У Цзин-цзы - Неофициальная история конфуцианцев

Тут он достал вино, и они выпили. В этот момент в лавку вошел мальчик-слуга с карточкой. Куан Чао-жэнь развернул ее. На сложенной гармошкой бумаге, изготовленной в Сунцзяне [152] Сунцзян — уезд в провинции Цзянсу, славившийся производством почтовой бумаги. , было написано: «Почтительно сообщаем о том, что мы выбрали пятнадцатый день этой луны для пирушки на озере Сиху, где будем складывать стихи. Каждый вносит пай в размере двух цяней. Вэй Ти-шань, Суй Цэнь-ань, Чжао Сюэ-чжан, Янь Чжи-чжун, Фу Мо-цин, Чжи Цзянь-фын, Куан Чао-жэнь, Ху Ми-чжи и Цзин Лань-цзян». Всего в списке значилось девять человек, а под ним была приписка: «Банкет устраивается общими силами. Свой пай пошлите Третьему господину Ху».

Под перечисленными именами Куан Чао-жэнь увидел слово «ознакомился» и написал то же самое. Затем он отвесил из полученных за работу денег два цяня и отдал их слуге вместе с карточкой. Куан Чао-жэнь подумал о том, что завтра на озере Сиху ему придется написать стихи: неудобно, если он попадет впросак. Он взял в книжной лавке «Руководство к законам стихосложения», зажег лампу и, пользуясь свободным временем, углубился в книгу. Благодаря своим недюжинным способностям он к утру уже овладел этой премудростью. Следующие сутки он снова провел за книгой и наконец взял кисть. Когда он написал стихи, они понравились ему гораздо больше тех, что висели на стене. Днем он снова прочел и подправил их, отчего они стали еще лучше.

Наутро Куан Чао-жэнь надел шляпу и халат и собрался уже было выходить, но в этот момент за ним зашли Цзин Лань-цзян и Чжи Цзянь-фын. За воротами Чистой Волны их ждала уже небольшая лодка, в которой сидела вся компания, за исключением Чжао Сюэ-чжая и гуншэна Яня.

— Почему не видно господина Яня? — спросили вновь прибывшие Третьего Ху.

— Господин Фань вчера собрался в путь, и Янь поехал в Гуандун, но свою долю он прислал.

Все разместились, лодка отчалила и двинулась по озеру Сиху.

— Я слышал, что господин Янь начал какое-то дело о наследстве, вот он и носится повсюду. Ну, как оно у него подвигается? — спросил Фу Мо-цин.

— Я вчера спрашивал его, — ответил Третий Ху. — Все уже уладилось, и права наследства получил его второй сын. Имущество разделили на десять частей, из которых наложница младшего брата получила три части.

Лодка подъехала к бухте Цветов, и все вышли на берег. Третьему Ху поручили найти сад, в котором можно было бы попировать. Но сторож, с которым Третий Ху вступил в переговоры, закрыл дверь и наотрез отказался впустить их. Третий Ху пришел в ярость, но на сторожа это не произвело никакого впечатления. Господин Цзин отвел его в сторону и спросил, чем вызван его отказ.

— Третий Ху — всем известный скряга! — ответил тот. — Хотя бы раз угостил меня! С чего это я буду ухаживать за ним. В прошлом году он вот так же поставил здесь два стола с вином и не заплатил ни одного цяня. Ушел — за собой не убрал. Мало того — сказал слугам, чтобы они унесли домой два шэна риса, которые остались на кухне. Таких чиновников я совершенно не уважаю.

Ничего не поделаешь, пришлось отправиться в храм Юй-гуна [153] Юй-гун (или Юй Цянь) — крупный чиновник, живший в династию Мин и убитый по приказу императора. . Монах провел их в свою келью и угостил чаем. Третий Ху, у которого хранились все деньги, позвал Цзин Лань-цзяна идти за покупками, и Куан Чао-жэнь напросился к ним в компанию.

Сначала они зашли в лавку, где торговали утками. Третий Ху вытащил уховертку и стал прокалывать ею мясо, стараясь определить толщину жира. Только после этого он велел Цзин Лань-цзяну спросить о цене. Так как компания собралась большая, купили несколько цзиней мяса, две курицы, рыбу и немного овощей и приказали слуге, который следовал за ними, отнести продукты. Затем они зашли в другую лавку за пампушками с мясом. На полке лежало тридцать пампушек, по три цяня за каждую. Третий Ху предложил два цяня за штуку и затеял с лавочником такой спор, что Цзин Лань-цзян принялся уговаривать его. Вместо пампушек они купили немного лапши, и Цзин Лань-цзян понес покупки. Купили еще закуски к вину: сушеные ростки бамбука, соленые яйца, жареные каштаны и семечки тыквы. С помощью Куан Чао-жэня они донесли покупки до храма и передали их монаху.

— Третий господин, почему вы не позвали повара? Зачем бегать самому? — спросил Чжи Цзянь-фын.

— Повар — это лишние расходы, — отрезал Третий Ху. Он отвесил серебра и приказал слуге сходить за рисом.

В хлопотах не заметили, как наступил полдень. Наконец пожаловал и Чжао Сюэ-чжай. Выйдя из паланкина, он приказал носильщикам внести в комнату сундучок. Там он открыл его, вытащил два цяня и четыре фыня и передал их Третьему Ху. Между тем кушанья и вино были уже готовы, и все принялись за еду. Немного закусив, взялись за чарки.

— В таком прекрасном обществе, как сегодня, — воскликнул Чжао Сюэ-чжай, — нельзя обойтись без стихов.

Все начали тянуть билетики с указанием, на какую рифму надо писать стихи. Господину Чжао досталась четвертая рифма «чжи», господину Вэю — восьмая рифма «ци», господину Фу — первая рифма «дун», господину Ху — вторая рифма «дун», господину Цзину — четырнадцатая рифма «хань», господину Сую — пятая рифма «вэй», господину Куану — пятнадцатая рифма «шань», а господину Чжи — третья рифма «цзян» [154] Порядковый номер рифм обозначает расположение их в старых словарях рифм .

Выпив еще несколько чарок вина, все отправились в город. Господин Ху приказал слуге сложить в коробку остатки еды и фруктов. Затем он спросил монаха о рисе. Выяснилось, что осталось еще несколько шэнов, и господин Ху велел захватить их. Выдав монаху пять фыней на благовония, Третий Ху отправился со слугой в город.

Куан Чао-жэню было по пути с Чжи Цзянь-фыном, Фу Мо-цином и Цзин Лань-цзяном. Всю дорогу они веселились, смеялись, шутили и, то и дело останавливаясь, не заметили, как наступили сумерки.

— Уже стемнело, нам надо поторапливаться, — заметил Цзин Лань-цзян.

— Эка беда, — воскликнул сильно захмелевший Цзянь-фын. — Кто не знает нас, членов знаменитого общества поэтов на озере Сиху! Даже Ли Тай-бо в парадном халате расхаживал ночью по улице. А сейчас совсем не поздно. Идите спокойно, кто осмелится задержать вас.

Они брели по улице, весело размахивая руками, как вдруг впереди показались два больших фонаря, а за ними — еще два с надписью: «Помощник начальника соляного розыска». Сидящий в паланкине чиновник, узнав Чжи Цзянь-фына, приказал слуге привести его:

— Чжи Э! Ведь ты купец и назначен помогать нам выявлять контрабанду. Как же ты посмел напиваться и хулиганить на улице!

— Ли Тай-бо в расшитом халате тоже ходил ночью, — заплетающимся языком проговорил Чжи Цзянь-фын, едва стоя на ногах.