Александр Севастьянов - Российское искусство новейшего времени

Привлечь внимание к себе, удивительному и необыкновенному, – глядишь, половина дороги к успеху, в том числе коммерческому, уже и пройдена. Такой подход к делу совсем недавно казался совершенно невозможным, диким. Я уж не говорю о принципиальной анонимности даже великих иконописцев прошлого, смиренно и отрешенно служивших своим искусством самому Богу. Но нельзя себе представить, чтобы, скажем, Репин или Васнецов, Нестеров, Суриков и др. пытались привлечь внимание к своей персоне; о них и за них должно было говорить только их творчество, их художественные детища.

Новейшее время заставило необыкновенно возросших в числе художников отбросить «ложную» скромность: хочешь, чтобы тебя заметили – кричи, как можно громче кричи, какой ты невероятный, единственный в своем роде! Художники полностью отринули самоотречение, самоотверженность, они не хотят больше быть скромными. Современный художник – неделикатен, нетолерантен. Он самоуверен, нагл и агрессивен, он подминает под себя других и отрицает их, если это не его единокорытники, единомышленники, соучастники его проектов. Это жестокая война всех против всех. И только если у него маловато силенок, начинается игра во всеприемлемость… Амбиции, тщеславие художника стали мощнейшим фактором искусства, его движущей силой. Когда-то Борис Пастернак сказал: «Позорно, ничего не знача, быть притчей на устах у всех». Сегодня вряд ли какой-либо художник подпишется под этим откровением. Скорее, он воскликнет: «Приятно, ничего не знача, быть притчей на устах у всех!».

Понятно, что отныне не верность натуре, не восхищение Божьим миром и не ремесленное мастерство стали определять ценность артефакта. Критерий «авторского Я», постоянно возрастая в цене, задвинул все это в дальний уголок, как ветхий хлам. А во главу угла, в отличие от всех минувших веков, поставил не выражение, а самовыражениехудожника.

По этому пути пошли очень многие, но он завел искусство в своего рода ловушку, поскольку этот новый критерий – наличие ярко выраженного «авторского Я» – не ограничился личностью художника, но с неизбежностью перенесся на самую суть искусства.

Понятно, что все это могло казаться необычным, новым, важным и интересным, пока наше внимание привлекали единицы таких самовыраженцев, ну – пусть десятки, даже сотни. Тогда личность художника была еще в большой цене. Но законы капитализма суровы: сегодня, когда счет им идет на многие тысячи, само представление о таком приоритете, как «личность художника» или «авторское Я», уже девальвировало до предела (стало попросту никому не интересно, «сколько же можно!»). Общество объелось проросшими вглубь себя индивидуальностями до тошноты, до рвоты. Что и вызвало со стороны некоторых творческих личностей своего рода конвульсии в попытках любой ценой привлечь наше внимание к собственной персоне.

Ставки в этой игре непрерывно повышались в течение столетия, пока не поднялись до уровня т.н. «акционизма» (подробности в своем месте). И вот уже «художник» Олег Кулик в голом виде изображает собаку на поводке, кусая ближних (1993), «художник» Александр Бреннер публично мастурбирует на руинах бассейна «Москва» (1994) 84 84 Бреннер при этом всего лишь повторил выходку известного древнегреческого философа-киника Диогена, но сошел за большого оригинала благодаря непросвещенности публики. Подстать сему были и другие «художественные акции» Бреннера: попытка совокупиться с подругой у подножия памятника Пушкину, вываливание кучи дерьма в музее перед картиной Ван-Гога, изображение знака доллара зеленой краской на холсте Малевича и т. п. , а «художник» Петр Павленский прибивает себе гвоздем мошонку к кремлевской брусчатке (2013) или поджигает двери ФСБ на Лубянке (2015). За всеми этими эксгибиционистскими «акциями» нам предлагается видеть некий философский или политический текст, но трезвые критики не хотят видеть в этом ничего, кроме отчаянной саморекламы, для которой годится любая крайность, даже не имеющая отношения к искусству, лишь бы привлечь максимум внимания.

Непомерные амбиции таких «художников», в сочетании с ограниченными возможностями добиться известности иным способом, приносят им, однако, ощутимые результаты в плане карьеры и материального процветания. «Отчаянная самореклама» вполне срабатывает. Не говорим уж о материально весьма благополучных Сальвадоре Дали или Пабло Пикассо, которым – будем объективны – было что предъявить публике и помимо самих себя; но отметим, к примеру, как складывается профессиональная (не могу сказать «творческая») судьба вышеупомянутых акционистов-эксгибиционистов:

– Александр Бреннер, кроме родных ему Москвы, Тель-Авива и Иерусалима, получил возможность выставляться в Англии, Швеции, Голландии, Исландии, Словакии. Вполне респектабельная критика (И. В. Кукулин, доцент ВШЭ, главный редактор сетевого журнала TextOnly) предлагает всерьез рассматривать его «юродство как форму общественного морализма (!), крайней социальной критики» и считать, что он «соединил исповедальную интонацию человека с содранной кожей – идущую от Розанова через раннюю прозу Лимонова – с требованием от искусства „прямого действия“, бунта против косного, изо дня в день повторяющегося порядка жизни»;

– Олег Кулик – постоянный участник ведущих мировых выставок (в Париже и Вене, Барселоне и Киото, Нью-Йорке и Кельне; Венецианская Биеннале, Стамбульская Биеннале, Биеннале в Сан-Паулу). Летом 2010 года стал единственным приглашенным куратором за всю историю популярного фестиваля «Архстояние»;

– Петр Павленский, по выражению литературоведа Глеба Морева (докторант Еврейского университета в Иерусалиме, редактор сайта проекта «Открытый университет», член Литературной академии премии «Большая книга», Коллегии номинаторов Фонда стипендий памяти Иосифа Бродского), является талантливым художником авангарда, дословно – «Репиным нашего сегодня»; Артемий Троицкий (рок-критик, главред журнала Playboy, автор известных сентенций: «Я считаю русских мужчин в массе своей животными, существами даже не второго, а третьего сорта», «Я бы хотел, чтобы Россия распалась, чтобы на улицах появились дикие звери») назвал Павленского «великим художником»; поэт-сатирик, колумнист «Новой газеты» Дмитрий Быков заявил, что Павленский у него «вызывает восхищение и гордость»; а художница Лена Хейдиз (прославилась русофобской картиной «Химера загадочной русской души», а также выступлениями в защиту Pussy Riot и ЛГБТ-сообщества) назвала его одним из «самых больших, ярких и интересных художников-акционистов в России». В 2013 году в рамках фестиваля «Медиа Удар» Павленский был удостоен альтернативной премии «Российское активистское искусство-2013»; в том же году занял первое место в рейтинге самых влиятельных художников в российском искусстве по версии журнала «Артгид»; в 2016 году стал лауреатом Премии Вацлава Гавела «За креативный протест», присуждаемой правозащитной организацией Human Rights Foundation . И т. д.