Маргарет Митчелл - Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Маргарет Митчелл - Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Маргарет Митчелл
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

5/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
100

1

2

3

4

5

Маргарет Митчелл - Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Маргарет Митчелл, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

«Унесенные ветром» — единственный роман Маргарет Митчелл (1900—1949). Ее жизнь рано оборвалась из-за трагической случайности, но образам Скарлетт О'Хара и Ретта Батлера, рожденным воображением «маленькой смелой женщины» — как называли писательницу американские критики, — суждено жить вечно.
Это книга о любви и о войне, о предательстве и верности, о жестокости и о красоте самой жизни. Это одна из тех книг, к которым возвращаешься снова спустя годы и испытываешь радость от встречи...

Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Маргарет Митчелл

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

No turning or twisting would avoid this dead end to which she had come.	И не было пути ни назад, ни в сторону - тупик, глухая стена.
There was no one on whose shoulders she could rest her burdens.	И ношу свою она не могла переложить на чьи-то другие плечи.
Her father was old and stunned, her sisters ill, Melanie frail and weak, the children helpless, and the negroes looking up to her with childlike faith, clinging to her skirts, knowing that Ellen's daughter would be the refuge Ellen had always been.	Отец стар и не в себе от горя; сестры больны; Мелани чуть жива; дети беспомощны, а кучка негров взирает на нее с детской доверчивостью, ходит за ней по пятам, твердо зная, что старшая дочь Эллин будет для всех столь же надежным оплотом, каким была ее мать.
Through the window, in the faint light of the rising moon, Tara stretched before her, negroes gone, acres desolate, barns ruined, like a body bleeding under her eyes, like her own body, slowly bleeding.	За окном всходила луна, и в ее тусклом свете перед взором Скарлетт, подобная обескровленном телу (ее собственному, медленно кровоточащему телу), лежала обезлюдевшая, выжженная, разоренная земля.
This was the end of the road, quivering old age, sickness, hungry mouths, helpless hands plucking at her skirts.	Вот он, конец пути: старость, болезни, голодные рты, беспомощные руки, цепляющиеся за ее подол.
And at the end of this road, there was nothing-nothing but Scarlett O'Hara Hamilton, nineteen years old, a widow with a little child.	И она, Скарлетт О'Хара Гамильтон, вдова девятнадцати лет от роду, одна, одна с малюткой-сыном.
What would she do with all of this?	Так что же ей теперь делать?
Aunt Pitty and the Burrs in Macon could take Melanie and her baby.	Конечно, тетушка Питти и Бэрры в Мейконе могут взять к себе Мелани с младенцем.
If the girls recovered, Ellen's family would have to take them, whether they liked it or not.	Если сестры поправятся, родные Эллин должны будут - пусть даже им это не очень по душе -позаботиться о них.
And she and Gerald could turn to Uncle James and Andrew.	А она и Джералд могут обратиться за помощью к дядюшкам Джеймсу и Эндрю.
She looked at the thin forms, tossing before her, the sheets about them moist and dark from dripping water.	Скарлетт поглядела на два исхудалых тела, разметавшиеся на потемневших от пролитой воды простынях.
She did not like Suellen. She saw it now with a sudden clarity.	Она не испытывала любви к Сьюлин и сейчас внезапно поняла это с полной отчетливостью.
She had never liked her.	Да, она никогда ее не любила.
She did not especially love Carreen-she could not love anyone who was weak.	Не так уж сильно привязана она и к Кэррин - все слабые существа не вызывали в ней симпатии.
But they were of her blood, part of Tara.	Но они одной с ней плоти и крови, они частица Тары.
No, she could not let them live out their lives in their aunts' homes as poor relations.	Нет, не может она допустить, чтобы они жили у тетушек, на положении бедных родственниц.
An O'Hara a poor relation, living on charity bread and sufferance!	Чтобы кто-то из О'Хара жил у кого-то из милости, на чужих хлебах!
Oh, never that!	Нет, этому не бывать!
Was there no escape from this dead end?	Так неужели нет выхода из этого тупика?

