ресторанов. Снимая маску для приема пищи, вы нарушаете правила, но без этого работа заведения не имеет смысла. В итоге администрация разрешает клиентам сидеть без масок, но перемещаться по ресторану можно только в масках. Но строго говоря, это нарушение правила, написанного без подобных исключений. А как рассматривать требование надеть маску для того, чтобы купить эту маску? Требование сидеть дома на карантине при обязательном походе в больницу, чтобы снять карантин? «Не задавайте вопросов, просто наденьте маску. Правительство лучше знает, что хорошо для вас».