Эрнест Хемингуэй - Полное собрание рассказов

– Да кое-что увидел.

– Но ты точно загляделся.

Я ничего не ответил, но порадовался тому, что он проснулся. Ноги со стула он не убрал, но поднял руку и поправил фуражку.

– Это твой отец читал допоздна?

– Да.

– Вот уж кто умеет пить.

– Пьет он отменно.

– Это точно. Пьет он отменно.

Я промолчал.

– Я пропустил с ним пару стаканчиков. И они на меня подействовали. Он сидел полночи и читал как ни в чем не бывало.

– По нему никогда не видно, что он выпил.

– Именно так, сэр. Но если он будет продолжать в том же духе, то убьет все нутро.

Я на это ничего не ответил.

– Ты голоден, парень?

– Да, – кивнул я. – Очень есть хочется.

– Вагон-ресторан уже работает. Пойдем туда, и я тебе что-нибудь добуду.

Мы прошли через два вагона, все с зашторенными купе, потом по вагону-ресторану мимо пустых столиков и добрались до кухни.

– Рад встрече с тобой! – воскликнул проводник.

– Дядя Джордж, – улыбнулся ему шеф-повар. За столом четверо ниггеров играли в карты.

– Как насчет чего-нибудь поесть для этого юного джентльмена и для меня?

– Никак, сэр, – ответил шеф. – Пока я чего-нибудь не приготовлю.

– Выпьешь? – спросил Джордж.

– Нет, сэр, – ответил шеф.

– Вот этого. – Джордж достал из кармана пинтовую бутылку. – Щедроты отца этого юного джентльмена.

– Он щедрый, – шеф сделал глоток и облизнул губы.

– Отец юного джентльмена – чемпион мира.

– По чему?

– По выпивке.

– Он очень щедрый, – повторил шеф. – Как ты поел вчера вечером?

– В компании желтых парней.

– Они по-прежнему вместе?

– Между Чикаго и Детройтом. Теперь мы зовем их белыми эскимосами.

– Ладно. Все находят свое место. – Он разбил два яйца о край сковороды. – Яичницу с ветчиной для сына чемпиона?

– Спасибо, – ответил я.

– Как насчет толики этой щедрости?

– Да, сэр.

– Пусть твой отец остается непобежденным, – пожелал шеф, глядя на меня, и облизнул губы. – Юный джентльмен тоже пьет?

– Нет, сэр, – ответил Джордж. – Он под моим присмотром.

Шеф выложил яичницу с ветчиной на две тарелки.

– Присаживайтесь, господа.

Мы с Джорджем сели, он принес две чашки кофе и сел напротив нас.

– Ты готов поделиться еще толикой щедрости?

– Безусловно. Нам еще возвращаться в вагон. Как железнодорожный бизнес?

– Рельсы прочные, – ответил шеф. – Как там Уолл-стрит?

– Медведи опять разбушевались. Медведицам сейчас туго.

– Ставь на «Щенков» [142] «Чикагские щенки» (Chicago Cubs) – профессиональная бейсбольная команда. , – посоветовал шеф. – «Гиганты» [143] «Нью-йоркские гиганты» (New York Giants) – профессиональная бейсбольная команда (с 1958 г. – Сан-францисские гиганты»). переросли лигу.

Джордж рассмеялся, и шеф рассмеялся.

– Ты очень гостеприимный, – сказал Джордж. – Рад встрече с тобой.

– Иди, иди, – махнул рукой шеф. – Лаккаванни зовет тебя.

– Я люблю эту девушку, – ответил Джордж. – Если кто-нибудь…

– Иди, иди, – повторил шеф. – А не то эти желтые парни доберутся до тебя.

– Приятно пообщаться с тобой. Очень, очень приятно.

– Иди.

– Еще раз отведай щедрости.

Шеф облизал губы. «Да пребудет удача с уходящим гостем».

– Я вернусь на завтрак, – пообещал Джордж.

– Возьми свою незаслуженную надбавку. – Шеф протянул Джорджу бутылку, которую тот убрал в карман.

