Поль Элюар - Стихи (перевод М. Н. Ваксмахера)

И разуму даст вольных два крыла.

Мне и вправду хотелось все изменить

На траве небосвода на улице
Среди тряпок домашних
Везде
Играла она будто в воду бросалась
И застывала потом в неподвижности
Ожидая когда я за ней затворю
Тяжелую дверь в невозможное.

Хохот после игры готовность к отплытию
И стол превращается в бабочку и улетает.

Она порвала свое платье
Она обняла
Новый и голый наряд.

В осенних подвалах
Она становилась попеременно
То снежным цветком урагана
То угольком.

В городе дом
В доме земля
Женщина на земле
Ребенок зеркало око вода и огонь.

Молодость ей давала
Силу жить одиноко
Я не сумел запереть свое сердце
В клетку ее груди.

Ничего кроме ласкового лица
Ничего кроме ласкового птенца
На длинных насыпях где детей охватывает
усталость

У самого выхода из зимы
Когда облака как всегда
Начинают пылать
Когда воздух морозный алеет

Ничего кроме молодости исчезающей в беге
жизни.

Несколько слов которые до этого дня
почему-то считались запретными для меня

Слово кладбище
Впрочем другие если хотят пусть мечтают о нем

Слово домик
Его частенько встречаешь
В объявленьях газетных и в песнях
Все в морщинах точно старик обрядившийся юношей
На пальце наперсток пожилой попугай

Керосин
Это слово благодаря поучительнейшим примерам
Хорошо изучили пожары

Неврастения нет у этого слова ни совести ни стыда
Две черносмородинных тени под пустыми глазами

Слово креол упругая пробка на фоне атласном

Слово ванна его волокут
Распрекрасные кони безобразные как костыли

Вечером под абажуром слово аллея как женское имя
Укрощает оно зеркала и недвижная комната в них
замирает

Прядильщица слово в котором гамак и беседка

Олива заводская труба литавры мерцанья
Клавиатура многоголосого стада на просторной
равнине

Крепость напрасная хитрость

Яды красного дерева дверца

Этажерка резиновая гримаса

Топор в кости выигранное заблужденье

Гласная колокол гулкий
Рыдание оловянное хохот земли

Слово защелка молниеносность насилья
Мимолетная вен синева

Слово болид алой геранью в окне
Распахнутом в звонкое сердце

Слово широкоплечий глыба слоновой кости
Краюха окаменевшего хлеба влажные перья крыла

Слово расстроить мутное пойло
Лестница без дверей романтичная смерть.

Слово мальчик островок в океане

Лава черника сигара галун
Плавка цирк василек летаргия

Сколько их этих слов

Что меня никуда но вели

Слов чудесных как все остальные слова
Вот оно мое царство земное
Слова что сегодня пишу
Наперекор очевидности
И с великой заботою
Все сказать.

Ее лучезарная грудь погружалась в кусты
Синим лемехом ясного утра
Родником форштевнем зеленым

Ее руки почти неприметно
Опускались на ветки жасмина
Она работала на солнцепеке
Полунагая
С проворством звенящих льдинок

За пределами ее силуэта
Земля и небо дряхлели

Она собирала звезды
Там где их не бывает
Без устали собирала
Брызги воды в костре.

Точность человеческого сердца

О точность человеческого сердца

Все краски красоты
Отточенные формы
И прочие уловки лишь затем
Чтобы идти прямолинейно к цели

Точность
Неумолимого движения сквозь толщи
Случайных поцелуев и речей

Устойчивость устоев
В умах мужчин и женщин

И странность очертаний облаков
Не выходящая за грани облаков.

Где я был?

Сумерки солнце уходит из комнаты
Нынче вечером я продаю своих коз
Я иду вслед за стадом
Переливчатых бликов
Деревья мои провожатые
Замыкаются
Приобретая надежность

Нынче вечером я воздвигаю необычайную
ночь
Мою собственную
Бесформенно-солнечную
Всю в круглых холмах под руками
крестьянок
Всю исполненную совершенства исполненную
забвенья

Неподвижна танцовщица отяжелела она
Я бы обнял ее
Но вокруг нее вертятся ветреные подруги
Извиваясь в линиях люстры
Я отмечу клеймом темноты крышу и потолок
Клеймом темноты и покоя отсутствия
и блаженства
Между ладонью и веками пройдет череда
наслаждений
Пока все не канет в пучину бездонного сна
Нынче вечером я разожгу огонь на снегу.

Этот сад выходил на море
Грудью гвоздики
Шуму воды подражал
Шелестел голосами лесными

Сердце сада струило свежесть
Спокойно и щедро
А цветы поднимались мягко
К корням рассвета

Этот сад выходил на сушу
Был он спокойно ласков
И на каждом шагу из чащи
Выплескивались аллеи

Пестрая гамма просек
Вливалась в поток пейзажа
И солнце апрельского цвета
Плыло в зеленом небе.

Бронею бархатной щека
Мазком воздушным нос морским
прибоем лоб
Горячей струйкой рот
Звенящими весами подбородок
И в завершенье росчерк птичьего
крыла

И вот рождаются огни
Слова над мягкими холмами
Ее зеленых глаз

И ясный день
Который вписан в контур головы.

Лодка и запах лимона в соленой воде
Подплывали к причалу спокойному грязному

Деревянная глотка изрыгала зеленое пламя
Утренняя трава
Песня умолкших фонтанов

В дрожащих ладонях бледного дома
Тосковали влюбленные
Пытка крупица пейзажа

Кто она чтобы требовать ласки такой

Я умоляю вас взять приласкать мою голову
В ваших пустых руках томится мое ожидание