Шодерло Лакло - Опасные связи - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Шодерло Лакло - Опасные связи - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Опасные связи - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Шодерло Лакло
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Шодерло Лакло - Опасные связи - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Опасные связи - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Шодерло Лакло, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

«Опасные связи» – один из наиболее ярких романов XVIII века – книга Шодерло де Лакло, французского офицера-артиллериста. Герои эротического романа виконт де Вальмон и маркиза де Мертей затевают изощренную интригу, желая отомстить своим противникам. Разработав хитроумную стратегию и тактику обольщения юной девицы Сесиль де Воланж, они виртуозно играют на человеческих слабостях и недостатках. Перипетии сюжета в начале XXI века вызывают не менее острый интерес читателей, чем в 1782 году, когда роман только вышел из печати.

Опасные связи - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Опасные связи - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Шодерло Лакло

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

The Presidente DE TOURVEL to MADAME DE ROSEMONDE.	От президентши де Турвель к госпоже де Розмонд
You will be very much surprised, dear Madam, to learn I quitted your house so precipitately: this proceeding will, doubtless, appear very extraordinary; but how will your astonishment be increased, when you shall know my reasons!	Вы будете очень удивлены, сударыня, узнав, что я покинула вас столь внезапно. Поступок этот покажется вам крайне странным, но как возрастет ваше изумление, когда вы узнаете его причину.
You will perhaps imagine, when I confide them to you, I have not paid proper attention to the respect the necessary tranquility of your age commands; that I am insensible to the sentiments of veneration you are so justly entitled to from me.	Может быть, вы найдете, что, поверяя ее вам, я недостаточно уважаю необходимый в вашем возрасте покой и даже пренебрегаю благоговейной почтительностью, на которую у вас столько неоспоримых прав?
Ah! forgive me, Madam! my heart is oppressed; it seeks to pour out its distress into the friendly bosom of prudence and mildness:-where could it find it but with you?	Ах, сударыня, простите, но сердцу моему очень тяжело, оно должно излить свою муку на груди друга, и нежного, и в то же время благоразумного. Кого же было избрать ему, как не вас?
Look upon me as your child; take a maternal compassion on me; I implore it; my sentiments for you may give me a claim to it.	Смотрите на меня, как на свою дочь. Отнеситесь ко мне с материнской добротой, молю вас о ней. Быть может, у меня есть и некоторое право на нее из-за моей любви к вам.
The time is fled, when, wholly possessed with those laudable ideas, I knew not these I now experience, which ravage the soul, and deprive me of the power of resistance, whilst they impose its necessity!	Где то время, когда, всецело отдавшись этому похвальному чувству, я не ведала тех, которые, внося в душу пагубное смятение, овладевшее мною сейчас, лишают меня сил бороться и в то же время предписывают борьбу как долг?
Ah! this fatal visit has undone me!	Ах, эта роковая поездка погубила меня!
What can I say?-I love,-yes, I love to distraction!	Словом, что мне сказать вам? Я люблю, да, люблю безумно.
Alas! this fatal word, which now I write for the first time,-this word, so often solicited but never granted, my life should now expiate to let him hear who has inspired it; yet I must ever refuse!	Увы! За это слово, которое я пишу впервые, слово, которого у меня так часто и тщетно добивались, за сладость хоть один раз сказать его тому, кто его внушил, я готова была бы заплатить жизнью, а между тем беспрестанно должна в нем ему отказывать.
He will remain doubtful of the sentiments I feel for him.-I am miserable!-Oh, that he could as readily read my heart as rule it!	Он опять усомнится в моих чувствах, сочтет, что у него есть основания пенять на меня. Как я несчастна! Почему он, царящий в моем сердце, не может читать в нем?
I should suffer less if he but knew what I endure; but even you, my venerable friend, can have but a faint idea of my sufferings.	Да, я меньше страдала бы, если бы он знал, как я страдаю. Но даже вы, которой я говорю об этом, можете составить себе лишь слабое представление о моих муках.
I shall in a few minutes fly him, and load him with affliction.	Через несколько минут я покину его и этим причиню ему горе.

