Чарльз Диккенс - Большие надежды - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Чарльз Диккенс - Большие надежды - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Большие надежды - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Чарльз Диккенс
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Чарльз Диккенс - Большие надежды - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Большие надежды - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Чарльз Диккенс, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Чарльз Диккенс (1812–1870) — английский писатель, завоевавший мировую славу и необычайно популярный в России. Сложные сюжетные переплетения и глубокая эмоциональность присущи созданным Диккенсом произведениям. Роман "Большие надежды" — одна из жемчужин его творчества.

Большие надежды - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Большие надежды - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Чарльз Диккенс

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

She manifested the greatest anxiety to be on good terms with him, was evidently much pleased by his being at length produced, and motioned that she would have him given something to drink.	Она проявила сильнейшее желание помириться с ним, была, по-видимому, очень довольна, что его наконец привели, и знаками показала, чтобы ему дали выпить.
She watched his countenance as if she were particularly wishful to be assured that he took kindly to his reception, she showed every possible desire to conciliate him, and there was an air of humble propitiation in all she did, such as I have seen pervade the bearing of a child towards a hard master.	Она всматривалась в его лицо, словно желая убедиться, что он доволен оказанным ему приемом; всячески старалась умилостивить его, словом - во всем, что она делала, сквозила смиренная угодливость, как в поведении ребенка, робеющего перед строгим учителем.
After that day, a day rarely passed without her drawing the hammer on her slate, and without Orlick's slouching in and standing doggedly before her, as if he knew no more than I did what to make of it.	После этого она чуть ли не всякий день рисовала на доске молот, и Орлик прибредал на кухню и стоял перед ней истуканом, точно не лучше нашего понимал, зачем это нужно.
Chapter XVII	ГЛАВА ХVII
I now fell into a regular routine of apprenticeship life, which was varied beyond the limits of the village and the marshes, by no more remarkable circumstance than the arrival of my birthday and my paying another visit to Miss Havisham.	И снова в узком мирке, ограниченном нашей деревней и болотами, потянулись дни работы и ученья, однообразие которых нарушило лишь одно знаменательное событие: наступление дня моего рожденья, а с ним - еще один визит к мисс Хэвишем.
I found Miss Sarah Pocket still on duty at the gate; I found Miss Havisham just as I had left her, and she spoke of Estella in the very same way, if not in the very same words.	Снова на звонок вышла мисс Сара Покет, снова я застал мисс Хэвишем на ее обычном месте, и она говорила об Эстелле в том же духе и чуть ли не в тех же выражениях, что и в прошлый раз.
The interview lasted but a few minutes, and she gave me a guinea when I was going, and told me to come again on my next birthday.	Разговор наш занял всего несколько минут, а на прощанье она подарила мне гинею и велела опять прийти через год.
I may mention at once that this became an annual custom.	Здесь уместно будет упомянуть, что с тех пор я стал бывать у нее в этот день ежегодно.
I tried to decline taking the guinea on the first occasion, but with no better effect than causing her to ask me very angrily, if I expected more?	В первый раз я пробовал отказаться от денег, но не добился ничего, кроме сердитого вопроса, не считаю ли я, что одной гинеи мало.
Then, and after that, I took it.	Тогда, и только тогда я ее принял.
So unchanging was the dull old house, the yellow light in the darkened room, the faded spectre in the chair by the dressing-table glass, that I felt as if the stopping of the clocks had stopped Time in that mysterious place, and, while I and everything else outside it grew older, it stood still.	Все оставалось как было: мрачный старый дом, желтый свет в затемненной комнате, поблекший призрак в кресле перед зеркалом; казалось, вместе с часами само Время остановилось в этом таинственном жилище, и пока вне его и я и все вокруг росло и старилось, само оно пребывало неизменным.
Daylight never entered the house as to my thoughts and remembrances of it, any more than as to the actual fact.	Дневной свет, никогда не проникавший в это убежище, не проникал и в мысли мои о нем и в воспоминания.
It bewildered me, and under its influence I continued at heart to hate my trade and to be ashamed of home.	И под влиянием их я продолжал втайне ненавидеть свое ремесло и стыдиться родного дома.

