У Цзин-цзы - Неофициальная история конфуцианцев

Сюэ-чжай удалился, а слуги накрыли стол, поставили четыре тарелки с овощами и принесли дне пары палочек для еды.

— Пока они накрывают на стол, пойдем пройдемся и посмотрим его владения. Там есть на что взглянуть.

Ню Юй-пу повел юношу осматривать поместье. Они миновали мостик и двинулись вдоль пруда, по берегу которого раскинулось множество разнообразных павильонов. Дорожка, утопающая в цветах, узкой лентой вилась вокруг пруда.

Вдруг Ню Юй-пу повернулся и спросил молодого человека:

— Когда хозяин обратился к тебе с вопросом, почему ты молчал?

Юноша уставился на Ню Юй-пу и хотел было что-то ответить, но в этот момент нога его потеряла опору, и он скатился в пруд. Ню Юй-пу бросился его вытаскивать. К счастью, рядом росла ива, держась за которую он вытянул молодого человека. Туфли и одежда Юй-пу вымокли насквозь и покрылись грязью.

— С тобой, оказывается, нельзя нигде появляться, — разозлился Ню Юй-пу и, подозвав своего слугу, приказал достать из коврика одежду.

Когда слуга выполнил его приказ, Ню Юй-пу передал одежду юноше, велел ему переодеться и идти домой.

О том, что произошло в дальнейшем, говорят:

Но об этом мы узнаем из следующей главы.

Мы оставили Ню Юй-пу и Ню Пу-лана в тот момент, когда молодой Ню упал в пруд. Юноша имел жалкий вид. Ню Юй-пу усадил его в паланкин и в сопровождении слуги отослал домой. Возвратившись к себе, раздосадованный Ню Пу-лан долго что-то ворчал, меняя мокрые носки и туфли на сухие. Скоро к нему вошел даосский монах и спросил, обедал ли он. Юноше стыдно было признаться, что он ничего не ел, и он ответил даосу, что уже сыт. Пришлось Ню Пу-лану голодным просидеть до вечера.

А Ню Юй-пу тем временем плотно покушал в доме Ваня и возвратился домой только к ночи. Поднявшись наверх, он снова принялся отчитывать молодого человека. Тот не посмел ему возражать, и разговор прекратился.

Следующий день прошел без каких-либо событий.

На третий день утром от Вань Сюэ-чжая пришел человек с приглашением. Ню Юй-пу приказал юноше смотреть за домом, а сам сел в паланкин и уехал. Ню Пу-лан позавтракал вместе с даосом, и тот сказал:

— Мне нужно сходить в Старый город повидать своего друга из Обители Магнолий. Вы, вероятно, останетесь дома?

— Что делать дома? Я лучше прогуляюсь с вами.

Он запер дверь и отправился вместе с даосом в Старый город. Там они зашли в чайную, заказали чай. Им принесли большой чайник, блюдце с прозрачным сахаром и тарелку сладких бобов.

— Господин Ню, а что, Ню Юй-пу ваш дед по прямой линии? — спросил даос, когда они выпили чай. — Раньше, когда он здесь останавливался, вас с ним не было.

— Нет, мы познакомились в дороге и, разговорившись, установили, что происходим из одного рода. Раньше я постоянно жил в уезде Аньдун, в ямыне у господина Дуна. Какой это гостеприимный человек! Помнится, когда я впервые послал ему свою карточку, он сразу же выслал двух слуг с паланкином. В паланкинах я никогда не езжу — отправился к нему верхом на осле. У ворот его дома я стал слезать с осла, но слуги ни в какую — ведут моего осла вперед, да и все. И подъехали мы прямо к его кабинету! [165] В богатых домах часто под кабинет отводилось отдельное здание. Дорога там выложена деревянными плитами — такой грохот пошел! Двери уже были открыты, господин Дун сам встретил меня. Мы рука об руку вошли с ним в дом, и я жил у него более двадцати дней. А когда стал прощаться, он подарил мне семнадцать лянов четыре цяня пять фыней серебром, и сам проводил меня.

Когда я садился на своего осла, он сказал: «Если вам не понравится и других местах, то приезжайте ко мне». Да, таких людей трудно сыскать на этом свете. Вот и сейчас я еду к нему.

— Верно, таких и впрямь не найдешь! — поддакнул даос.

— А что собой представляет этот Вань Сюэ-чжай? Когда он станет чиновником?

— Вань? — расхохотался даос. — Да этого Ваня только один ваш Ню Юй-пу и уважает! Если даже чиновничьи шляпы будут летать в небе и одна случайно упадет ему на голову, то все равно не удержится!

— Странно! — изумился Ню Пу-лан. — Ведь он происходит не от какой-нибудь падшей женщины, артиста или слуги! Почему же чиновничьей шляпе не ужиться на его голове?

— А вы знаете о его происхождении? — спросил даос. — Так и быть, я вам расскажу, но вы меня не выдавайте. Этот Вань с малых лет служил в лавке Ваньюци на побегушках у торговца Чэн Мин-цина. Хозяин заметил, что мальчишка сообразительный, и, когда тому стукнуло восемнадцать — девятнадцать годков, он сделал его младшим агентом.

— А что это такое — агент? — поинтересовался Ню Пу-лан.

— А вот что, — стал объяснять даос. — К примеру, торговец солью поручает своему приятелю сходить за него в соляной приказ по какому-нибудь делу, встретиться с чиновником или нанести кому-нибудь визит. За это он ежегодно платит этому приятелю несколько сот лянов серебра. Такой человек называется старшим агентом. Ну, а если надо устроить какие-нибудь мелкие дела, то посылают слугу. Это и есть младший агент. Вань оказался очень расторопным, и каждый год откладывал несколько лянов серебра. Сначала он занимался мелкой торговлишкой, а потом взял в аренду патент и стал торговать солью на широкую ногу. Видно, у него уж такая счастливая судьба! Соль вдруг вздорожала, и он заработал на этом тысяч пятьдесят лянов серебра. Вот тогда он и откупился от Чэна, приобрел дом и стал вести торговлю самостоятельно. Все шло у него как по маслу. Скоро он уже имел несколько сот тысяч лянов. К этому времени торговец Чэн из Ваньюци разорился и уехал в Хуэйчжоу, так что никто не знает прошлого Ваня. В минувшем году Вань женился на дочери ханьлиня. Чтобы заполучить такую жену, ему пришлось выложить несколько тысяч лянов. Ох и весело же было в день свадьбы! Фонари заполонили чуть ли не всю улицу, играла музыка. На третий день должны были прийти родственники с поздравлениями. По этому случаю Вань устроил представление и приготовил вино. И тут как на грех утром пожаловал в паланкине его прежний хозяин Чэн Мин-цин. Вошел в дом и уселся в гостиной. Вань вышел к нему, встал перед ним на колени и стал отбивать поклоны. Потом вынес Чэну десять тысяч лянов серебром, тот сразу замолчал и никому не раскрыл его прошлого.

Пока они разговаривали, из Обители Магнолий пришли два даоса. Они окликнули собеседника Ню Пу-лана, и тот, простившись, ушел с ними. Ню осушил еще несколько чашек чая и отправился домой. В храме Цзыугун он увидел Ню Юй-пу, сидящего внизу перед закрытой дверью. Рядом на столике лежало несколько больших свертков с серебром. При виде юноши Ню Юй-пу приказал ему скорее открыть дверь и поднять серебро наверх.