У Цзин-цзы - Неофициальная история конфуцианцев

— Я же велел тебе смотреть за домом, а ты шатаешься по улице, — раздраженно заговорил он.

— Я стоял у ворот и увидел знакомого чиновника, земляка из моего уезда. Он очень обрадовался, вышел из паланкина и все повторял, что так давно не видел меня. Потом потянул к себе на лодку. Вот я и задержался на минутку.

Услышав о встрече с земляком, Ню Юй-пу не стал больше придираться и спросил:

— А как зовут этого господина?

— Его фамилия Ли, он из Северной Чжили. Этот Ли хорошо знает вас.

— Каждый, кто состоит на службе, конечно, слышал мое имя, — самодовольно подтвердил Ню Юй-пу.

— Он сказал, что знает и Вань Сюэ-чжая, — продолжал Ню Пу-лан.

— У господина Сюэ-чжая друзья по всей Поднебесной! — проговорил Ню Юй-пу и, показав на лежащее перед ним серебро, добавил — Это мне дал Сюэ-чжай. Его седьмая наложница простудилась и слегла. Лекарь сказал, что помогут «снежные лягушки» [166] «Снежные лягушки» — название лекарства. . Здесь в Янчжоу их и за сотни лянов серебром не сыщешь. Говорят, что можно купить в Сучжоу. Он дал мне триста лянов и попросил съездить туда за лекарством. Но у меня сейчас нет времени, и я предложил ему послать тебя. Отправляйся сегодня же, может быть, и тебе перепадет несколько лянов.

Ню Пу-лан не посмел перечить. Ню Юй-пу купил курицу, вино и устроил проводы.

— Я узнал кое-что от своего земляка Ли и хочу поговорить с вами об этом, — снова напомнил ему Ню Пу-лан.

— Что такое? — недовольно переспросил Ню Юй-пу.

— Вань Сюэ-чжай считается вашим другом, но это знакомство — чисто литературное, и поэтому он не хочет поручать вам свои денежные операции. Господин Ли сказал, что у Вань Сюэ-чжая есть один закадычный друг, и стоит только упомянуть, что вы находитесь с ним в приятельских отношениях, как Вань Сюэ-чжай поручит вам со спокойной душой все свои денежные дела. Тогда и вы бы разбогатели, и я бы мог безбедно существовать.

— Кто же этот друг?

— Господин Чэн Мин-цин из Хуэйчжоу.

— Так мы с ним уже двадцать лет побратимы! — воскликнул Юй-пу и засмеялся. — Как мне не знать его! Знаю, знаю такого!

Вино было выпито, и собеседники разошлись. На следующий день Ню Пу-лан взял серебро, распрощался с Ню Юй-пу и отправился в лодке в Сучжоу.

Через день после его отъезда к Ню Юй-пу был прислан паланкин, и слуга сообщил, что Вань Сюэ-чжай просит его пожаловать к себе на угощение. Когда Ню Юй-пу приехал к Вань Сюэ-чжаю, он увидел торговцев солью Гу и Вана. Обменявшись с ним поклонами, торговцы сообщили, что они родственники Вань Сюэ-чжая, а поэтому Ню Юй-пу должен занять почетное место. Все стали пить чай и беседовать о ценах на соль. Тем временем слуги накрыли два стола, уставив их вином и всевозможными редкими блюдами.

— Все эти кушанья привозят сюда из других мест, — сказал хозяин дома, приглашая гостей отведать яства. — У нас в Янчжоу всего этого полным-полно. Вот только «снежных лягушек» нигде не найдешь!

— Вы еще не достали это снадобье? — спросил Гу.

— Где там! В Янчжоу его нет. Вчера я попросил уважаемого Юй-пу послать своего внука в Сучжоу.

— Такой диковинки, пожалуй, и в Сучжоу не сыщешь, — проговорил Ван. — Придется, видно, ехать в Хуэйчжоу к старым приятелям. Может быть, там удастся найти.

— Правильно! В Хуэйчжоу самые лучшие товары! подхватил Сюэ-чжай.

— Не только товары! — вставил торговец Гу. — Хуэйчжоу — родина многих известных людей.

