У Цзин-цзы - Неофициальная история конфуцианцев

— Вы приехали весьма кстати. Доктор Юй еще здесь. Девятый день девятой луны приближается [259] В праздник Середины Осени, который отмечается в девятый день девятой луны, люди отправляются на прогулку в горы и пьют там вино. Этот обычай символизирует избавление от жизненных невзгод и бедствий. . Почему бы нам не устроить, как полагается в этот день, пир в горах, а заодно и проводы доктора Юя? Мы весело проведем время!

— Превосходно! — воскликнул Чжуан Чжо-цзян. — Давайте выберем день и условимся встретиться у меня.

Воевода Тан скоро поднялся и начал прощаться.

— Мы увидимся на днях во время праздника и тогда уж наговоримся вдосталь обо всем.

Хозяин и Чжуан Шао-гуан проводили гостя, а Тан отправился с визитом к Чи Хэн-шаню и У Чжэн-цзы.

После ухода гостя Чжуан приказал слуге отнести пять лянов серебра воеводе Тану взамен угощения, которое он не устроил в честь его прихода. Через три дня слуга отправился приглашать гостей, а Чжуан Чжо-цзян и Чжуан Шао-гуан, который уже давно жил в доме у племянника, стали готовиться к их приему.

Просторный павильон они разукрасили хризантемами. Было пятое число девятой луны, погода стояла довольно прохладная. Скоро прибыли гости, одетые в теплые халаты. За чаем завязалась легкая беседа. Через некоторое время явились воевода Тан, шоубей Сяо и доктор Юй. Слуги провели их в павильон. Когда все, раскланявшись, сели, воевода Тан сказал:

— Мы живем в разных уголках Поднебесной, но сегодня благодаря хозяину дома нам выпало счастье собраться вместе. В этом, несомненно, проявилась судьба, связавшая нас в трех жизнях [260] Три жизни — по буддийским верованиям, прошлая, настоящая и будущая жизни. . Но, к сожалению, господин Юй должен уехать, и неизвестно, когда мы встретимся снова.

— Сегодня мою жалкую хижину посетили такие знаменитости. Кажется, все мудрые мужи в пределах пятисот ли вокруг собрались сюда, — подтвердил Чжуан Чжо-цзян.

Слуга подал чай. Он был прозрачный, необычайно душистый, а сверху плавали чаинки, напоминавшие серебряные иглы. Когда чашки опустели, хозяин приказал обнести гостей чаем с горы Тяньдуфын, и хотя он был сбора прошлого года, но не потерял своего аромата.

Прихлебывая из своей чашки, доктор Юй, засмеявшись, проговорил:

— Наверное, когда вы оба были в армии, вам не доводилось пробовать такой напиток.

— Чего там в армии! Я шесть лет прожил в городе Цинфыне, и мне приходилось довольствоваться простой водой. Помню, тогда я и ей был рад: простая вода все же лучше конской мочи! — проговорил Сяо Юнь-сянь.

— Долгонько же вам пришлось довольствоваться цинфынской травой и водой, — заметил Тан.

— Уважаемый господин Сяо — начитанный и образованный человек, под стать самому Цуй Хао [261] Цуй Хао — ученый и теоретик военного искусства, живший в эпоху Южных и Северных династий. из Северного Вэй, — сказал Чжуан Шао-гуан.

— В потомках часто возрождаются черты предков, — заметил Чи Хэн-шань.

— Первые министры, так же как и полководцы, должны использовать ученых мужей, — проговорил Ду Шао-цин.

— Если бы не знания господина Сяо, разве он мог бы свершить такие подвиги!

— Всего смешнее то, что генералы на границе ничего не знали о пастбищах, — вспоминал У Чжэн-цзы. — Они случайно получили сведения о них от писарей из архива. Вот теперь и скажи, кто обладает знаниями! Генералы или канцеляристы? Если писари, то не удивительно, что двор ценит бумагу, игнорирует военное дело и придает такое большое значение архивным делам.

Все рассмеялись.

Музыканты в это время перестали играть, им позволили сесть. Явились актеры, Чжуан Фэй-сюн встал со своего места и сказал:

— По случаю прихода в наш дом уважаемых гостей я пригласил девятнадцать знаменитостей «Актерского щита». Прошу оценить их представление.

— Что такое «Актерский щит»? — спросил доктор Юй.

Старший Юй принялся рассказывать ему про замечательное зрелище, устроенное Ду Шэнь-цином в старые годы. Все слушали и весело смеялись.

— Вашего брата назначили служащим ведомства? — спросил Тан у Ду Шао-цина.

— Да, — подтвердил тот.

— Повышение в должности весьма справедливо и мудро. Но боюсь, что, попав на императорский двор и сделавшись главным экзаменатором, ваш брат посвятит свою жизнь развлечениям, — проговорил У Чжэн-цзы, и все снова рассмеялись.

Гости веселились весь день и разошлись поздно вечером, когда представление окончилось. Чжуан Чжо-цзян отыскал искусного художника, и тот нарисовал картину «Проводы в день праздника девятого числа девятой луны», под которой все присутствующие написали свои стихи.

Вскоре был устроен прощальный пир и в кабинете доктора Юя. В Нанкине на проводы собралось около тысячи человек. Ему очень надоели эти приемы. Поэтому в день отъезда доктор Юй нанял небольшую лодку и отплыл от ворот Шуйсимынь. Провожал его только Ду Шао-цин.

— Вы покидаете нас, и мне теперь не на кого опереться, — с грустью признался Ду Шао-цин, прощаясь с доктором.

Опечаленный расставанием с лучшим другом, Юй пригласил его в каюту и, когда они сели, сказал:

— Не скрою, Шао-цин, я бедный ученый, лет семь я не покладая рук трудился в Нанкине. Каждый год получал какую-то жалкую горсть серебра. За это время я сумел приобрести лишь небольшой клочок земли, который дает мне тридцать даней риса. Я уезжаю сейчас, чтобы поступить на место служащего ведомства или начальника округа. Я проработаю не более двух-трех лет. Скоплю денег, добавлю к своей земле еще клочок, который давал бы мне даней двадцать риса, и тогда эта земля будет ежегодно кормить меня с женой и не даст нам умереть с голоду. Меня не беспокоит судьба моих детей и внуков. Младший сын уже достаточно грамотный. Я его учил ремеслу лекаря, так что ему хватит на пропитание. К чему мне стремиться к карьере чиновника? Если вы останетесь в Нанкине, я не перестану интересоваться вашими делами и все время буду писать вам письма.

Доктор Юй прослезился, и они распрощались.

Ду Шао-цин сошел на берег и долго провожал глазами лодку доктора Юя, пока она совсем не скрылась из вида. Затем он вернулся домой и поведал старшему Юю их прощальный разговор.

— Да, вот человек, который всегда идет навстречу другим, — вздохнул Юй. — Это возвышенная душа, свободная от мелочных забот, и мы должны подражать благородному мужу.

То и дело вздыхая, они долго еще говорили о достоинствах доктора Юя. Вечером от младшего Юя пришло письмо, в котором он просил брата вернуться домой. Он писал, что у двоюродного брата Юй Хуа-сюаня ушел учитель, и теперь тот просит старшего Юя взяться за обучение мальчика. Младший брат торопил старшего вернуться как можно скорее. Старший Юй сказал об этом Ду Шао-цину, простился с ним и на следующий день, собрав пожитки, переправился через Янцзы.