Элизабет Гаскелл - Север и Юг - английский и русский параллельные тексты

У меня было настоящее предчувствие, когда капитан Леннокс... - и здесь голос превратился в шепот, но Маргарет могла легко восполнить пропуск. The course of true love in Edith's case had run remarkably smooth. Истинная любовь пришла к Эдит без всяких затруднений. Mrs. Shaw had given way to the presentiment, as she expressed it; and had rather urged on the marriage, although it was below the expectations which many of Edith's acquaintances had formed for her, a young and pretty heiress. Миссис Шоу поддалась предчувствию, как она выразилась, и очень настаивала на браке, хотя многие знакомые Эдит прочили для нее, молодой и хорошенькой наследницы, более блестящую партию. But Mrs. Shaw said that her only child should marry for love,-and sighed emphatically, as if love had not been her motive for marrying the General. Но миссис Шоу сказала, что ее единственное дитя должно выйти замуж по любви, и вздохнула многозначительно, намекая, что ей самой не было даровано подобного счастья. Mrs. Shaw enjoyed the romance of the present engagement rather more than her daughter. Миссис Шоу наслаждалась мечтами о предстоящей помолвке даже больше, чем ее дочь. Not but that Edith was very thoroughly and properly in love; still she would certainly have preferred a good house in Belgravia, to all the picturesqueness of the life which Captain Lennox described at Corfu. Не то, чтобы Эдит не была влюблена, но она, конечно, предпочла бы хороший дом в Белгравии той необыкновенной жизни на Корфу, которую описывал капитан Леннокс. The very parts which made Margaret glow as she listened, Edith pretended to shiver and shudder at; partly for the pleasure she had in being coaxed out of her dislike by her fond lover, and partly because anything of a gipsy or make-shift life was really distasteful to her. Мысль об обязанностях, которая так воодушевляла Маргарет, приводила Эдит в трепет отчасти из-за удовольствия, которое она получала от уговоров своего нежного возлюбленного, и отчасти потому, что ей действительно не хотелось лишиться привычного комфорта. Yet had any one come with a fine house, and a fine estate, and a fine title to boot, Edith would still have clung to Captain Lennox while the temptation lasted; when it was over, it is possible she might have had little qualms of ill-concealed regret that Captain Lennox could not have united in his person everything that was desirable. И все же, появись сейчас перед ней некто, владеющий прекрасным домом, прекрасным имением и прекрасным титулом в придачу, Эдит устояла бы перед искушением и осталась бы верна капитану Ленноксу. Позднее, правда, у нее, возможно, появились бы небольшие сомнения и плохо скрываемое сожаление из-за того, что капитан Леннокс не смог соединить в себе все мыслимые совершенства.

In this she was but her mother's child; who, after deliberately marrying General Shaw with no warmer feeling than respect for his character and establishment, was constantly, though quietly, bemoaning her hard lot in being united to one whom she could not love.	В этом она была дочерью своей матери, которая вышла замуж за генерала Шоу, испытывая лишь уважение к его репутации и положению, и многие годы постоянно, хотя и тихо, оплакивала свое существование вместе с человеком, которого она не любила.
'I have spared no expense in her trousseau,' were the next words Margaret heard. 'She has all the beautiful Indian shawls and scarfs the General gave to me, but which I shall never wear again.'	- Я не экономлю на ее приданом, - таковы были следующие слова, которые услышала Маргарет. -У нее есть прекрасные индийские шали и шарфы. Генерал дарил их мне, но я их никогда не надену.
'She is a lucky girl,' replied another voice, which Margaret knew to be that of Mrs. Gibson, a lady who was taking a double interest in the conversation, from the fact of one of her daughters having been married within the last few weeks. 'Helen had set her heart upon an Indian shawl, but really when I found what an extravagant price was asked, I was obliged to refuse her.	- Она - счастливица, - ответил другой голос, который, Маргарет знала, принадлежал миссис Гибсон, - леди, имевшей двойной интерес в разговоре, так как одна из ее дочерей вышла замуж несколько недель назад. - Хелен мечтала об индийской шали, но когда я узнала о непомерной цене, какую просят за нее, вынуждена была отказать моей дочери.
She will be quite envious when she hears of Edith having Indian shawls.	Она будет завидовать, когда узнает, что у Эдит есть индийские шали.
What kind are they?	Какие они?
Delhi? with the lovely little borders?'	Из Дели? С прекрасной маленькой каймой?
Margaret heard her aunt's voice again, but this time it was as if she had raised herself up from her half-recumbent position, and were looking into the more dimly lighted back drawing-room.	- Маргарет снова услышала тетин голос, но на этот раз он звучал так, как будто она поднялась со своего кресла и всматривалась в полумрак гостиной.
' Edith!	- Эдит!
Edith!' cried she; and then she sank as if wearied by the exertion.	Эдит! - позвала она, а затем затихла, как будто утомилась от произведенного усилия.
Margaret stepped forward.	Маргарет вышла вперед.
'Edith is asleep, Aunt Shaw.	- Эдит спит, тетя Шоу.
Is it anything I can do?'	Я могу что-то сделать для вас?
All the ladies said	Все леди заохали:
'Poor child!' on receiving this distressing intelligence about Edith; and the minute lap-dog in Mrs. Shaw's arms began to bark, as if excited by the burst of pity.	"Бедное дитя!" И крохотная комнатная собачка в руках миссис Шоу начала лаять, как будто тоже разволновалась.
'Hush, Tiny! you naughty little girl! you will waken your mistress.	- Тихо, Крошка! Непослушная маленькая девочка! Ты разбудишь свою хозяйку.
It was only to ask Edith if she would tell Newton to bring down her shawls: perhaps you would go, Margaret dear?'	Я хотела спросить Эдит, не попросит ли она Ньютон принести сюда индийские шали. Может, ты это сделаешь, Маргарет, дорогая?
Margaret went up into the old nursery at the very top of the house, where Newton was busy getting up some laces which were required for the wedding.	Маргарет направилась в старую детскую на втором этаже, где Ньютон занималась подготовкой кружев, необходимых для свадьбы.

