Наталья Метелица - Слова – для тишины… Стихи и афоризмы

И где-то бьётся последний глоток.
И где-то плачет вино ночное.
Всё будет вовремя —
значит, в срок.
Или не будет —
принять другое…

Но если ты попрощался
влёт,
А после —
кинулся в сожаленье,
То сколько этих минут пройдет
В твоем рассаднике
заблуждений,

Пока найдешь на земле слова,
Которым сам бы
сумел поверить,
И будешь память
на части рвать
Внутри гортанных
архиистерик!..

И даже встреча была
потом,
И ты укладывался
в минуты
И удивлял
мой остывший дом
Своим:
«Минута
весь год забудет».

Стыдились звуки таких речей,
И зрели гроздья —
для слёз салюта.
Ничей любимый
молчал с ничьей.
Любимой даже.
Но шли минуты…

Мне всё простится
За этот раненый позор —
Скитаться пылью вместо снега,
Растратой в пульсе человека,
Последним всхлипом ля минор.

Ветер будет рыдать как проклятый.
Переломами треснет мир.
Я искала тебя в страшном городе
В лабиринте закрытых квартир.

Ногти выскребла о запретное
В островки заключённых чувств.
Не давись без меня сигаретами,
Пока я в одиночку давлюсь.
___________________________________________

Вот так уходят навсегда —
уйдя сначала
на минуту.

И в каждой букве
слово
Да
искало чистую посуду —
двоим
до капельки
отдать..

Сожми не так,
как будто я богаче
твоих возможностей —
и сложностей моих.
А просто…
Как весенний дождик плачет.
Сжимаясь до
доверия двоих.

Наверно,
я действительно дуреха.
Выуживая сложное
в простом.
Но если это сложное —
не плохо,
то разреши мне
выплакаться
в нём…

Гуляйте уже без меня.
Я – вчерашняя осень,
что мимо взгрустнула одна
на весенний мотив.

Достаточно раз не попасть
в тишину своей позы —
и станешь подделкой навек.

Тишина не простит…

Нужно просто остановиться.
Вспомнить имя своё
Никто.
Отодрать все чужие лица.
От себя…
Изо всех…
Зато

Быть собой…
и не быть —
но тоже.
Даже если —
до
пустоты.
И на ощупь в ней.
Осторожно.
Потому что она
есть
Ты.

Счастье – сорванные струны.
На седьмой – закончен год.
Подскажи мне, где та урна,
Что всю вечность стережёт.

Но ты сильно не тревожься:
Я сама её найду.
Спрячу рваное под кожей —
Буду целая в аду.

Не пытайся вынуть. Вечность —
Это память о тебе.
Время мёртвых не излечит,
Но живому —
ослабеть…

Рассудку ни влюбляется,
ни спится.
Рассудку непременно
нужен труд.
А грустный Бог
гуляет по страницам
и думает:
«Что делаю Я —
т у т?!»

Зачем у человека
столько силы,
чтоб тратить дар
на чокнутый
раздрай?..
Наверное, и в этом свой
красивый —
невинный смысл —
в распутности пера..

Разоблаченье чокнутых понятий
на паперти не ожидало хлеб
чужого понимания… В палате
раскрошен в мошкару, почти ослеп,
солёный луч недавних сновидений…
Куда же подевалась благодать,
дарующая вечность – в стёртой вене?
Зачем мне утро!.. Наказанье…
Спать!

Сон размывался под «благим» напором
жестокого на правду бытия…
И сам себе казался уже вздором,
преображаясь в скользкое «шутя»…

Ударом возвращалось утро в разум,
ломая зазеркальный циферблат.
И рот произносил дороже фразу —
для пустоты дороже выдать блат.

И надевалось наизнанку тело.
И для души ложбинка сна… – мечтой,
пропахшей спиртом с каверзным уделом
натужно раскоряченных бинтов.

Довольно, утро?
Я готов.
Готов.

Полет без крыльев —
это быть внутри
весь наизнанку.

Плен внутри свободы.

На всякий недоеденный кусок
Найдётся недоевший и голодный.
И, если ты не самый грустный клоун,
Сумеешь быть счастливым на чуток.

Но чаще – ты всего лишь жалкий шут,
Которому объедки не помогут, —
И нужно бестолковую дорогу
Осмыслить без чужого «подадут».

Прости меня…
В красивой тишине
я и себе кажусь красивей, – тоже
скучая по взаимностям возможным,
но и… страшась взаимности вдвойне.

Всё – как хотел. Любви немножко.
Игры умеренно и – впрок
Безумной страсти чёрной кошки,
Что не жалела острых строк.

Теперь иди. Другие строки
Я берегу лишь для себя.
У этой кошки одинокой
Полно свободы, где не спят,

Но и не мучают притворством,
Решая, кто кому трофей.
Я не прошу. Я буду просто
Себе наивернейший зверь.

Наверно, час прошел… В пустом сознанье
вмещался только час… – как три меня,
сложённые распадом бытия,
но в тонком замысле… пока не замер
плод, что зача’ли формулой души,
с любовью говорящей без цензуры
на языке печальном, но лазурном…

Я замолчала.
Выучишь – скажи.

Разгулялся дикий ветер.
Видно, каждый ласки ждёт.
Если боль его приметят,
Выйдут встретить из ворот.

Может, кто-то пожалеет.
Может, спросит между дел,
Отчего в прозрачном теле
Каждый нерв осиротел?

Отчего все ноты в горле
Порасхристаны до ран?
Отчего чужое горе —
Даром выпитый стакан?

Разольются три аккорда
Опрокинутым нутром.
Ветер, милый, знать бы, кто ты, —
Не впустить чужого в дом.

Ветром тронуто неукрытое.
Это снова без снега холодно.
Пылью мается. Да молитвами.
А душа, как и прежде… голая…

Ты уже отпустил меня.
Это «счастье» тебе не нужно.
У тебя есть другая я,
Что придумана быть
послушной.

И живи с ней. На три зимы
Растяни свой талант фантазий.
Может, хватит. Но дать взаймы
Не смогу. Отпускать —
так сразу.