У Цзин-цзы - Неофициальная история конфуцианцев

Бао Тин-си вернулся только на рассвете, когда уже пробила пятая стража.

— Почему ты всю ночь напролет проверял счета в лавке?

— В какой лавке? — удивился муж. — Я руковожу актерской труппой, и сегодня ночью мы давали представление.

Когда она услышала его ответ, ее охватила безумная злость. Дико закричав, она упала навзничь, стиснула зубы и потеряла сознание. Охваченный тревогой, Бао Тин-си позвал прислужниц, те стали отпаивать госпожу имбирным настоем. Придя в себя, госпожа Ван заплакала, потом зарыдала и стала кататься по полу. Волосы ее разметались. Затем она вскочила на ноги, взобралась на кровать и стала распевать песни. По всему было видно, что у нее острое нервное расстройство, вызванное разочарованием. Прибежала старая Бао с дочерью и при виде этой сцены не знала, то ли ей гневаться, то ли смеяться.

В этот момент в комнату вошла Шэнь Большая Нога с двумя пакетами лакомств для молодой. Едва госпожа Ван увидела старую сводню, как бросилась к ней и, крепко схватив свою жертву, потащила к параше. Приоткрыв крышку, она зачерпнула рукой содержимое и стала мазать физиономию Шэнь. Старуха чуть не задохнулась от вони. Наконец их разняли, и Шэнь Большая Нога улизнула из комнаты, получив предварительно нахлобучку от старой Бао. Пристыженная сводня попросила воды вымыть лицо и отправилась восвояси.

Тем временем к больной вызвали лекаря.

— Мокрота заложила дыхательные пути, к тому же жизнеспособность организма ослаблена, — заявил он. — Необходим женьшень и янтарь.

А каждая доза такого лекарства стоила пять цяней серебром, Болезнь длилась два года, за это время были проданы все наряды, украшения и даже обе прислужницы госпожи.

Как-то зять Гуй и его жена пришли на совет к старой госпоже.

— Ведь Бао Тинь-си приемный сын и проку в нем нет никакого, — заявил Гуй. — А здесь еще и жена у него сумасшедшая. При такой жизни скоро придется все деньги, а может быть, и дом спустить на женьшень и другие лекарства. Разве можно допустить такое? Лучше выбросим их из дома, и пусть сами о себе заботятся, а мы выметем этот сор и спокойно заживем одной семьей.

Старуха поддержала дочь и зятя и велела Бао Тин-си вместе с женой убираться из дома. Тот растерялся и обратился за помощью к соседям Ван Юй-цю и Чжан Го-чжуну, которые когда-то были свидетелями его усыновления. Соседи пришли и стали увещевать старую Бао.

— Уважаемая госпожа! Так нельзя поступать. Ведь ваш господин взял его на воспитание, и Бао Тин-си несколько лет помогал ему вести дела труппы. Как же можно его выгонять?

Старая Бао стала на разные лады расписывать, как непочтителен Бао Тин-си к родителям и как невыносима его жена, у которой нет никаких добродетелей.

— Я не хочу, чтобы он жил здесь. Если он останется, я вместе с дочкой и зятем уеду отсюда.

Соседи ничего не могли поделать со старухой.

— Раз уж вы хотите его выгнать, то хоть дайте ему денег немного, чтобы он каким-нибудь делом занялся. Как же они жить будут, если выставите их совсем голыми?

— Когда он пришел к нам, у него только и было, что несколько волосков на голове, а за душой — ничего. Я его вот какого вырастила и женила дважды. Да еще его отцу сколько передавала! Раз Бао Тин-си не может возместить эти расходы, то пусть и с меня ничего не просит!

— Все это так, — возразили соседи, — но ведь, как говорится, «милость нисходит сверху». Вам все-таки надо позаботиться о них.