While Newton went (not without a muttered grumbling) to undo the shawls, which had already been exhibited four or five times that day, Margaret looked round upon the nursery; the first room in that house with which she had become familiar nine years ago, when she was brought, all untamed from the forest, to share the home, the play, and the lessons of her cousin Edith.	Пока Ньютон, не отказав себе в удовольствии поворчать, распаковала шали (их демонстрировали гостям четыре или пять раз за день), Маргарет оглядела детскую, первую комнату в доме, с которой она познакомилась девять лет назад, когда ее, совсем еще дикарку, привезли сюда, чтобы разделить комнату, игры, уроки с кузиной Эдит.
She remembered the dark, dim look of the London nursery, presided over by an austere and ceremonious nurse, who was terribly particular about clean hands and torn frocks.	Маргарет вспомнилась унылая детская, где царствовала суровая и церемонная няня, ужасно требовательная к чистоте рук и одежды.
She recollected the first tea up there-separate from her father and aunt, who were dining somewhere down below an infinite depth of stairs; for unless she were up in the sky (the child thought), they must be deep down in the bowels of the earth.	Она вспомнила первое чаепитие здесь, отдельно от ее отца и тети, которые обедали где-то внизу, в бесконечной глубине; она сама была где-то на небе (так казалось маленькой Маргарет), а они - в недрах земли.
At home-before she came to live in Harley Street-her mother's dressing-room had been her nursery; and, as they kept early hours in the country parsonage, Margaret had always had her meals with her father and mother.	Дома, до того как она приехала жить на Харли-стрит, ей служила детской гардеробная ее матери. В деревенском доме Маргарет всегда завтракала вместе с отцом и матерью.
Oh! well did the tall stately girl of eighteen remember the tears shed with such wild passion of grief by the little girl of nine, as she hid her face under the bed-clothes, in that first night; and how she was bidden not to cry by the nurse, because it would disturb Miss Edith; and how she had cried as bitterly, but more quietly, till her newly-seen, grand, pretty aunt had come softly upstairs with Mr. Hale to show him his little sleeping daughter.	Восемнадцатилетняя девушка ясно помнила горе, терзавшее в тот день сердце девятилетней девочки. Она помнила, как прятала лицо под одеялом в ту первую ночь, и как няня приказывала ей не плакать, потому что это побеспокоит мисс Эдит. И как она все равно плакала так же горько и безутешно, но уже тише, пока новая, величественная и милая тетя тихо поднималась наверх вместе с мистером Хейлом, чтобы показать ему его маленькую спящую дочку.
Then the little Margaret had hushed her sobs, and tried to lie quiet as if asleep, for fear of making her father unhappy by her grief, which she dared not express before her aunt, and which she rather thought it was wrong to feel at all after the long hoping, and planning, and contriving they had gone through at home, before her wardrobe could be arranged so as to suit her grander circumstances, and before papa could leave his parish to come up to London, even for a few days.	Потом маленькая Маргарет успокоилась и старалась лежать тихо, притворяясь спящей, чтобы не расстроить отца своим горем, потому что нельзя было открыто горевать после всех надежд, планов, изобретений, через которые они прошли дома, прежде чем ее гардероб был приведен в соответствие с ее новыми важными обстоятельствами, и прежде чем папа смог оставить свой приход и приехать в Лондон на несколько дней.
Now she had got to love the old nursery, though it was but a dismantled place; and she looked all round, with a kind of cat-like regret, at the idea of leaving it for ever in three days.	Теперь она полюбила старую детскую, хотя это была уже не та комната. Маргарет осмотрелась вокруг, сожалея, что оставит ее навсегда через три дня.
'Ah Newton!' said she, 'I think we shall all be sorry to leave this dear old room.'	- Ах, Ньютон! - сказала она. - Я думаю, мы все будем жалеть, что покидаем эту милую старую комнату.
' Indeed, miss, I shan't for one.	- На самом деле, мисс, все, кроме меня.

Читать дальше