He will think me near him, and I shall be far from him.-At the usual hour of seeing him every day, I shall be in places unknown to him, and where he cannot come: every thing is prepared full in my view, and all announce my unhappy flight: all is ready but me!-and the more my heart recoils, the more I am convinced of the necessity of submitting to my fate.-I must submit; it is better to die than live in guilt: already I feel my criminality; modesty only is preserved, but virtue is vanished:-what yet is left me, I must acknowledge, is due to his generosity.	Он будет еще думать, что находится подле меня, а я буду уже далеко: в час, когда я обычно виделась с ним каждый день, я буду в тех местах, где он никогда не был и куда я не должна его допускать. Все приготовления уже закончены: всё здесь, у меня на глазах; я не могу остановить взгляда ни на чем, что не предвещало бы этого жестокого отъезда. Все готово, кроме самой меня!.. И чем больше сердце мое противится ему, тем очевиднее доказывает оно мне необходимость подчиниться. Я, разумеется, подчинюсь. Лучше умереть, чем жить во грехе. Я чувствую, что и без того достаточно грешна. Я сохранила лишь свое целомудрие, добродетели больше нет. Признаться ли вам: тем, что у меня еще осталось, я обязана ему.
Intoxicated with pleasure, seeing and listening to him, enraptured in his arms, and the greatest of all extacy, that of making him happy, I was diverted of strength or power; scarce any left to struggle, but none to resist; I shuddered at my danger, but had not power to fly:-he saw my sufferings, and had compassion on me.-Must I not cherish him to whom I owe more than life!	Опьяненная радостью видеть его, слышать, сладостным ощущением близости, еще большим счастьем сделать его счастливым, я уже не имела ни власти, ни силы над собой. Едва хватило сил для борьбы, но их было недостаточно, чтобы устоять. Я трепетала перед опасностью и не могла от нее бежать. Так вот, он увидел, как я страдаю, и сжалился надо мной. Как же мне не любить его? Я обязана ему больше, чем жизнью.
Had that been my only care, remaining with him, do not imagine I should ever have thought of going! for what is life without him?	Ах, неужто думаете вы, что я когда-нибудь согласилась бы удалиться от него, если бы, оставаясь с ним, опасалась только за жизнь?
Happy should I have been to die for him!	Что мне она без него, я была бы безмерно счастлива пожертвовать ею.
But, condemned to be the cause of his misery and my own, without daring to complain, or console him; to be daily exposed to struggle, not only against him, but also against myself; to employ my cares to bring him to anguish, when I would devote my days to make him happy: such a life is worse than a thousand deaths; yet this is to be my fate: I will still resolutely bear up against it.	Я обречена быть вечным источником мук его, беспрерывно защищаться от него, от себя самой, отдавать все свои силы на то, чтобы доставлять ему страдания, когда я хотела бы посвятить их только его счастью, - разве жить так, это не значит без конца умирать? И, однако, такой будет отныне моя участь. Тем не менее я перенесу ее, у меня хватит на это мужества.
And do you, who I have chosen for a mother, receive my solemn vow to observe it.	О вы, которую я избрала своей матерью, примите от меня эту клятву.
Receive also another, of never concealing any of my actions from you.	Примите также клятву в том, что я никогда не скрою от вас ни единого своего поступка.
I beseech you to accept it. I demand it as a necessary aid to my conduct. I shall be engaged to relate you all; I shall think myself in your presence; your virtue will assist my weakness.	Примите ее, заклинаю вас об этом, как о помощи, в которой нуждаюсь; дав обещание все нам говорить, я привыкну считать, что вы всегда со мной. Ваша добродетель заменит мою.
I will never consent to shame in your sight; and by means of this powerful restraint, whilst I cherish the indulgent friend, the confidant of my weakness, I shall reverence my tutelar angel that guards me from shame.	Никогда, разумеется, не соглашусь я на то, чтобы краснеть перед вами. И, сдерживаемая этой мощной уздой, я буду любить в вас снисходительного друга, наперсницу моей слабости и в то же время чтить ангела-хранителя, спасающего меня от позора.

It is experiencing it too fatally, to be compelled to this requisition.	Достаточно стыда и в том, что мне приходится обращаться к вам с этой просьбой.
Oh, the unhappy effect of presumptuous confidence!	Роковое следствие самонадеянности!
Why did I not oppose sooner this growing inclination?	Почему не остереглась я этой склонности раньше, едва почувствовала, что она возникает?
Why did I flatter myself with being able to conquer it at my pleasure?	Почему льстила себя мыслью, что могу по воле своей обуздать ее или одолеть?
Senseless wretch!	Безумная!
Little did I know the power of love!	Как мало я знала любовь!
Ah! had I struggled against it with more care, it would not have overpowered me.	Ах, если бы я боролась с нею более рьяно, может быть, она не завладела бы мною с такой силой.
This sudden departure would have been unnecessary; or, even being compelled to this painful step, I might not have been forced to break a connection, which might have been less frequent.	Может быть, тогда и отъезд мой не оказался бы необходимым. Или даже, если бы я все-таки приняла это горестное решение, мне можно было бы не порывать окончательно этой связи -достаточно было бы реже встречаться.
But to lose all at once, and for ever!-Oh, my dear friend!-I forget myself, and again wander in criminal wishes.	Но все сразу потерять! И навсегда! О друг мой!.. Но что это я? Даже в письме к вам я еще блуждаю во власти этих преступных желаний!
Let us part; and, at least, let me expiate by my sacrifice those involuntary injuries.	Ах, уехать, уехать, и пусть, по крайней мере, этот невольный грех искуплен будет принесенными мною жертвами.
Adieu, most respectable friend!	Прощайте, уважаемый друг мой.
Love me as a daughter; adopt me as one; and be assured, notwithstanding my weakness, I would rather die than be unworthy that name.	Любите меня, как свою дочь, возьмите меня в дочери и будьте уверены, что, несмотря на мою слабость, я предпочла бы умереть, чем оказаться недостойной вашего выбора.
Oct. 3, 17-, One in the morning.	Из замка ***, 3 октября 17.., час пополуночи.
LETTER CIII.	Письмо 103
MADAME DE ROSEMONDE to the Presidente DE TOURVEL.	От госпожи де Розмонд к президентше де Турвель
I was more afflicted, my lovely dear, at your departure, than surprised at the cause; long experience, and my concern for you, had sufficiently informed me the state of your heart; and to sum up all, you have told me almost nothing in your letter but what I feared.	Меня больше огорчил ваш отъезд, красавица вы моя милая, чем удивила его причина. Долгого жизненного опыта и участия к вам, которое вы мне внушили, достаточно было, чтобы я поняла, что творится в вашем сердце. И если все досказывать до конца, то письмо ваше не сообщило мне ничего или почти ничего нового.
Was I to depend on it for information, I should still be ignorant who it is you love; for in speaking of him all the time, you never once mention his name.	Если бы я узнала обо всем только из него, мне бы не было известно, кто вами любим. Ибо, говоря мне все время о нем, вы ни одного раза не написали его имени.
It was not necessary; too well I know who it is.	Но я в этом не нуждалась. Я хорошо знаю, кто он.
This I remark only, because I recollect, it always has been the language of love.	Отметила я это лишь потому, что язык любви всегда таков.