Уильям Фолкнер - Авессалом, Авессалом! английский и русский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Уильям Фолкнер - Авессалом, Авессалом! английский и русский параллельные тексты - бесплатно
полную версию книги (целиком) без сокращений.
Жанр: Классическая проза.
Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст)
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Авессалом, Авессалом! английский и русский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Уильям Фолкнер - Авессалом, Авессалом! английский и русский параллельные тексты краткое содержание
Авессалом, Авессалом! английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Уильям Фолкнер, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
Подобно другим представителям "потерянного поколения", вступив в литературу после Первой мировой войны, Фолкнер (лауреат Нобелевской премии 1949 г.) заявил о себе как писатель своеобразного стиля, отмеченного историзмом, тягой к символике и повествованию в нескольких временных пластах, эмоциональностью и необычайно высокой риторикой.
Авессалом, Авессалом! английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Авессалом, Авессалом! английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно, автор Уильям Фолкнер
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| He was a barracks filled with stubborn backlooking ghosts still recovering, even forty-three years afterward, from the fever which had cured the disease, waking from the fever without even knowing that it had been the fever itself which they had fought against and not the sickness, looking with stubborn recalcitrance backward beyond the fever and into the disease with actual regret, weak from the fever yet free of the disease and not even aware that the freedom was that of impotence. ('But why tell me about it?" he said to his father that evening, when he returned home, after she had dismissed him at last with his promise to return for her in the buggy; ' why tell me about it? | Он, как казарма, был наполнен упрямыми призраками со взором, обращенным назад, призраками, которые даже сорок три года спустя все еще выздоравливали от лихорадочного жара, вылечившего их болезнь; они приходили в себя от лихорадки, даже не зная, что боролись именно с нею, а не с самим заболеванием; с непоколебимым упорством и даже с сожалением продолжая смотреть назад, за пределы лихорадки, в самую болезнь, ослабев от лихорадки, но зато освободившись от болезни, они даже не сознавали, что эта свобода - свобода бессилия. (- Но почему ей надо было рассказывать это именно мне? - спросил он в тот вечер у отца, вернувшись домой, когда она наконец его отпустила, предварительно заручившись обещанием воротиться за нею с повозкой. |
| What is it to me that the land of the earth or whatever it was got tired of him at last and turned and destroyed him? | - Почему именно мне? Какое мне дело, что сама земля или что бишь там еще в конце концов от него устала, возмутилась против него и его уничтожила? |
| What if it did destroy her family too? | Какое мне дело, если она даже уничтожила и всю ее семью? |
| It's going to turn and destroy us all some day, whether our name happens to be Sutpen or Coldfield or not." | В один прекрасный день она возмутится и уничтожит всех нас, как бы нас ни звали -Сатпены, Колдфилды или как-то еще иначе. |
| ' Ah,' Mr Compson said. | - Да, - отозвался мистер Компсон. |
| 'Years ago we in the South made our women into ladies. | - Много лет назад мы, южане, превратили наших женщин в благородных дам. |
| Then the War came and made the ladies into ghosts. So what else can we do, being gentlemen, but listen to them being ghosts?" | Потом началась Война и превратила этих дам в призраки. |
| Then he said, | Так теперь, коль скоро уж мы джентльмены, что еще остается нам делать, как не слушать их, коль скоро они теперь призраки? |
| 'Do you want to know the real reason why she chose you?" | - Потом он добавил: - Ты хочешь знать истинную причину, почему она выбрала именно тебя? |
| They were sitting on the gallery after supper, waiting for the time Miss Coldfield had set for Quentin to call for her. | - После ужина они сидели на веранде, ожидая часа, назначенного мисс Колдфилд для его приезда. |
| 'It's because she will need someone to go with her-a man, a gentleman, yet one still young enough to do what she wants, do it the way she wants it done. | - Ей просто нужно, чтобы кто-нибудь поехал с ней туда - какой-нибудь мужчина, джентльмен, притом достаточно молодой, чтобы сделать то, чего она хочет, и именно так, как она хочет. |
| And she chose you because your grandfather was the nearest thing to a friend Sutpen ever had in this county, and she probably believes that Sutpen may have told your grandfather something about himself and her, about that engagement which did not engage, that troth which failed to plight. | А тебя она выбрала потому, что никого ближе твоего деда у Сатпена в наших краях никогда не было, и она, наверно, думает, что Сатпен мог что-нибудь рассказать твоему деду о себе и о ней -об обручении, которое не состоялось, и о свадьбе, которая не сладилась. |
| Might even have told your grandfather the reason why at the last she refused to marry him. -And that your grandfather might have told me and I might have told you. | Мог даже объяснить твоему деду, почему она в конце концов отказалась за него выйти. И что твой дед мог рассказать это мне, а я - тебе. |
| And so, in a sense, the affair, no matter what happens out there tonight, will still be in the family; the skeleton (if it be a skeleton) still in the closet. | И потому, что бы там сегодня вечером ни случилось, семейная тайна, в некотором смысле, так и останется в семье, а скелет (если это действительно был скелет) - в чулане. |
| She may believe that if it hadn't been for your grandfather's friendship, Sutpen could never have got a foothold here, and that if he had not got that foothold, he could not have married Ellen. | Возможно, она думает, что, если б не дружба твоего деда, Сатпен никогда бы не смог здесь обосноваться, а если б он не смог здесь обосноваться, ему не удалось бы жениться на Эллен. |
| So maybe she considers you partly responsible through heredity for what happened to her and her family through him." | Поэтому не исключено, что она считает тебя отчасти ответственным - по наследству - за то, что случилось из-за него с нею и со всей ее семьей.) |
