У Цзин-цзы - Неофициальная история конфуцианцев

Эти стихи написаны на могиле Го Пу древними поэтами, оплакивавшими его смерть. Всего больше меня возмущает то, что нынешние геоманты, ссылаясь на учение Го Пу, твердят о том, что если правильно выбрать место для похорон, то среди потомков появятся цзиньши и чжуанюани. Кстати позвольте вам заметить: ведь звание чжуанюаня появилось при династии Тан, а Го Пу был жителем царства Цзинь. Откуда он мог знать, что в династию Тан появится такое звание? Как он мог заранее предсказать, что правильный выбор места погребения принесет звание? Это просто смешно! Правда, древние, исходя из местоположения могилы, могли предсказывать титула и звания. Но Хуай Инь [255] Хуай Инь (или Хань Синь) жил в династию Хань. при погребении своей матери выбрал высокое и открытое место, и все же, несмотря на то что он носил княжеский титул, ему не удалось избежать карающей руки, истребившей три поколения его рода. Позволительно было бы узнать, счастливое это место или несчастливое? Но еще более смехотворны утверждения неучей, будто бы кладбище для императора — основателя нашей династии — выбрано господином Цин-тянем! [256] Цин-тянь — второе имя крупного сановника Лю Цзи, убитого по приказу императора. Господин Цин-тянь был мудрецом своего времени, он управлял Военным ведомством, разрешал вопросы земледелия, ритуалов и музыки. Он не сидел и одного дня без дела! Откуда у него могло быть свободное время для выбора кладбища? Когда на престол вступил император Тай Цзу, то счастливое место для упокоения его предшественника было выбрано геомантами, а Цин-тянь не имеет к этому никакого отношения!

— Ваши рассуждения, господин, прямо-таки рассеивают мрак невежества! — заметил господин Юй.

— Слова господина Хэн-шаня совершенно справедливы, — подтвердил У Чжэн-цзы. — В прошлом году в этом городе произошла одна удивительная история. Не хотите ли послушать ее, господа?

— С удовольствием, — проговорил господин Юй.

— Это случилось у моста Сяфоуцяо, в переулке Шицзясян, в доме цензора Ши.

— Я краем уха слышал об этой истории, но подробностей не знаю, — заметил Чи Хэн-шань.

— У цензора Ши есть младший брат, который заявил, что старший брат стал цзиньши, а он — нет, потому что место погребения старой госпожи было выбрано неудачно и благоприятствовало только старшему брату. И вот младший брат позвал к себе геоманта и стал целыми днями совещаться с ним о переносе могилы. Цензор Ши стал его урезонивать: «Одумайся, похоронили давно и теперь переносить прах уже нельзя». Он опустился перед младшим братом на колени и со слезами на глазах стал умолять его отказаться от своего решения. Но младший брат стоял на своем. Геомант начал запугивать старшего: «Если вы не перенесете могилы, то ваш брат не только не станет чиновником, но еще и ослепнет!» Старший брат совсем растерялся, оставил геоманта у себя дома и стал просить искать новое место для похорон. В помощь этому геоманту он пригласил еще и других. Наконец геомант выбрал участок и позвал своих собратьев, чтобы те одобрили его выбор. Но в геомантии не существует никаких правил, и у них получилось прямо как в пословице: «Отец делает — сын смеется, сын делает — отец смеется». Собратья так и не одобрили выбора. «Не подойдет, и все», — сказали они. Тогда геомант, поселившийся в доме Ши, разозлился и указал на новое место. Родственника Ши, жившего рядом с новым участком, он подкупил. Тот сказал, будто ночью он увидел старую госпожу в парадной шляпе и нарядной накидке. Она указала ему перстом на землю и пожелала быть похороненной здесь. Против воли усопшей геоманты уже не могли протестовать и останки матери решили перенести на новое место. В день переноса цензор Юй и его брат стояли на коленях у могилы. Как только разрыли землю и показался гроб, из могилы вырвалась горячая струя воздуха, ударила в глаза младшему брату и ослепила его. Младший брат уже не сомневался в том, что геомант живой дух, который знает прошлое и грядущее. Впоследствии он подарил ему несколько сот лянов серебра.

— У нас тоже очень любят переносы могил. Как вы думаете, Шао-цин, стоит ли этим заниматься? — обратился к Ду Шао-цину господин Юй.

— У меня на этот счет есть свое суждение. Императорский Двор должен издать закон: всякий, кто хочет сменить место погребения, должен пойти в ямынь с прошением и ручательством геоманта, что прежняя могила на несколько чи залита водой или кишит муравьями. Если разроют могилу и слова окажутся правильными, то так тому и быть, но если разроют могилу, а там ничего нет, то надо позвать палача и отрубить голову подлому обманщику. Тех, кто хочет перенести могилу, необходимо предать жестокой казни по закону об убийстве деда внуком. Вот тогда, может быть, таких безобразий станет меньше!

— Великолепно сказано! Прекрасно! — закричали Юй Ю-да, Чи Хэн-шань и У Чжэн-цзы, хлопая в ладоши. — Дать ему посему большую чашу вина!

Все выпили, и господин Юй, смеясь, рассказал о том, как Тан просил его быть учителем его сыновьям.

— Ох уж эти мне военные! — добавил он.

— Среди военных есть и просвещенные люди! — заметил У Чжэн-цзы и во всех подробностях поведал историю Сяо Юнь-сяня.

— Господин Шао-цин, — обратился он к хозяину. — Покажите картину и стихи господину Юю.

Юй принял из рук Шао-цина свиток, развернул его и увидел картину и стихи доктора Юя и его друзей. Возбужденный вином, он написал еще один стих, рифма которого согласовалась с рифмой стихов Юя. Все принялись расхваливать поэта. Гости пили вино до полуночи и остались у Ду Шао-цина еще на три дня.

Однажды из Ухэ приехал торговец утками. Он привез Юю письмо от брата. Господин Юй распечатал письмо, и лицо его сделалось пепельно-серым.

В дальнейшем произошло то, о чем говорится в словах:

О том, что было написано в письме, мы узнаем из следующей главы.

Напомним о том, как господин Юй прочитал письмо и протянул его Ду Шао-цину. Содержание письма было примерно таково: «Возникло дело, которое я сейчас улаживаю. Прошу тебя ни в коем случае не приезжать домой. Я слышал, что ты живешь у двоюродного брата Шао-цина. Это хорошо. Обо мне не беспокойся. Подожди, пока я все улажу, тогда приеду за тобой, и мы вместе вернемся домой».

— Что же в конце концов случилось? — воскликнул Юй.

— По-видимому, он не хочет говорить об этом, придется запастись терпением. Поживите у меня, со временем все выяснится, — сказал Ду Шао-цин.