– Прощай, благородная душа.

– Выметайтесь наконец отсюда, – пробурчал один из ниггеров, игравших в карты.

– Всем господам, до свидания. – Джордж помахал рукой.

– До свидания, сэр, – откликнулся только шеф. Мы вышли.

Мы вернулись в наш вагон, и Джордж посмотрел на номерную доску. Светились номера «5» и «12». Джордж потянул за какую-то маленькую штучку, и номера погасли.

– Ты посиди здесь, – предложил он. – Будь как дома.

Я присел в умывальной, дожидаться его, а Джордж пошел по коридору. Но вскоре вернулся.

– Теперь они счастливы, – заверил он меня. – Как тебе железнодорожный бизнес, Джимми?

– Откуда ты знаешь мое имя?

– Так называет тебя отец. Правильно?

– Конечно.

– Оттуда и знаю.

– Мне нравится железнодорожный бизнес. Вы с шефом всегда так разговариваете?

– Нет, Джеймс. – Он покачал головой. – Мы так разговариваем, только когда мы в превосходном настроении.

– То есть когда выпили, – уточнил я.

– Не только. Когда что-то привело нас в восторг. Шеф и я – родственные души.

– Кто такие родственные души?

– Джентльмены с одинаковым взглядом на жизнь.

Я не успел ничего сказать, потому что раздался звонок. Джордж ушел, но вскоре вернулся.

– Ты когда-нибудь видел мужчину, который порезался бритвой?

– Нет.

– Хочешь, объясню, как такое может случиться?

– Да.

Вновь звонок. «Пойду посмотрю, что там такое». И Джордж отбыл.

Вернулся и сел рядом со мной.

– Умение пользоваться бритвой – искусство, которым владеют не только брадобреи. – Он посмотрел на меня. – Не делай круглые глаза. Это всего лишь лекция.

– Я не боюсь.

– И не должен. Рядом с тобой твой лучший друг.

– Конечно, – кивнул я, придя к выводу, что он уже сильно пьян.

– У твоего отца этого много? – Он вытащил бутылку.

– Я не знаю.

– Твой отец – из благородных христианских джентльменов. – Он глотнул виски.

Я промолчал.

– Возвращаясь к бритве. – Джордж сунул руку во внутренний карман и достал бритву. Положил ее, закрытую, на ладонь левой руки.

Розовую ладонь.

– Посмотри на бритву, – указал Джордж. – Двигаться она не может, катиться тоже.

Он поднял бритву на ладони руки. Я обратил внимание на черную костяную рукоятку. Джордж раскрыл бритву и взял ее в правую руку.

– Дай мне волосок с головы.

– В каком смысле?

– Вырви. Мои очень крепкие.

Я вырвал волосок, и Джордж потянулся к нему. Внимательно оглядел, держа двумя пальцами левой руки, потом легко махнул бритвой и разрезал волосок надвое.

– Острое лезвие, – прокомментировал он, пристально глядя на ту часть волоска, которую держал пальцами, развернул бритву и вновь махнул ею. Лезвие обрезало волосок у подушечек большого и указательного пальцев. – Простота движения, – добавил он. – Два удивительных свойства.

Звонок. Джордж сложил бритву и протянул мне.

– Охраняй бритву, – велел он и вышел.

Я какое-то время смотрел на бритву, потом открыл ее, закрыл. Джордж вернулся и сел рядом со мной. Глотнул из бутылки. Она была пуста. Он посмотрел на бутылку и убрал ее в карман.

– Бритву, пожалуйста.

Я протянул ему бритву. Он положил ее на ладонь левой руки.

– Ты обратил внимание на остроту лезвия и простоту действия. А теперь еще одно свойство, даже более важное, чем первые два. Безопасность в обращении.

Он взял бритву в правую руку, сделал движение, и бритва открылась, лезвие откинулось, легло тыльной стороной на костяшки пальцев, удерживаемое большим и указательным пальцами. Расположилось поперек кулака, острой кромкой наружу.