Imperceptibly I became conscious of a change in Biddy, however.	Зато с некоторых пор я невольно стал замечать кое-какие перемены в Бидди.
Her shoes came up at the heel, her hair grew bright and neat, her hands were always clean.	Башмаки у нее уже не сваливались с ног, волосы покорно слушались гребня, руки всегда были чистые.
She was not beautiful,-she was common, and could not be like Estella,-but she was pleasant and wholesome and sweet-tempered.	Она не блистала красотой - где было ей, обыкновенной деревенской девочке, сравниться с Эстеллой! - но она была миловидная, здоровая, приветливая.
She had not been with us more than a year (I remember her being newly out of mourning at the time it struck me), when I observed to myself one evening that she had curiously thoughtful and attentive eyes; eyes that were very pretty and very good.	Прошло не более года с ее переселения к нам (помню - она только что перестала носить черное платье), когда я однажды вечером заметил, что у нее на редкость внимательные, серьезные глаза; очень красивые глаза, и очень добрые.
It came of my lifting up my own eyes from a task I was poring at-writing some passages from a book, to improve myself in two ways at once by a sort of stratagem-and seeing Biddy observant of what I was about.	А заметил я это, когда сам поднял глаза от работы, над которой корпел, - я списывал интересные места из книги, таким хитрым способом совершенствуясь одновременно и в чтении и в письме, - и увидел, что Бидди за мной наблюдает.
I laid down my pen, and Biddy stopped in her needlework without laying it down.	Я отложил перо, а Бидди перестала шить, но шитье не отложила.
"Biddy," said I, "how do you manage it?	- Бидди, - сказал я, - как это тебе удается?
Either I am very stupid, or you are very clever."	Либо я очень глуп, либо ты уж очень умна.
"What is it that I manage?	- А что мне удается?
I don't know," returned Biddy, smiling.	Я не знаю, - ответила Бидди с улыбкой.
She managed our whole domestic life, and wonderfully too; but I did not mean that, though that made what I did mean more surprising.	Ей удавалось одной вести все наше хозяйство, и притом превосходно; но я не это имел в виду, хотя то, что я имел в виду, было тем более достойно удивления.
"How do you manage, Biddy," said I, "to learn everything that I learn, and always to keep up with me?"	- Как это тебе удается, Бидди, - продолжал я, -выучивать все то, что я выучиваю, и ни в чем не отставать от меня?
I was beginning to be rather vain of my knowledge, for I spent my birthday guineas on it, and set aside the greater part of my pocket-money for similar investment; though I have no doubt, now, that the little I knew was extremely dear at the price.	К этому времени я уже порядком гордился своими знаниями, ибо тратил на приобретение их и те гинеи, что получал от мисс Хэвишем, и большую часть моих карманных денег; теперь-то я, впрочем, ясно вижу, что за скудные свои успехи платил несообразно высокую цену.
"I might as well ask you," said Biddy, "how you manage?"	- Я тоже могу тебя спросить, - сказала Бидди, - как это тебе удается?
"No; because when I come in from the forge of a night, any one can see me turning to at it.	- Нет; потому что когда я вечером прихожу из кузницы, всякому видно, как я берусь за ученье.
But you never turn to at it, Biddy."	А ты, Бидди, никогда за него не берешься.

"I suppose I must catch it like a cough," said Biddy, quietly; and went on with her sewing.	- Наверно, оно само ко мне пристает - как кашель,- спокойно сказала Бидди и снова склонилась над шитьем.
Pursuing my idea as I leaned back in my wooden chair, and looked at Biddy sewing away with her head on one side, I began to think her rather an extraordinary girl.	Откинувшись на деревянную спинку стула и глядя, как Бидди проворно шьет, нагнув голову набок, я задумался и пришел к заключению, что она - незаурядная девушка.
For I called to mind now, that she was equally accomplished in the terms of our trade, and the names of our different sorts of work, and our various tools.	Мне вспомнилось, что она и в нашем ремесле отлично разбирается, знает наперечет все кузнечные работы, названия всех инструментов.
In short, whatever I knew, Biddy knew.	Словом, все, что я знал, Бидди тоже знала.
Theoretically, she was already as good a blacksmith as I, or better.	В теории она уже была кузнецом не хуже меня, а может быть и лучше.
"You are one of those, Biddy," said I, "who make the most of every chance.	- Ты, видно, из тех людей, Бидди, - сказал я, -которые пользуются всякой возможностью чему-нибудь научиться.
You never had a chance before you came here, and see how improved you are!"	Когда ты не жила у нас, у тебя не было таких возможностей, а теперь смотри, какая ты стала!
Biddy looked at me for an instant, and went on with her sewing.	Бидди мельком взглянула на меня и продолжала шить.
"I was your first teacher though; wasn't I?" said she, as she sewed.	- А ведь я была твоей первой учительницей, разве не так? - сказала она, не отрываясь от работы.
"Biddy!" I exclaimed, in amazement.	- Бидди! - воскликнул я в изумлении.
"Why, you are crying!"	- Ты что это, плачешь?
"No I am not," said Biddy, looking up and laughing.	- Да нет же, - сказала Бидди, со смехом поднимая голову.
"What put that in your head?"	- С чего ты это взял?
What could have put it in my head but the glistening of a tear as it dropped on her work?	С чего бы мне было это взять, как не с того, что на ее шитье, блеснув, упала слезинка!
I sat silent, recalling what a drudge she had been until Mr. Wopsle's great-aunt successfully overcame that bad habit of living, so highly desirable to be got rid of by some people.	Я молчал, вспоминая, как она маялась до тех пор, пока двоюродная бабушка мистера Уопсла не поборола в себе досадную привычку жить, от которой многим следовало бы отделываться пораньше.
I recalled the hopeless circumstances by which she had been surrounded in the miserable little shop and the miserable little noisy evening school, with that miserable old bundle of incompetence always to be dragged and shouldered.	Я вспомнил, какая беспросветная темнота ее окружала в убогой лавчонке, в убогой, безалаберно шумной вечерней школе, при убогой никчемной старушенции, которая шагу не могла без нее ступить.
I reflected that even in those untoward times there must have been latent in Biddy what was now developing, for, in my first uneasiness and discontent I had turned to her for help, as a matter of course.	Я подумал, что уже в те трудные времена в Бидди, очевидно, дремали силы, которые теперь проявились так ярко, - иначе разве я, ни минуты не колеблясь, обратился бы к ней за помощью, когда впервые ощутил тревожную неудовлетворенность жизнью?