Наконец они уломали старуху, и та согласилась выделить Бао Тин-си двадцать лянов серебра, но с условием, что они будут жить отдельно. Бао Тин-си взял деньги, погоревав, арендовал небольшой домик позади лавки Ван Юй-цю и переехал туда. Хотел было он сколотить свою актерскую труппу, но денег не хватило, а другого ремесла он не знал. И пришлось супругам, как говорится, «бездельем заниматься, сидеть и проживаться». Когда деньги кончились, пришлось отказаться от янтаря и женьшеня для жены, но вот удивительно, недуг оставил ее, она только все время плакала и проклинала свою судьбу.

Как-то Бао Тин-си вернулся домой после прогулки и увидел у себя Ван Юй-цю.

— У тебя был когда-нибудь брат в Сучжоу? — спросил сосед.

— У старого Бао был только я один, других сыновей он не имел.

— Да не у Бао, — теребил его Ван Юй-цю, — а у Ни, что жил у башни Трех Таблиц.

— У меня было несколько братьев, да отец всех продал. Неизвестно, где они сейчас. А насчет того, чтобы у меня был брат в Сучжоу, я ничего не слышал.

— Только что здесь был человек, который заходил в каждый дом и спрашивал шестого сына Ни. Он заглянул и к госпоже Бао и сказал, что господин Ни разыскивает своего шестого брата. Старуха не пожелала разговаривать с ним, и он пришел ко мне. Я сразу решил, что он ищет именно тебя. Ты шестой сын Ни или нет?

— Да, шестой! — подтвердил Бао Тин-си.

— Здесь он никого не нашел и отправился искать в другое место. Может быть, он еще вернется. Подождем в моей лавке.

Как раз в этот момент вновь появился тот человек.

— Вот это и есть шестой сын Ни. Зачем он вам? — спросил Ван Юй-цю.

— Откуда вы и зачем я вам нужен? — повторил вопрос Бао Тин-си.

Незнакомец вынул из-за пазухи красную карточку и показал ее обоим. На карточке было написано:

«Приемный сын господина Бао Вэнь-цина, что живет у Западных ворот, зовется Бао Тин-си, настоящее его имя Ни Тин-си, и он является шестым сыном Ни Шуан-фына. Я, Ни Тин-чжу, довожусь ему родным братом и разыскиваю его, хочу встретиться с ним в гостинице. Крайне срочно!»

— Все правильно! Это я! — воскликнул обрадованный Бао Тин-си и обратился к посланцу с вопросом:

— А вы кто такой?

— Меня зовут А Сань, я слуга господина.

— Где же твой господин?

— Он служит у наместника в Сучжоу и получает в год тысячу лянов. А сейчас он в местном управлении. Если вы его брат, пойдемте, господин, к нему, он хотел с вами встретиться.

Обрадованный Бао Тин-си вместе с А Санем отправился в управление, помещавшееся у моста Хуайцинцяо.

— Посидите пока в чайной у реки, а я схожу за господином, — попросил А Сань.

Через некоторое время Бао Тин-си увидел А Саня. Позади него шел человек лет пятидесяти, в шляпе ученого мужа, в коричневом шелковом халате и черных сапогах с белыми подошвами. Незнакомец носил расчесанную на три пряди бороду. Когда слуга вошел в чайную, он указал на Бао Тин-си:

— Вот Шестой господин.

Бао Тин-си бросился к брату, тот обнял его и проговорил:

— Неужели это мой шестой брат?

— А ты мой старший брат! — воскликнул Тин-си.

Оба заплакали и сели, обнимая друг друга.

— Брат мой! Когда тебя усыновил господин Бао, я жил в столице и ничего об этом не знал. В двадцать лет я служил секретарем у разных чиновников. Во всех провинциях я искал своих братьев, но так никого и не нашел. Пять лет назад, когда я вместе с одним уездным начальником приехал в Гуандун на новое место службы, у башни Трех Таблиц я встретил одного земляка, который рассказал, что тебя усыновил Бао и что наши родители умерли.