Томас Гарди - Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Томас Гарди - Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте LibKing.Ru (ЛибКинг) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Название:

Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Томас Гарди
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Томас Гарди - Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Томас Гарди, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Романтическая драма, первый литературный успех английского писателя Томаса Гарди, одна из первых книг о героине с чертами феминистки — независимой хозяйке фермы, внимания которой добиваются трое: богатый джентльмен, отчаянный сержант и рассудительный фермер. Нелегкая проблема женского выбора и все «прелести» сельской жизни — в романе «Вдали от обезумевшей толпы».

Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Томас Гарди

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

He - returned to the hut, bringing in his arms a new-born lamb, consisting of four legs large enough for a full- grown sheep, united by a seemingly inconsiderable mem- brane about half the substance of the legs collectively, which constituted the animal's entire body just at present.	Он вернулся в хижину, неся на руках только что родившегося ягненка, представлявшего собой четыре длинных ноги, достаточно длинных для взрослой овцы, и соединявшей их тоненькой мездры, вся совокупность коей составляла примерно половину всех четырех ног вместе взятых, и это было все, из чего состояло сейчас туловище животного.
The little speck of life he placed on a wisp of hay before the small stove, where a can of milk was simmer- ing. Oak extinguished the lantern by blowing into it and then pinching the snuff, the cot being lighted by a candle suspended by a twisted wire.	Оук положил этот маленький живой комочек на охапку сена перед небольшой печкой, на которой сейчас кипело в кастрюльке молоко, задул фонарь, снял пальцами нагар, - хижину освещала свеча, вставленная в скрученную на конце, спускавшуюся с потолка проволоку.
A rather hard couch, formed of a few corn sacks thrown carelessly down, covered half the floor of this little habitation, and here the young man stretched himself along, loosened his woollen cravat, and closed his eyes.	В этом очень тесном жилище половину места занимало довольно твердое ложе из наваленных один на другой холщовых мешков из-под зерна; фермер Оук растянулся на нем, развязал свой шерстяной галстук и закрыл глаза.
In about the time a person unaccustomed to bodily labour would have decided upon which side to lie, Farmer Oak was asleep.	Не прошло и нескольких секунд, другой человек, непривычный к физическому труду, еще только примеривался бы, на какой ему бок повернуться, как фермер уже спал.
The inside of the hut, as it now presented itself, was cosy and alluring, and the scarlet handful of fire in addition to the candle, reflecting its own genial colour upon whatever it could reach, flung associations of enjoyment even over utensils and tools.	Заманчиво и уютно выглядела сейчас внутри маленькая хижина; красный отблеск углей, тлеющих в печке, и пламя свечи, отражавшееся веселыми бликами на всем, куда доставал ее свет, придавали какой-то праздничный вид даже посуде и инструментам.
In the corner stood the sheep-crook, and along a shelf at one side were ranged bottles and canisters of the simple preparations pertaining to bovine surgery and physic; spirits of wine, turpentine, tar, magnesia, ginger, and castor-oil being the chief.	В углу стоял посох, а вдоль стен и на полке выстроились бутылки и жестянки со всякими средствами, необходимыми для ухода за овцами, для их лечения и оперирования. Главными из этих средств были спирт, скипидар, деготь, магнезия, имбирь и касторовое масло.
On a triangular shelf across the corner stood bread, bacon, cheese, and a cup for ale or cider, which was supplied from a flagon beneath.	На угловой полке лежали хлеб, сало, сыр, стояла кружка для пива или сидра, а в углу под полкой -фляжка, из которой, видимо, и наливали в кружку.
Beside the provisions lay the flute whose notes had lately been called forth by the lonely watcher to beguile a tedious hour.	Тут же, рядом со съестными припасами, лежала флейта, которая скрашивала своим пеньем томительные часы бодрствования одинокого фермера.
The house was ventilated by two round holes, like the lights of a ship's cabin, with wood slides- The lamb, revived by the warmth began to bleat" instant meaning, as expected sounds will.	Хижина проветривалась посредством двух круглых отверстий, похожих на иллюминаторы с деревянными задвижками. Пригревшись у печки, ягненок зашевелился и заблеял, и этот звук, едва коснувшись слуха Г абриэля, мгновенно вошел в его сознание, как нечто ожидаемое.

