Татьяна Ануфриенко - Так начиналась Мещура 

— О-о-о, полная баржа народа.

— Интересно, это к нам или ещё куда повезут?

Катер с баржой причалил. К ним спустился комендант. Навстречу ему сошёл с катера сопровождающий:

— Вот, товарищ комендант, принимай пополнение — четыреста человек по списку, — и передал документы.

— Чем же их кормить будем?

— Следом ещё баржа идёт, не сегодня-завтра прибудет. Так что распишись и принимай.

С баржи стали осторожно спускаться на берег уставшие, измученные люди.

— Точь-в-точь, как мы, — вздохнул дед Архип.

Люди сразу поднимались по песчаному склону к строящемуся посёлку.

— Ох и много вас! И как только поместились все в такой барже? — удивлялся Иван Тимофеевич.

Прибывшие большой толпой стояли посреди строящихся домов.

— И где же мне вас разместить? — Виталий Иванович обходил толпу.

Началась перекличка по списку. Семьи были большие, поэтому это заняло немного времени.

— Бердников Иван Андреевич, — назвал комендант очередного прибывшего.

— Есть, — глухо ответили из толпы.

— А это не родственник нашим Бердниковым? — спросила Анна Андреевна.

В это время Настя была на заготовке дров, Анна Семёновна по старости не работала, была у себя в медицинской землянке. Они ничего не знали о вновь прибывших.

— Ну что ж, будем уплотняться в землянках. А кто не поместится, придётся ставить шалаши. Идёмте за мной, — скомандовал комендант. — Андреевна, возьми себе напарниц, поможете мне разместить людей. В первую очередь, с детьми.

И толпа двинулась вокруг оврага к землянкам. Анна Андреевна взяла ещё троих девушек-помощниц. У медицинской землянки она выкрикнула:

— Иван Андреевич Бердников, сюда.

Анна Семёновна, услышав это, села, ничего не понимая, на топчан. Вошёл мужчина, ещё крепкий, но уставший, постаревший, седой.

— Ваня, — держа одну руку на груди, а другой отмахиваясь, как от привидения, произнесла женщина.

— Аннушка, — кинулся к ней муж, сел рядом и крепко обнял.

А она, уткнувшись ему в грудь, плакала.

Заглянула Анна Андреевна:

— Ну что, нашлись? Это хорошо. А мы пошли дальше.

За зиму места в землянках освободились — очень многих похоронили. В такие землянки и подселили прибывших, в основном старых да малых с мамами. Те, кто не поместился, начали обустраивать шалаши. Разбирали прошлогодние колья, прутья оставляли. Им показали, где можно нарубить новые ветки.

В лес, где бригады женщин заготавливали дрова, на лошади приехал Алексей Степанович за очередной партией дров, сообщил новость:

— Там полную баржу новичков привезли, сейчас расселяют. Бают, Бердников отозвался. Не твоя родня случайно. Анастасия?

— А имя? Как звать его?

— Я и не запомнил.

Настя, схватив свой топор, побежала в посёлок. Алексей Степанович развернул телегу и покатил за ней:

— Настя, погоди, садись на телегу, подброшу. Что ж ты впереди лошади бежишь-то?

Девушка запрыгнула на телегу.

— Гони, Степаныч!

— И откуда прыти столько? — удивился возчик.

— Гони! — громче крикнула Настя.

На ходу девушка спрыгнула с телеги и забежала в землянку:

— Батюшка, — кинулась к отцу.

И горькие, и радостные слёзы смешались в едином семейном объятии.

А вечером пришла баржа со стройматериалами и продуктами для вновь прибывших. Все мужчины и парни, которые работали на стройке, остались разгружать баржу. Вначале выгрузили продукты, их было немного, в телегу поместились.

Комендант напутствовал:

— Тимофеич, отвези продукты на склад. Передай Ульяне, пусть сложит отдельно. Завтра выдадим под запись прибывшим.

Груза было много. Здесь и доски, половые и на крышу, и двери, и рамы, и стекло, и инструменты для работы — полная баржа, так что выгружали и укладывали почти до утра. Отправили баржу обратно и на несколько часов пошли отдыхать — перекусить и поспать.

— Жду вас к обеду, — разрешил отдохнуть комендант.

Новеньких встретили в посёлке с сочувствием, накормили чем могли и уложили. Назавтра на стройплощадке было уже много народа. Прибывшие втянулись в работу быстро, крестьянские руки соскучились по настоящему делу.

— Виктор, идём со мной, — позвал комендант, — сопровождающий сказал, что готовят ещё партию спецпереселенцев к нам.

— Куда же, Виталий Иванович?

— Вот и я думаю, куда? Давай-ка посмотрим, где их можно разместить, где поставить шалаши.

— Там небольшой овраг спускается к реке. Неплохое место. И до воды недалеко, и стройка рядом. А столы для еды сами соорудят. Как мы в прошлое лето.

— Ты, Виктор, займись ими, как прибудут. Помоги устроиться. А мне на стройке надо быть.

Баржа с новыми людьми прибыла через три дня. Людей разместили на противоположной стороне посёлка. А ещё через три дня пришла баржа с третьей партией спецпереселенцев.

Комендант схватился за голову:

— 1405 человек, 307 семей, и ни одного квадратного метра жилья. Что мне с ними делать?

Но уже через неделю, пока вода не спала, на двух баржах привезли стройматериалы и продукты. Часть переселенцев увезли обратно — тех, кто прибыл в два последних заезда. Открывался новый посёлок Выльордым, их отправили туда. В Мещуре осталось около восьмисот человек. Без жилья.

— Работаем, мужики, работаем. Строим посёлок, — приговаривал комендант. Пока он был единственный за старшего.

Поскольку всех уплотнили, в медицинскую землянку перешли Гололобов с сыном Анатолием, всё-таки здесь кое-какое медицинское оборудование, оно должно быть под руками лекаря. Теперь здесь жили шесть человек, включая Меланью и Ивана Андреевича Бердникова.

Венька Шишков ушёл к себе, вернее, перебрался к Александре Фоминой и её детям — Венька с Шурой доигрались, как и предупреждал лекарь.

Дарья проводила каждый день в лесу. С детьми. Добывала с ними мох для строительства посёлка. Вставала с утра пораньше, обходила местность, примечала, где можно брать нужный мох.

— Ну что, ребята, пошли, — забирала она первых прибывших на работу детей. Те возвращались с мхом и приводили в лес остальных. Дарья собирала мох, помогала детям закрепить его на палках и отправляла группами в посёлок. Следила, чтобы не заблудились, чтобы не забрели в глубь болота. И так целый день. Её труд был незаметен, но очень важен. Дети одни бы не справились.

Алексей Степанович Басенков, как всегда, привязал лошадь, дал ей корм и пошёл домой. В лесу бригады заготовляли дрова, в одной из них он и работал — перевозил дрова в посёлок. В другой бригаде возчиком был Порфирий Фёдорович. Они почти ровесники: одному 64 года, другому 63.

Зашёл Алексей Степанович в свою землянку и остолбенел. За столом сидела такая женщина, о какой он не мог и мечтать.

— Вот, к нам подселили. Знакомься, Лёша, это Светлана Константиновна с детками Володей и Анечкой, — хлопотала у печки его жена Прасковья, — ну что встал, проходи, присаживайся тоже, сейчас покормлю.