Внезапно Ню Юй-пу вспомнил о своем разговоре с Ню Пу-ланом и опросил:

— Уважаемый Сюэ-чжай, в Хуэйчжоу есть один человек Чэн Мин-цин, не знаете ли вы его?

Услышав это имя, Вань Сюэ-чжай покраснел как кумач и не нашелся что ответить.

— Этот Чэн Мин-цин мой названый брат, — продолжал Ню Юй-пу. — Недавно он прислал мне. письмо, где сообщил, что скоро приедет в Янчжоу. Наверное, он зайдет и к вам.

У Вань Сюэ-чжая от злости даже руки похолодели, но он продолжал хранить молчание.

— Уважаемый Юй-пу, «Знакомых полна Поднебесная, да друзей всего несколько человек», так говорили в старину. Сегодня мы пьем вино, и незачем говорить о том, что давно минуло, — заметил торговец Гу.

Настроение было испорчено, и вскоре все разошлись. Несколько дней после этого пиршества Ню Юй-пу не получал приглашения от Вань Сюэ-чжая. Однажды, когда он спал в своей комнате, его разбудил слуга и передал записку.

— Письмо от господина Вань Сюэ-чжая. Ответа велено не брать, — сказал он.

Ню Юй-пу развернул записку и прочитал: «В недалеком будущем матери моего родственника Ван Хань-цэ из Ичжэна исполнится семьдесят лет. Прошу вас написать оду о долголетии. Надеюсь, что по получении этой просьбы вы сразу же отправитесь в тот город. С великим уважением!..»

Ню Юй-пу тут же велел нанять легкую лодку до Ичжэна. Вечером он отправился в путь и уже на следующее утро высадился у дамбы Чоуба в Ичжэне. Он зашел в лавку, где торговали зерном, и опросил у хозяина адрес Ван Хань-цэ.

— Это тот Ван Хань, что торгует на пристани?.. Так он живет в новом доме на восточной стороне улицы Фаюньцзе, — ответил хозяин лавки.

Ню Юй-пу отыскал дом и вошел в зал для гостей. Посреди его на стуле лежали свитки с золотыми надписями-пожеланиями долголетия. У самого окна за длинным столом, низко опустив голову, сидел сюцай и что-то писал. Увидев Ню Юй-пу, он положил кисть и пошел ему навстречу. Заметив знакомый замасленный на груди шелковый халат, Ню Юй-пу почувствовал страх.

— А, это вы сидели с этим мерзавцем в харчевне Большого Вида! — воскликнул сюцай. — Зачем пожаловали?

Между ними началась перебранка.

В этот момент вошел сам Ван Хань-цэ.

— Садитесь, господин, это не ваше дело, — сказал он сюцаю, и тот отошел в сторону, а Ван Хань-цэ, небрежно взмахнув рукой, даже не поклонившись, предложил Ню Юй-пу сесть.

— Ваше имя Юй-пу? — спросил он.

— Да.

— Я здесь работаю в отделении господина Ваня. Вчера я получил от него письмо, в котором он сообщает, что вы человек непорядочный и водитесь с ворами, а поэтому он не хочет иметь с вами ничего общего.

Ван Хань-цэ достал из конторки один лян серебром и, протянув его Ню Юй-пу, продолжал:

— Я вас не задерживаю, можете идти.

— Не видел я вашего ляна! Я прежде поговорю с этим Вань Сюэ-чжаем! — возмутился Ню Юй-пу и швырнул деньги на стул.

— Если вы не желаете брать, я не буду настаивать. Но я бы вам не советовал идти к Сюэ-чжаю. Он вас не примет, — заметил Ван Хань-цэ.

Разъяренный Ню Юй-пу повернулся к двери.

— Извините, я вас не провожаю, — бросил ему вслед Ван Хань-цэ.

Ню Юй-пу пришлось остановиться на ночлег со слугою в харчевне у дамбы Чоуба, и, входя в зал, он в сердцах проговорил:

— Проклятый пес Вань Сюэ-чжай! Каков мерзавец!

Половой харчевни услышал эти слова и засмеялся: