Чарльз Диккенс - Большие надежды - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Чарльз Диккенс - Большие надежды - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Большие надежды - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Чарльз Диккенс
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Чарльз Диккенс - Большие надежды - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Большие надежды - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Чарльз Диккенс, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Чарльз Диккенс (1812–1870) — английский писатель, завоевавший мировую славу и необычайно популярный в России. Сложные сюжетные переплетения и глубокая эмоциональность присущи созданным Диккенсом произведениям. Роман "Большие надежды" — одна из жемчужин его творчества.

Большие надежды - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Большие надежды - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Чарльз Диккенс

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Having at that time to find out for myself what the expression meant, and knowing her to have a hard and heavy hand, and to be much in the habit of laying it upon her husband as well as upon me, I supposed that Joe Gargery and I were both brought up by hand.	Поскольку мне пришлось самому додумываться до смысла этого выражения и поскольку я знал, что рука у нее тяжелая и жесткая и что ей ничего не стоит поднять ее не только на меня, но и на своего мужа, я считал, что нас с Джо Гарджери обоих воспитали "своими руками".
She was not a good-looking woman, my sister; and I had a general impression that she must have made Joe Gargery marry her by hand.	Моя сестра была далеко не красавица; поэтому у меня создалось впечатление, что она и женила на себе Джо Гарджери своими руками.
Joe was a fair man, with curls of flaxen hair on each side of his smooth face, and with eyes of such a very undecided blue that they seemed to have somehow got mixed with their own whites.	У Джо Г арджери, светловолосого великана, льняные кудри обрамляли чистое лицо, а голубые глаза были до того светлые, как будто их синева нечаянно перемешалась с их же белками.
He was a mild, good-natured, sweet-tempered, easy-going, foolish, dear fellow,-a sort of Hercules in strength, and also in weakness.	Это был золотой человек, тихий, мягкий, смирный, покладистый, простоватый, Геркулес и по силе своей и по слабости.
My sister, Mrs. Joe, with black hair and eyes, had such a prevailing redness of skin that I sometimes used to wonder whether it was possible she washed herself with a nutmeg-grater instead of soap.	У моей сестры, миссис Джо, черноволосой и черноглазой, кожа на лице была такая красная, что я порою задавал себе вопрос: уж не моется ли она теркой вместо мыла?
She was tall and bony, and almost always wore a coarse apron, fastened over her figure behind with two loops, and having a square impregnable bib in front, that was stuck full of pins and needles.	Была она рослая, костлявая и почти всегда ходила в толстом переднике с лямками на спине и квадратным нагрудником вроде панциря, сплошь утыканным иголками и булавками.
She made it a powerful merit in herself, and a strong reproach against Joe, that she wore this apron so much.	То, что она постоянно носила передник, она ставила себе в великую заслугу и вечно попрекала этим Джо.
Though I really see no reason why she should have worn it at all; or why, if she did wear it at all, she should not have taken it off, every day of her life.	Я, впрочем, не вижу, зачем ей вообще нужно было носить передник или почему, раз уж она его носила, ей нельзя было ни на минуту с ним расстаться.
Joe's forge adjoined our house, which was a wooden house, as many of the dwellings in our country were,-most of them, at that time.	Кузница Джо примыкала к нашему дому, а дом был деревянный, как и многие другие, - вернее, как почти все дома в нашей местности в то время.
When I ran home from the churchyard, the forge was shut up, and Joe was sitting alone in the kitchen.	Когда я прибежал домой с кладбища, кузница была закрыта и Джо сидел один в кухне.
Joe and I being fellow-sufferers, and having confidences as such, Joe imparted a confidence to me, the moment I raised the latch of the door and peeped in at him opposite to it, sitting in the chimney corner.	Так как мы с Джо были товарищами по несчастью и у нас не было секретов друг от друга, он и тут шепнул мне кое-что, едва я, приподняв щеколду и заглянув в щелку, увидел его в углу у очага, как раз против двери.
"Mrs. Joe has been out a dozen times, looking for you, Pip.	- Миссис Джо раз двенадцать, не меньше, выходила тебя искать, Пип.
And she's out now, making it a baker's dozen."	Сейчас опять пошла, как раз будет чертова дюжина.
"Is she?"	- Ой, правда?

"Yes, Pip," said Joe; "and what's worse, she's got Tickler with her."	- Правда, Пип, - сказал Джо. - И хуже того, она Щекотун с собой захватила.
At this dismal intelligence, I twisted the only button on my waistcoat round and round, and looked in great depression at the fire.	Услышав рту печальную весть, я совсем упал духом и, глядя в огонь, стал крутить единственную пуговицу на своей жилетке.
Tickler was a wax-ended piece of cane, worn smooth by collision with my tickled frame.	Щекотун - это была трость с навощенным концом, до блеска отполированная частым щекотанием моей спины.
"She sot down," said Joe, "and she got up, and she made a grab at Tickler, and she Ram-paged out.	- Она тут сидела, - сказал Джо, - а потом как вскочит, да как схватит Щекотун, да и побежала лютовать на улицу.
That's what she did," said Joe, slowly clearing the fire between the lower bars with the poker, and looking at it; "she Ram-paged out, Pip."	Вот так-то, - сказал Джо, глядя в огонь и помешивая угли просунутой через решетку кочергой. - Взяла да и побежала, Пип.
"Has she been gone long, Joe?"	- Она давно ушла, Джо?
I always treated him as a larger species of child, and as no more than my equal.	- Я всегда видел в нем равного себе, такого же ребенка, только побольше ростом.
"Well," said Joe, glancing up at the Dutch clock, "she's been on the Ram-page, this last spell, about five minutes, Pip.	Джо взглянул на стенные часы. - Да наверно уже минут пять как лютует.
She's a coming!	Ого, идет!
Get behind the door, old chap, and have the jack-towel betwixt you."	Прячься за дверь, дружок, да завесься полотенцем.
I took the advice.	Я послушался его совета.
My sister, Mrs. Joe, throwing the door wide open, and finding an obstruction behind it, immediately divined the cause, and applied Tickler to its further investigation.	Моя сестра миссис Джо распахнула дверь и, почувствовав, что она не отворяется до конца, немедленно угадала причину и стала ее обследовать с помощью Щекотуна.
She concluded by throwing me-I often served as a connubial missile-at Joe, who, glad to get hold of me on any terms, passed me on into the chimney and quietly fenced me up there with his great leg.	Кончилось тем, что она швырнула мною в Джо, - в семейном обиходе я нередко служил ей метательным снарядом, - а тот, всегда готовый принять меня на любых условиях, спокойно усадил меня в уголок и загородил своим огромным коленом.
"Where have you been, you young monkey?" said Mrs. Joe, stamping her foot.	- Где тебя носило, постреленок? - сказала миссис Джо, топнув ногой.
"Tell me directly what you've been doing to wear me away with fret and fright and worrit, or I'd have you out of that corner if you was fifty Pips, and he was five hundred Gargerys."	- Сейчас же говори, где ты шатался, пока я тут места себе не находила от беспокойства да страха, а не то выволоку тебя из угла, будь вас тут хоть полсотни Пипов и целая сотня Гарджери.
"I have only been to the churchyard," said I, from my stool, crying and rubbing myself.	- Я только ходил на кладбище, - сказал я, плача и потирая побитые места.
"Churchyard!" repeated my sister.	- На кладбище! - повторила сестра.
"If it warn't for me you'd have been to the churchyard long ago, and stayed there.	- Кабы не я, ты бы давно был на кладбище.

Who brought you up by hand?"	Кто тебя воспитал своими руками?
"You did," said I.	- Вы, - сказал я.
"And why did I do it, I should like to know?" exclaimed my sister.	- А для чего это мне понадобилось, скажи на милость? - продолжала сестра.
I whimpered,	Я всхлипнул:
"I don't know."	- Не знаю.
"I don't!" said my sister.	- Ну и я не знаю, - сказала сестра.
"I'd never do it again!	- В другой раз ни за что бы не стала.
I know that.	Это-то я знаю наверняка.
I may truly say I've never had this apron of mine off since born you were.	С тех пор как ты родился, я вот этот передник, можно сказать, никогда не снимала.
It's bad enough to be a blacksmith's wife (and him a Gargery) without being your mother."	Мало мне горя, что я Кузнецова жена (да притом муж-то Гарджери), так нет, изволь еще тебе быть матерью!
My thoughts strayed from that question as I looked disconsolately at the fire.	Но я уже не прислушивался к ее словам.
For the fugitive out on the marshes with the ironed leg, the mysterious young man, the file, the food, and the dreadful pledge I was under to commit a larceny on those sheltering premises, rose before me in the avenging coals.	Я уныло смотрел на огонь, и в злобно мерцающих углях передо мной вставали болота, беглец с тяжелой цепью на ноге, его таинственный приятель, подпилок, жратва и связывавшая меня страшная клятва обворовать родной дом.
"Hah!" said Mrs. Joe, restoring Tickler to his station.	- Н-да! - сказала миссис Джо, водворяя Щекотун на место.
"Churchyard, indeed!	- Кладбище!
You may well say churchyard, you two."	Легко вам говорить "кладбище"!
One of us, by the by, had not said it at all.	- Один из нас, кстати сказать, не произнес ни слова.
"You'll drive me to the churchyard betwixt you, one of these days, and O, a pr-r-recious pair you'd be without me!"	- Скоро я по вашей милости сама попаду на кладбище, и хороши вы, голубчики, будете без меня! Нечего сказать, славная парочка!
As she applied herself to set the tea-things, Joe peeped down at me over his leg, as if he were mentally casting me and himself up, and calculating what kind of pair we practically should make, under the grievous circumstances foreshadowed.	Воспользовавшись тем, что она стала накрывать на стол к чаю, Джо заглянул через свое колено ко мне в уголок, словно прикидывая в уме, какая из нас получится парочка, в случае если осуществится это мрачное пророчество.
After that, he sat feeling his right-side flaxen curls and whisker, and following Mrs. Joe about with his blue eyes, as his manner always was at squally times.	Потом он выпрямился и, как обычно бывало во время домашних бурь, стал молча следить за миссис Джо своими голубыми глазами, правой рукой теребя свои русые кудри и бакены.
My sister had a trenchant way of cutting our bread and butter for us, that never varied.	У моей сестры был особый, весьма решительный способ готовить нам хлеб с маслом.