ПИОНЕР - Пионер, 1939 Октябрь 10

- С некоторыми тяжелоранеными следуют их семьи.

Все поглядели на поезд № 145. Он стоял недалеко. На каждом вагоне был отчетливо выведен красный крест. Вдруг с площадки вагона спрыгнул санитар и, увидев начальника, подбежал к нему:

- Дмитро Крученов, Илья Ничепорук да из щаденковских отрядов трое…

- Умерли? - спросил начальник.

- Жены их там… убиваются, товарищ начальник, не дают мертвых вынести.

Наступило молчание. Ворошилов, а за ним и другие поднесли руки к козырькам, безмолвно прощаясь с погибшими. Начальник сказал санитару:

- Простыню из-под Крученова возьмешь, постелешь под Андрюшу Коробова. Мальчик на голой койке лежит.

- Так что, товарищ начальник, из-под Крученова вчера еще простынь-то вытащили. Ему ж на перевязки и пошла. Теперь, опять же, трех нечем перевязывать.

- Через сколько времени можете отправиться? - спросил Ворошилов у начальника.

- Чтобы всех тяжелораненых перенести в поезд № 145, часа достаточно.

- Товарищ Руднев! Через час отправьте поезд № 145 с охраной. Мы пойдем позже. Товарищ Орджоникидзе извинит подобную задержку.

В восьмом часу вечера санитарный поезд № 145 прибыл в Суровикино.

Раненые не хотели засыпать. С нетерпеливой радостью ждали исстрадавшиеся люди, когда опять весело застучат колеса. У Андрейки ночью миновал кризис. Дед Ивась завел рассказ о пятом годе, и его хватило, пока Андрейка не заснул спокойным и крепким сном выздоравливающего. Казаков не было видно.

Броневик, охраняющий поезд, ушел вперед в разведку. Перед рассветом паровоз санитарного поезда куда-то отошел. Подкатил другой паровоз и потащил поезд на запасной путь. Начальник поезда побежал к начальнику станции Антипову поругаться за задержку и узнать, зачем загнали поезд в тупик. Тот успокоил его:

- Да вы, товарищ, не волнуйтесь, доедете. Теперь скоро и конец вашим мученьям. Царицыну-то поклонитесь от нас. Между прочим, товарищ начальник, почему сам Ворошилов не приехал, как будто он…

- А это - не мое дело, - повернулся к двери начальник поезда.

Уж взявшись за ручку двери, он обернулся. Антилов смотрел пристально и холодно:

- Так не скажете, когда будет Ворошилов здесь?

- Зачем вам знать о товарище Ворошилове?

- Да как же, - криво усмехнулся Ан-типов, - приятно бы познакомиться!

- Приедет, познакомитесь! - отрезал начальник поезда и открыл дверь.

Грохнул выстрел. Начальник поезда выгнулся, как будто еще раз хотел посмотреть в глаза своему убийце, и без стона упал навзничь…

В открытом окне показался казачий офицер.

- Можно начинать? - спросил он у Антипова.

- Давайте скорей! - ответил Антипов, пробуя рукой, бьется ли еще сердце у начальника поезда.

Сердце не билось…

Через полчаса тишину утра расколол орудийный залп. По санитарному поезду стреляли из степи. Первые снаряды пробили крышу вагона и разорвались внутри его. Холодящие кровь крики раненых повисли над станцией:

- Казаки! Казаки!

Серый от боли, дед Ивась сошел с пло-шадки. Андрейка от слабости идти не мог, дед Ивась взял мальчика на руки:

- Куда ж нам теперь, Андрюшка? Вроде как некуда… А ну, внучек, притулись тут, коло шпал.

Дед Ивась помог Андрейке лечь на землю, снял с плеча винтовку, ввел патрон в ствол и залег за прикрытием из шпал.

Из-под вагона вылез с клинком в руке седобородый казак. Дед Ивась спустил курок.

Казак рухнул руками вперед.

- Не кланяйся, у меня трещина на башке от такого-то, как ты, - хмуро сказал дед Ивась и ввел второй патрон в ствол…

Паровоз № 585 вышел из Морозовской с Ворошиловым, Пархоменко и немногочисленной охраной. Машинист и кочегар работали весело и споро. Озаряемый огнем топки, Ворошилов рассказывал Пархоменко об Орджоникидзе. Скоро должна была показаться станция Суровикино. Вдруг Пархоменко побледнел. Прислушался и Ворошилов.

- Стоп! - схватил он машиниста за плечо и бросился к окошку.

Машинист резко затормозил. В наступившей тишине выстрелы стали ясно слышны. Над тем местом, где должна была быть станция Суровикино, подымался к небу черный, густой дым.

- Гони на полный! - приказал Ворошилов машинисту. - Александр, беда! Рассправляются бандиты с нашими. Слушай: прорвемся к станции, я займусь с казаками, ты прицепи наш паровоз к санитарному поезду. Понятно?

Показалось Суровикино. Ворошилов потянул за проволоку гудка и до тех пор не отпускал ее, пока паровоз не ворвался на станцию. Санитарного поезда нигде не было видно. Слева, в обхват, неслась конная казачья часть.

- В тупик его загнали, дьяволы! Не подойти нам, Климент Ефремыч! - закричал машинист.

Ворошилов был уже на земле. С нага-ном в руке бежал он туда, откуда неслись беспорядочные выстрелы, вопли атакующих казаков и крики раненых.

Бойцы с пулеметом еле поспевали за ним. Вот он, и № 145! Три вагона разнесены в щепы, один горит. Казаки выскакивали из вагонов.

- Пулемет! - крикнул командарм, а сам стрелял по казакам из нагана.

Свалив рослого хорунжего выстрелом в упор, Ворошилов бросился в вагон. Изувеченные бойцы плавали в лужах крови, по середине вагона, подвешенный за ноги, висел мертвый изуродованный шахтер.

Деда Ивася и Андрейку нашли в груде тел, недалеко от вагона. Рядом валялись пять убитых казаков. В одном из убитых по длинным волосам и большому золотому кресту опознали попа. Поп не дотянулся до Андрейки: последняя пуля деда Ивася уложила его на месте.

Дед был еще жив, но от потери крови страшно ослаб и никого не узнавал.

Под дедом Ивасем лежал Андрейка. Мальчик все помнил, но был так испуган и дрожал, что не мог произнести ни слова.

Бросив часть бойцов на наседавших казаков, Ворошилов с оставшимися людьми, торопился подобрать раненых. Их находили по кровавому следу под клетками шпал, под вагонами. Переносили на паровоз, на тендер, в бронелетучку.

Враги узнали Ворошилова и Пархоменко. Видя, что отряд красных слаб, казаки усилили нажим и напирали со всех сторон. Казачьи орудия опять возобновили огонь по поезду прямой наводкой. Загорелся еще один вагон. Паровоз № 585 стал похож на решето, по нему било сразу несколько пулеметов.

Дружными залпами, метким пулеметным огнем и штыками бойцы сдерживали казаков, но огонь пулеметов и орудий становился нестерпимым. Казаки брали станцию в кольцо. Человек двадцать из них искали ломов и ключей, чтоб разрушить путь и не дать красным уйти. Вокруг пылал огонь, смерть косила людей. Одежда на Ворошилове дымилась.

- Товарищ командарм! - кричали ему. - Назад, назад пора! Казаки путь разбирают! Не вырваться нам!

- Хорошо, хорошо! - отвечал Ворошилов, видимо, не понимая, что ему кричали. - Товарищи, живей! Помогите еще вот этого шахтера поднять.