Her tired brain moved so slowly.	Ее усталый мозг отказывался соображать.
She raised her hands to her head as wearily as if the air were water against which her arms struggled.	Она медленно, словно воздух был плотным, как вода, подняла руки и поднесла их к вискам.
She took the gourd from between the glass and bottle and looked in it.	Потом взяла тыквенную бутыль, установленную между стаканами и пузырьками, и заглянула в нее.
There was some whisky left in the bottom, how much she could not tell in the uncertain light.	На дне оставалось еще немного виски - при этом тусклом свете невозможно было понять сколько.
Strange that the sharp smell did not offend her nostrils now.	Странно, что резкий запах виски уже не вызывал в ней отвращения.
She drank slowly but this time the liquid did not burn, only a dull warmth followed.	Она сделала несколько медленных глотков, но виски на этот раз не обожгло ей горло - просто тепло разлилось по всему телу, погружая его в оцепенение.
She set down the empty gourd and looked about her.	Она положила на стол пустую бутылку и поглядела вокруг.
This was all a dream, this smoke-filled dim room, the scrawny girls, Mammy shapeless and huge crouching beside the bed, Dilcey a still bronze image with the sleeping pink morsel against her dark breast-all a dream from which she would awake, to smell bacon frying in the kitchen, hear the throaty laughter of the negroes and the creaking of wagons fieldward bound, and Ellen's gentle insistent hand upon her.	Все это сон: душная, тускло освещенная комната; два тощих тела на кровати; Мамушка - огромное, бесформенное нечто, примостившееся возле; Дилси - неподвижное бронзовое изваяние с розовым комочком, уснувшим у ее темной груди... Все это сон, и когда она проснется, из кухни потянет жареным беконом, за окнами прозвучат гортанные голоса негров, заскрипят колеса выезжающих в поле повозок, а рука Эллин мягко, но настойчиво тронет ее за плечо.
Then she discovered she was in her own room, on her own bed, faint moonlight pricking the darkness, and Mammy and Dilcey were undressing her.	А потом она увидела, что лежит у себя в комнате, на своей кровати, в окно льется слабый свет луны и Мамушка с Дилси раздевают ее.
The torturing stays no longer pinched her waist and she could breathe deeply and quietly to the bottom of her lungs and her abdomen.	Она была уже избавлена от мук, причиняемых тугим корсетом, и могла легко и свободно дышать всей грудью.
She felt her stockings being stripped gently from her and heard Mammy murmuring indistinguishable comforting sounds as she bathed her blistered feet. How cool the water was, how good to lie here in softness, like a child.	Она чувствовала, как с нее осторожно стягивают чулки, слышала невнятное, успокаивающее бормотание Мамушки, обмывавшей ее натруженные ступни... Как прохладна вода, как хорошо лежать здесь, на мягкой постели, и чувствовать себя ребенком!
She sighed and relaxed and after a time which might have been a year or a second, she was alone and the room was brighter as the rays of the moon streamed in across the bed.	Она глубоко вздохнула и закрыла глаза... Пролетело какое-то мгновение, а быть может, вечность, и она уже была одна, и в комнате стало светлее, и луна заливала сиянием ее постель.
She did not know she was drunk, drunk with fatigue and whisky.	Она не понимала, что сильно захмелела -захмелела от усталости и от виски.

She only knew she had left her tired body and floated somewhere above it where there was no pain and weariness and her brain saw things with an inhuman clarity.	Ей казалось просто, что она как бы отделилась от своего измученного тела и парит где-то высоко над ним, где нет ни страданий, ни усталости, и голова у нее необычайно светла, и мозг работает со сверхъестественной ясностью.
She was seeing things with new eyes for, somewhere along the long road to Tara, she had left her girlhood behind her.	Она теперь смотрела на мир новыми глазами, ибо где-то не долгом и трудном пути к родному дому она оставила позади свою юность.
She was no longer plastic clay, yielding imprint to each new experience.	Ее душа уже не была податливой, как глина, восприимчивой к любому новому впечатлению.
The clay had hardened, some time in this indeterminate day which had lasted a thousand years.	Она затвердела - это произошло в какую-то неведомую секунду этих бесконечных, как вечность, суток.
Tonight was the last time she would ever be ministered to as a child.	Сегодня ночью в последний раз кто-то обходился с нею как с ребенком.
She was a woman now and youth was gone.	Юность осталась позади, она стала женщиной.
No, she could not, would not, turn to Gerald's or Ellen's families.	Нет, она не может и не станет обращаться ни к братьям Джералда, ни к родственникам Эллин.
The O'Haras did not take charity.	О'Хара не принимают подаяний.
The O'Haras looked after their own.	О'Хара умеют сами позаботиться о себе.
Her burdens were her own and burdens were for shoulders strong enough to bear them.	Ее ноша - это ее ноша и, значит, должна быть ей по плечу.
She thought without surprise, looking down from her height, that her shoulders were strong enough to bear anything now, having borne the worst that could ever happen to her.	Глядя на себя откуда-то сверху и словно бы со стороны, она без малейшего удивления подумала, что теперь ее плечи выдержат все, раз они выдержали самое страшное.
She could not desert Tara; she belonged to the red acres far more than they could ever belong to her.	Она не покинет Тару. И не только потому, что эти акры красной земли принадлежат ей, а потому, что она сама - всего лишь их частица.
Her roots went deep into the blood-colored soil and sucked up life, as did the cotton.	Она, подобно хлопку, корнями вросла в эту красную, как кровь, почву и питалась ее соками.
She would stay at Tara and keep it, somehow, keep her father and her sisters, Melanie and Ashley's child, the negroes.	Она останется в поместье и найдет способ сохранить его и позаботиться об отце, и о сестрах, и о Мелани, и о сыне Эшли, и о неграх.
Tomorrow-oh, tomorrow!	Завтра... Oх, это завтра.
Tomorrow she would fit the yoke about her neck.	Завтра она наденет на шею ярмо.
Tomorrow there would be so many things to do.	Завтра столько всего нужно будет сделать.
Go to Twelve Oaks and the MacIntosh place and see if anything was left in the deserted gardens, go to the river swamps and beat them for straying hogs and chickens, go to Jonesboro and Lovejoy with Ellen's jewelry-there must be someone left there who would sell something to eat.	Нужно пойти в Двенадцать Дубов и в усадьбу Макинтошей и поискать, не осталось ли чего-нибудь в огородах, а потом поглядеть по заболоченным местам у реки, не бродят ли там разбежавшиеся свиньи и куры. И нужно поехать в Джонсборо и Лавджой, отвезти мамины драгоценности - может, там остался кто-нибудь, у кого удастся выменять их на продукты.