У Цзин-цзы - Неофициальная история конфуцианцев

Наконец все четверо уселись и налили вино. Шестой господин пожелал играть в пальцы. Проигравший должен был пить вино, выигравший — петь песни. Выиграв первым, Шестой господин сиплым голосом затянул песню на мотив арии «Сорная трава». Наступила очередь играть девице Си и гостю. Си выиграла, Тан наполнил чарку вином и приготовился слушать. Но девица, пряча лицо в рукав и хихикая, ни за что не хотела петь. Шестой господин постучал палочками по столу, но Си, жеманясь, продолжала отнекиваться.

— У меня лицо, как занавеска: ее можно поднять и опустить [242] Опустить занавеску — значит, рассердиться. . Если я хочу, чтобы девица Си пела, она должна петь!

Ван И-ань тоже стал просить девицу Си, и та наконец исполнила несколько куплетов.

Когда она кончила, Ван И-ань доложил о приходе господина Вана.

Вошел сотник Ван, который нес службу в уличном патруле, но, увидев Шестого господина, в замешательстве остановился. Девица поклонилась ему и усадила за стол. Принесли шесть чайников вина. Во время четвертой стражи пришел слуга с фонарем, на котором было написано: «Управление воеводы».

— Дома ждут вас, Шестой господин, — проговорил слуга.

Когда все ушли, гость отправился в спальню. Слуги тут же стали требовать с него деньги за воду и цветы. Пошумев немного, они сошлись на определенной цене и наконец оставили гостя в покое. Девица Си расчесала волосы и умылась. Они легли в постель, когда уже запели петухи.

Рано утром вернулся Шестой господин. Он приказал приготовить угощения, так как ему надо было устроить проводы двум молодым господам, отправляющимся в Нанкин. Услышав от господина Тана, что в дом пожалуют двое из дома воеводы, Ван И-ань обрадовался.

— Шестой господин, они сейчас придут или вечером? — поинтересовался он.

Господин Тан вытащил из-за пояса сверток с серебром, отсчитал Ван И-аню пять цяней и шесть фыней и приказал ему на эти деньги приготовить девять больших блюд с яствами.

— Если не хватит, скажешь, — милостиво разрешил он.

— Не осмелюсь, не осмелюсь, — затараторил Ван И-ань. — Будем очень благодарны, если вы найдете еще несколько клиентов для наших девушек. Угощение устроим на славу, чтобы отблагодарить вас за хлопоты, тем более что вы приглашаете сюда таких важных господ.

— Мой дорогой, твои слова говорят о том, что ты большой знаток своего дела, — похвалил Шестой господин. — Теперь все зависит от твоих девушек. Если они сумеют подружиться с господами, то будет и золото, и серебро, и сверкающие драгоценности. Уж такой характер у этих господ! Сумей им понравиться, и они осыплют пригоршнями серебра всех, вплоть до полового и кипятильщика воды.

От этих слов половой Ли Четвертый, который стоял тут же и слушал, пришел в неописуемую радость. Когда Шестой господин, покончив с распоряжениями, ушел, в домике началось спешное приготовление к пиру. Шестой господин с почетными гостями пришли после полудня. У гостей на головах красовались платки заслуженных сыновей [243] Платки заслуженных сыновей — особые головные уборы, которые носили сыновья заслуженных родителей. . На одном был красный вышитый халат, другой носил халат светло-серого цвета. Оба были обуты в черные сапоги с белыми подошвами. Гости явились в сопровождении четырех слуг. Хотя еще было светло, слуги несли две пары фонарей с надписями «Главная канцелярия воеводы» и «Участники провинциального экзамена в Нанкине».

Войдя в дом, оба уселись на почетные места, а Шестой господин встал около них. Девицы склонились перед гостями в поклоне.

— Шестой брат! — обратился старший из гостей к Тану. — Садись на скамью.

— Слушаюсь! Осмелюсь доложить, не разрешите ли девушкам присесть? — почтительно вымолвил Тан.

— Почему же нет, пусть садятся, — разрешил Второй господин.

Обе девицы, вертя головами и жеманничая, сели на скамью и, прикрывшись платками, захихикали.

— Сколько вам лет? — спросил старший господин.

— Одной семнадцать, другой девятнадцать, — ответил за них Шестой господин.

Ван И-ань принес чай. Гетеры взяли стаканы и, насухо вытерев их снаружи, подали гостям. Те не отказались и принялись прихлебывать.

— Когда вы отправитесь в путь? — спросил Тан.

— Завтра. Старший экзаменатор уже прибыл в Нанкин, и нам пора ехать, — ответил старший.

Во время этого разговора Второй господин посадил девицу Си на скамью и стал с ней заигрывать. Подали вино. Повар приготовил дорогие угощения: здесь были ласточкины гнезда, утки, куры и рыба. Шестой Тан сам поднес братьям вино и усадил их на почетные места, а затем примостился с краю и стал разливать вино. Рядом с почетными гостями сели девицы. Угощения следовали одно за другим. Тан чувствовал себя как на иголках. Он выпил вина и спросил:

— Наверное, господа, как только вы приедете в Нанкин, вам надо будет сразу же идти на экзамены? Восьмого числа в пятую стражу прежде всего будут проверять экзаменующихся из Тайпинской области, а до нашей, Янчжоуской, очередь дойдет, наверное, не скоро?

— Разве сразу начнут с проверки прибывших из области Тайпин? — удивился старший брат. — Сначала перед экзаменационным двором выстрелят три раза и откроют ворота на улицу, потом дадут три залпа — откроют главные ворота, еще три — и распахнутся драконовы ворота. Всего девять выстрелов.

— Там у них пушки меньше, чем перед ямынем нашего отца, — вставил младший.

— Если и меньше, то не намного, — поправил его старший. — А как кончат палить, в зал «Чжигунтан» внесут жертвенный столик. Потом правитель Интяньской области в платке и халате с изображением дракона совершит поклонение. А когда поднимется на ноги, его загородят двумя зонтами. Письмоводитель из Административной палаты опустится на колени и будет молить императора Гуань-ди, укротителя духов трех миров [244] Имеются в виду небо, земля и люди. , сойти в зал для изгнания нечистой силы, а потом попросит телохранителя бога, генерала Чжоу Цана, следить за порядком на экзаменах. Зонты уберут, и правитель области совершит поклонение, письмоводитель из Административной палаты снова опустится на колени и начнет молить бога литературы Вэнь Чана и покровителя наук Цзы Туна возглавить экзамены, а духа Куй Сина [245] Цзы Тун и Куй Син — покровители литературы и искусства, прислужники Вэнь Чана. озарить экзамены своим светом.

— Неужели пригласят всех этих духов и святых? Видно, экзамены очень крупное событие! — заикаясь от испуга, проговорил Тан.

— Какие вы, должно быть, храбрые, если не боитесь войти туда, где сидят все эти божества. А нам хоть голову отруби, мы бы не пошли! — сказала девица Шунь.

— Наши господа — это звезды литературы, что светят на небе. Как вы смеете сравнивать себя с ними! — серьезно заметил Тан.