Александр Севастьянов - Российское искусство новейшего времени

С одной стороны, мы видим, что с некоторых пор новизна – сама по себе критерий в искусстве: неважно, умно оно или нет, красиво или нет. Главное – это ново! В искусстве начинают ценить провокативность и даже провокационность. А художник уподобляется английскому каторжнику в описании Луи Буссенара: он должен непрерывно перепрыгивать с плицы на плицу, вращая огромное колесо, и остановиться ему нельзя, а то переломает ноги. Художник сегодня во многом – такой вот каторжник, заложник всеобщего стремления к новому.

С другой стороны, не стоит думать, что за теми ли иными новациями в области искусства непременно кроется нечто безусловно и навсегда истинное. Необходимо беспристрастно рассмотреть их как факты общественной жизни. При этом, чтобы раскрыть субъективный и объективный факторы, сформировавшие современное искусство, необходимо назвать и истолковать те принципы и критерии, на которых они стоят и которыми определяются. Для начала перечислим те из них, что возникли и стали привлекательны в Новейшее время, действуя как сами по себе, так и в различных комбинациях.

1. Субъективные: – 1.1. Авторское «Я»: биография художника как артефакт. – 1.2. «Он создал свой мир»: самовыражение как цель искусства. – 1.3. Теоретизирование и манифестация. – 1.4. Групповщина. – 1.5. Отказ от фигуративности и переход к абстракции. – 1.6. Самодостаточность цвета, линии, объема, композиции. Палитра как артефакт. – 1.7. Обращение художника к подсознанию публики, минуя сознание. – 1.8. Самодостаточность замысла. Замысел как артефакт; эскизная фиксация исходного импульса художника как конечная цель искусства («почеркушка» как шедевр). – 1.9. Реминисценция (в т.ч. прямое цитирование) и ирония как признание невозможности ни отрыва от традиции, ни ее полного преодоления, но также и невозможности ее превзойти, от Дали и Пикассо до наших дней. – 1.10. Деструкция. – 1.11. Эротизм до порнографии и эпатаж до забвения всяких границ. – 1.12. Зашифрованные послания: шарады и ребусы.

2. Объективные. – 2.1. Рынок; рыночные критерии и манипуляции. – 2.2. Влияние неевропейских культур: Китай, Турция, Египет, Индия, Япония, Африка, доколумбова Америка и др. – 2.3. Влияние локальных культур Запада. – 2.4. Интеграция науки и искусства. – 2.5. Роль глобализации и компьютеризации. – 2.6. Искусство больших площадей. Включение зрителя, в том числе массового, в художественную ситуацию, в художественное действо.

А теперь попробуем расшифровать каждый пункт из перечисленных выше.

2.2.1. Субъективные принципы и критерии нового искусства

Безличное идивидуализировалось; «общие» устои разбиты,

и из всего, что меня обстает, слышен крик «Я, я, я!».

Андрей Белый

А. Авторское «Я»: биография художника как артефакт.

Биография художника всегда была важным дополнением к его творчеству вообще и к каждому созданному им произведению, отбрасывала на него дополнительные лучи света, придавала дополнительные смыслы. Это понимали еще в стародавние годы. Автором первого свода таких биографий, а потому основоположником современного искусствознания, считается Джорджо Вазари, художник и литератор позднего Возрождения, создавший «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих» (первое издание в 1550 году, дополненное – в 1568), где запечатлел для вечности 178 итальянских служителей искусства, собрав о них многие сведения. До Вазари подобный труд не предпринимался даже в античные времена, хотя устные и письменные легенды и предания о художниках обращались в публике. По примеру Вазари в 1604 году нидерландский художник Карел ван Мандер выпустил «Книгу о художниках», посвященную в большей степени мастерам Северной Европы, хотя греки, римляне и итальянцы в ней также отражены. С тех самых пор, от Вазари и ван Мандера, собирание произведений искусства идет об руку с собиранием фактов о жизни и творчестве их создателей.

Однако в Новейшее время к художнику пришло понимание того, что собственную биографию можно выстроить как рукотворный артефакт, наполнить ее символическим содержанием, превратить в рекламу и пиар, сделать ее легендой, которая будет работать на успех его произведений, способствовать их продаваемости, росту цен на них. Можно сделать так, чтобы зрители и – что главное! – покупатели искали в картинах не только непосредственный эстетический эффект или некий смысл, но и выражение «авторского Я», яркого, заметного, единственного и неповторимого. Как провозгласил Пабло Пикассо, важно не то, что делает художник, но то, кем он является.

Такой подход оказался внутренне очень близок и приемлем для всей культуры Запада, он был поддержан и вознесен в главнейший принцип. Возник «культ художника», в рамках которого восхищение вызывает уже не столько само произведение, сколько аура, сложившаяся вокруг его создателя (первый яркий пример – Ван Гог). И это совсем не случайность, а закономерность в рамках той религии человекопоклонства, которая берет свое начало в римском праве, а своего апогея достигла, кажется, в наши дни. Недаром еще Хосе Ортега именовал европейцев – «человеческой кастой, поставившей все свои силы и все свое рвение на карту Индивидуальности».

Все это привело к тому, что художники (да заодно и литераторы) стали увлекаться эксцентрическими выходками, выпячивать и рекламировать свои необычные привычки и манеры, придавать своему облику резко запоминающиеся черты, пусть даже скандализирующие публику. Главное тут – выделиться, запомниться. Уже не природная, естественная, а надуманная, расчетливо скомбинированная оригинальность и самобытность пошли в ход, превратившись тем самым в артефакт, в продукт творчества. И вот Давид Бурлюк ходит по улицам с раскрашенным лицом, Владимир Маяковский бреет голову и напяливает желтую кофту, Пабло Пикассо, напротив, отпускает необычно длинные по тем времена волосы, Сальвадор Дали отращивает поражающие воображение усы-стрелки и таращит изо всех сил глаза, Джексон Поллак пишет свои картины сигаретами вместо кистей 83 83 Следует заметить, что подобные экстравагантные выходки встречались и ранее, даже в XVI веке. Еще Карел ван Мандер изумялялся, почему состоятельные клиенты приобретают картины Корнелиса Кетеля, который «ради причуды» рисовал их… ртом и ногами! , а Энди Уорхолл, крайне неказистый внешне, носит пышный седой парик (потом он и волосы покрасит в седой цвет) и непроницаемые для света очки с крохотными дырочками, только чтобы что-то видеть. Создать свой собственный имидж, заработать и поддерживать громкую репутацию вовсе не с помощью ремесла, запускать о самом себе слухи, один другого темнее, – теперь об этом приходилось заботиться всю жизнь…