У Цзин-цзы - Неофициальная история конфуцианцев

Сделав эту приписку, начальник уезда назначил Чжао Шэна начальником конвоя и подозвал к себе нарочных из области Тайчжоу.

— Этот человек не какой-нибудь бандит, а поэтому достаточно будет, если наш уезд выделит вам в помощь еще одного человека. Но в дороге вы должны быть внимательны.

Взяв сопроводительную, трое нарочных вывели письмоводителя Ваня из зала.

— Вы конвойные? Все закончено? — спросил нарочных Фын Четвертый.

— Все в порядке, — успокоили его нарочные и указали на Чжао Шэна, — а это начальник конвоя.

Когда из ямыня вывели закованного в цепи человека в шелковой шляпе и чиновничьем платье, у ворот собралась толпа человек в двести, которую никак не могли разогнать.

— Чжао, где вы живете? — спросил Фын Четвертый у конвоира.

— А вот здесь за углом, — ответил тот.

— Пойдемте сначала к вам.

В доме Чжао Шэна Фын Четвертый приказал снять с письмоводителя цепи. Затем он сбросил с плеч свой длинный халат и велел Ваню надеть его вместо форменного платья чиновника, а нарочным приказал сходить в храм, где остановился господин Вань, и привести его слуг.

— Слуг нет, — доложили нарочные, вернувшись. — Очевидно, они сбежали. Остался только багаж, но монах не разрешил его трогать.

Фын Четвертый молча выслушал это известие, снял с с головы шляпу и приказал Ваню надеть ее. А сам, повязав голову платком и, надев короткую куртку, проговорил:

— Здесь тесно, пойдемте-ка ко мне домой.

Письмоводитель Вань в сопровождении стражников последовал за Фыном Четвертым на улицу Хунъуцзе. Когда они миновали главные ворота и вошли в зал, письмоводитель Вань склонился перед хозяином в поклоне.

— Сейчас некогда заниматься церемониями. Садитесь-ка лучше, почтенный, — и Фын обратился к стражникам: — Вы — умные люди и понимаете все с полуслова. Вы останетесь у меня. Господин Вань мой знакомый, и я поеду вместе с ним. Вас я ничем не затрудню.

— Может быть, вы хотите что-нибудь сказать? — спросил Чжао Шэн у нарочных.

— Что нам сказать, если приказывает такой господин? Только просим вас побыстрее собраться, — ответили нарочные.

— Ну, это само собой разумеется, — проговорил Фын и, направив их в пустой дом напротив, сказал:

— Здесь вы проживете дня два. Можете принести свои вещи.

Трое стражников передали заключенного Фыну Четвертому, а сами пошли за вещами.

Тем временем хозяин провел арестованного в свой кабинет и, усадив его, спросил:

— Господин Вань, расскажите мне честно о вашем деле. Если даже оно очень серьезно, я все равно помогу вам. Но если вы будете хитрить, я умываю руки.

— Уважаемый господин, ваши поступки говорят о вас как о человеке благородном и честном. Вам я не могу солгать. Если я не проиграю этого судебного дела в Тайчжоуской области, я проиграю его в уезде Цзяннин.

— Почему же? Ведь господин Фан из уезда Цзяннин к вам хорошо относится.

— Я от вас ничего не скрою. В действительности я не письмоводитель, а простой сюцай. Дома жизнь была тяжелая, и я вынужден был уехать. Но если бы я сказал, что я сюцай, мне бы пришлось, как говорят, глотать ветер и чадить дымом. Тогда я выдал себя за столичного письмоводителя, и все богатые торговцы и деревенские шэньши начали ухаживать за мной. И вот сейчас нежданно-негаданно начальник уезда написал в сопроводительной о моем одеянии и чиновничьем звании. Когда меня доставят на место, я не боюсь обвинения даже в государственном преступлении, но если меня обвинят в лжечиновничестве, то мне несдобровать.

Господин Фын Четвертый тяжело вздохнул и, помолчав, спросил:

— А если бы вы на самом деле были чиновником, могли бы выиграть дело?

— У меня с цзунбином Мяо было мимолетное знакомство, и я никогда не был замешан во взяточничестве или нарушении законов. Так что в этом отношении опасность мне не грозит. Если бы удалось скрыть то, что я лжечиновник, все было бы в порядке.

— Ничего. Поживите здесь. У меня есть кое-какие планы, — успокоил его хозяин.

Письмоводитель Вань остался в кабинете, а трое стражников, вернувшись со своими вещами, заняли пустой домик напротив. Приказав слугам готовить угощение, Фын Четвертый отправился к Циню.

Услышав о приходе Фына Четвертого, письмоводитель выскочил ему навстречу, даже не накинув верхней одежды.

— Четвертый брат, ну, как дела? — набросился он на прибывшего с вопросами.

— Вы еще спрашиваете! Как говорят: «Сидишь дома, замкнув дверь, а беда тем временем спускается с неба!» Вы что, еще ничего не знаете?!

— В чем дело? — вскричал не на шутку испуганный Цинь.

— Хоть ничего особенного нет, но, чтобы покончить с этой тяжбой, вам потребуется по меньшей мере полжизни.

От ужаса лицо письмоводителя Циня посерело, и он лишился дара речи.

— Какую, вы говорили, должность занимает Вань? — спросил Фын Четвертый.

— Если ему верить, он столичный письмоводитель.

— О том, что он письмоводитель, судья запишет в протокол.

— Разве он не настоящий? — со страхом спросил Цинь.

— Об этом и говорить не стоило бы. Но ведь он замешан в государственном преступлении, и его, лжечиновника, взяли в вашем доме, а поэтому генерал-губернатор Чжэцзяна даже без особого обвинения может взять кисть и одним росчерком сделать так, что вам придется ой как туго, прямо как крысе, попавшей в водоворот! Уж не обижайтесь на меня за мою прямоту!

Услышав это, письмоводитель Цинь вытаращил глаза и, взглянув на Фына Четвертого, спросил:

— Четвертый брат, вы человек очень предприимчивый. Как же выпутаться из этой истории?

— Ничего определенного я вам посоветовать не могу. Но если он не проиграет, то и вы не пострадаете.

— А как сделать, чтобы он не проиграл?

— Лжечиновник проиграет, но настоящий чиновник нет!

— Но ведь он же самозванец, как же его сделать настоящим чиновником?

— А вы тоже самозванец?

— Меня рекомендовали на должность в соответствии с правилами.

— Вас рекомендовали, а его нельзя?

— Рекомендовать можно, но уже поздно.

— Как это поздно? Были бы деньги — будет и чиновник! Кроме того, есть еще господин Ши, разве он не поможет советом?

— Надо поскорее попросить Ваня, чтобы он так и делал.

— Если бы он мог сейчас что-нибудь делать, он не был бы лжечиновником!

— Что же, по-вашему, предпринять?

— По-моему, если вы не боитесь судебного дела, пусть себе все идет своим чередом. Но если вы беспокоитесь и хотите выйти сухим из воды, приобретите ему должность. Когда он выиграет дело и получит вакансию, он вернет вам деньги сполна, а если вы немного и пострадаете, то это не беда.

— Хорош родственник, впутал меня в историю! — вздохнул письмоводитель Цинь. — Но делать нечего. Ладно, деньги я дам, но все остальное возьмете на себя вы.