Passing from the profoundest sleep to the most alert wakefulness with the same ease that had accompanied the reverse operation, he looked at his watch, found that the hour- hand had shifted again, put on his hat, took the lamb in his arms, and carried it into the darkness.	Он моментально проснулся и, очнувшись с такой же легкостью, с какой он незадолго до этого погрузился в крепчайший сон, взглянул на часы, обнаружил, что часовая стрелка опять соскользнула, надел шляпу и, взяв ягненка на руки, вышел с ним в темноту.
After placing the little creature with its mother, he stood and carefully examined the sky, to ascertain the time of night from the altitudes of the stars.	Положив малыша к матери, он отошел на несколько шагов и, остановившись, стал внимательно оглядывать небо, чтобы определить по положению звезд, который сейчас может быть час.
The Dog-star and Aldebaran, pointing to the restless Pleiades, were half-way up the Southern sky, and between them hung Orion, which gorgeous constellation never burnt more vividly than now, as it soared forth above the rim of the landscape.	Сириус и Альдебаран, повернувшись к беспокойным Плеядам, уже прошли половину своего пути по небу южного полушария, а между ними висел Орион, и это пышное созвездие, казалось, никогда не пылало так ярко, как сейчас, когда оно словно повисло над горизонтом.
Castor and Pollux will the north-west; far away through the plantation Vega and Cassiopeia's chair stood daintily poised on the uppermost boughs.	Кастор и Поллукс мирно светились на самом меридиане, а сумрачный, полый квадрат Пегаса тихонько поворачивался на северо-восток; далеко за лесом, словно лампа, висящая среди обнаженных деревьев, поблескивала Вега, а кресло Кассиопеи стояло, чуть покачиваясь, на верхних ветвях.
"One o'clock." said Gabriel.	- Время час, - определил Габриэль.
Being a man not without a frequent consciousness that there was some charm in this life he led, he stood still after looking at the sky as a useful instrument, and regarded it in an appreciative spirit, as a work of art superlatively beautiful.	У него нередко бывали минуты, когда он живо чувствовал, что в жизни, которая выпала ему на долю, есть своя прелесть, и вот сейчас, покончив со своими наблюдениями, он продолжал стоять и смотреть на небо, но уже не как на полезный механизм, а с восхищением, как на прекрасное произведение искусства.
For a moment he seemed impressed with the speaking loneliness of the scene, or rather with the complete abstraction from all its compass of the sights and sounds of man.	С минуту он стоял словно потрясенный полной отчужденностью этой живущей своей жизнью бездны, или, вернее, ее непричастностью ко всему людскому, ибо на всем пространстве, которое она обнимала, не было ни видно и ни слышно ни души.
Human shapes,interferences, troubles, and joys were all as if they were not, and there seemed to be on the shaded hemisphere of the globe no sentient being save himself; he could fancy them all gone round to the sunny side.	Люди с их распрями, заботами, радостями как будто и не существовали, и, казалось, на всем погруженном во мрак полушарии Земли не было ни одного земного существа, кроме него; можно было подумать, что они все на другой, солнечной стороне.
Occupied this, with eyes stretched afar, Oak gradually perceived that what he had previously taken to be a star low down behind the outskirts of the plantation was in reality no such thing. It was an artificial light, almost close at hand.	Так он стоял, поглощенный своими мыслями, глядя прямо перед собой в необъятную даль, и прошло некоторое время, прежде чем он с удивлением обнаружил, что светящаяся точка совсем низко на небе по ту сторону букового леса, которую он принимал за звезду, вовсе не звезда, а свет от огня, горевшего где-то совсем рядом.

To find themselves utterly alone at night where company is desirable and expected makes some people fearful; but a case more trying by far to the nerves is to discover some mysterious companionship when intuition, sensation, memory, analogy, testimony, probability, induction - every kind of evidence in the logician's list - have united to persuade consciousness that it is quite in isolation.	Бывает иной раз, очутится человек где-нибудь совсем один ночью, и ему становится жутко, и он ждет и надеется, что вот-вот кто-нибудь появится вблизи. Но еще более трудное испытание для нервов - это обнаружить около себя чье-то таинственное присутствие, когда все ваши чувства, и восприятия, и память, и чутье, и сопоставления, и доводы, и догадки, и умозаключения, и все доказательства, которыми располагает логика, - все вселяет в вас полную уверенность, что вы в полнейшем уединении.
Farmer Oak went towards the plantation and pushed through its lower boughs to the windy side.	Фермер Оук вошел в рощу и, пробравшись меж густо разросшимися нижними ветвями, очутился на противоположной, наветренной стороне холма.
A dim mass under the slope reminded him that a shed occupied a place here, the site being a cutting into the slope of the hill, so that at its back part the roof was almost level with the ground.	Какой-то темный бугор выступал под откосом, и он вспомнил, что где-то здесь, в выбоине холма, стоял сарай, сколоченный из просмоленных досок, прибитых спереди к столбам и покрытых крышей, которая сзади приходилась вровень с землей.
In front it was formed of board nailed to posts and covered with tar as a preservative. Through crevices in the roof and side spread streaks and spots of light, a combination of which made the radiance that had attracted him.	Сквозь щели в крыше и в стене просачивались узенькие полоски света, и это слившееся в одну точку, мерцающее, из-за деревьев сияние и обмануло его.
Oak stepped up behind, where,leaning down upon the roof and putting his eye close to a hole, he could see into the interior clearly.	Оук подошел поближе и, нагнувшись над крышей, заглянул в щель, - в нее было хорошо видно все помещение сарая.
The place contained two women and two cows.	Там находились две женщины и две коровы.
By the side of the latter a steaming bran-mash stood in a bucket.	Возле одной из коров стояло ведро с пойлом из отрубей, от которого поднимался пар.
One of the women was past middle age. Her companion was ap- parently young and graceful; he could form no decided opinion upon her looks, her position being almost beneath his eye, so that he saw her in a bird's-eye view, as Milton's Satan first saw Paradise.	Одна из женщин была более чем пожилого возраста; ее товарка показалась Оуку молоденькой, привлекательной, но он не мог судить о ее внешности, потому что ему было видно ее только сверху, иначе говоря, он созерцал ее с высоты птичьего полета, подобно тому, как мильтоновский Сатана впервые созерцал Рай.
She wore no bonnet or het, but had enveloped herself in a large cloak, which was carelessly flung over her head as a covering.	На ней не было ни чепца, ни шляпы, она куталась в широкий плащ, накинутый прямо на голову.
"There, now we'll go home," said the elder of the two, resting her knuckles upon her hips, and looking at their goings-on as a whole.	- Ну, пора, идем-ка домой, - сказала старшая и, упершись руками в бока, огляделась по сторонам, словно проверяя, все ли в порядке.
"I do hope Daisy will fetch round again now.	- Я думаю Дэзи теперь обошлась.
I have never been more frightened in my life, but I don't mind break- ing my rest if she recovers."	Уж как я перепугалась, до смерти! Весь сон пропал. Ну, ничего, кажется, мы ее выходили.