| Whatever her reason for choosing him, whether it was that or not, the getting to it, Quentin thought, was taking a long time. | Какова бы ни была причина, по которой выбор пал на него, - именно эта или какая другая, подумал Квентин, докапываться до нее придется очень долго. |
| Meanwhile, as though in inverse ratio to the vanishing voice, the invoked ghost of the man whom she could neither forgive nor revenge herself upon began to assume a quality almost of solidity, permanence. | Между тем, словно в обратной пропорции к исчезающему голосу, вызванный к жизни дух человека, которому она отказала в прощенье и не могла отомстить, начал постепенно как бы обретать некую прочность и неизменность. |
| Itself circumambient and enclosed by its effluvium of hell, its aura of unregeneration, it mused (mused, thought, seemed to possess sentience, as if, though dispossessed of the peace-who was impervious anyhow to fatigue-which she declined to give it, it was still irrevocably outside the scope of her hurt or harm) with that quality peaceful and now harmless and not even very attentive-the ogre-shape which, as Miss Coldfield's voice went on, resolved out of itself before Quentin's eyes the two half-ogre children, the three of them forming a shadowy background for the fourth one. | Всецело ушедший в себя, окутанный собственными адскими миазмами, в атмосфере своей нераскаянности, он размышлял (размышлял, мыслил, обладал чувствами, но хотя и был лишен покоя - усталости же он и вообще не знал, - покоя она ему ни за что не хотела дать, но причинить ему ущерб или обиду тоже было не в ее власти), миролюбивый, теперь уже безобидный и даже не особенно внимательный - это чудовище, которое под звуки голоса мисс Колдфилд прямо на глазах у Квентина разродилось двумя получудовищами-детьми, а затем все эти три чудовища образовали туманный фон для четвертого. |
| This was the mother, the dead sister Ellen: this Niobe without tears who had conceived to the demon in a kind of nightmare, who even while alive had moved but without life and grieved but without weeping, who-now had an air of tranquil and unwitting desolation, not is if she had either outlived the others or had died first, but as if she had never lived at all. | То была мать, покойница сестра Эллен, эта Ниобея без слез, которая в каком-то кошмаре зачала от демона, которой даже при жизни недоставало жизни, которая скорбела без рыданий и теперь являла собою воплощение смиренной безысходной тоски - не от того, что она как бы пережила всех остальных или, наоборот, умерла первой, а от того, что как бы и вовсе никогда не жила. |
| Quentin seemed to see them, the four of them arranged into-the conventional family group of the period, with formal and lifeless decorum, and seen now as the fading and ancient photograph itself would have been seen enlarged and hung on the wall behind and above the voice and of whose presence there the voice's owner was not even aware, as if she (Miss Coldfield) had never seen this room before-a picture, a group which even to Quentin had a quality strange, contradictory, and bizarre; not quite comprehensible, not (even to twenty) quite right-a group the last member of which had been dead twenty-five years and the first, fifty, evoked now out of the airless gloom of a dead house between an old woman's grim and implacable unforgiving and the passive chafing of a youth of twenty telling himself even amid the voice maybe you have to know anybody awful well to love them but when you have hated somebody for forty-three years you will know them awful well so maybe it's better then, maybe it's fine then because after forty-three years they cant any longer surprise you or make you either very contented or very mad. | Квентину казалось, будто он видит перед собою всех четверых - словно их посадили традиционной семейною группой тех времен, в позах церемонных и безжизненно благопристойных; группа эта теперь смотрелась, как смотрелся бы увеличенный и повешенный на стену позади и повыше голоса поблекший старинный дагерротип, о присутствии которого хозяйка этого голоса даже не подозревала, словно она (мисс Колдфилд) никогда прежде не видела этой комнаты - картинка, группа, даже на взгляд Квентина странная, причудливая и противоречивая, не совсем понятная; в ней (даже на взгляд двадцатилетнего) что-то было не так -группа из четырех человек, последний из коих умер двадцать пять, а первый - пятьдесят лет назад, вызванная теперь из безвоздушной мглы мертвого дома совместными усилиями неукротимой, ничего не простившей суровой старухи и покорно подавляющего свою досаду двадцатилетнего юноши, который даже под звуки этого голоса продолжал говорить про себя: Может, надо здорово знать человека, чтобы его любить, но если ты сорок три года кого-то ненавидел, ты будешь его здорово знать, так, может, тогда это будет лучше, может, тогда это будет просто замечательно, потому что сорок три года спустя он уже ничем не сможет тебя удивить или заставить тебя очень сильно обрадоваться или очень сильно разозлиться. |
| And maybe it (the voice, the talking, the incredulous and unbearable amazement) had even been a cry aloud once, Quentin thought, long ago when she was a girl of young and indomitable unregret, of indictment of blind circumstance and savage event; but not now: now only the lonely thwarted old female flesh embattled for forty-three years in the old insult, the old unforgiving outraged and betrayed by the final and complete affront which was Sutpen's death: | И может, даже это (этот голос, разговор, немыслимое и невыносимое изумленье) было когда-то громким воплем, подумал Квентин, давным-давно, еще когда она была девочкой, -воплем юного строптивого несожаленья, возмущения против слепых обстоятельств и жестоких событий; когда-то, но не теперь; теперь же осталась лишь женская плоть одинокой упрямой старухи, сорок три года держащей наготове оружие для отплаты за старую обиду, старое непрощенье, возмущенное и обманутое окончательным и полным афронтом, каким была смерть Сатпена. |
| 'He wasn't a gentleman. | - Он не был джентльменом. |
| He wasn't even a gentleman. | Он не был даже джентльменом. |
| He came here with a horse and two pistols and a name which nobody ever heard before, knew for certain was his own any more than the horse was his own or even the pistols, seeking some place to hide himself, and Yoknapatawpha County supplied him with it. | Он явился сюда - у него была лошадь, пара пистолетов и имя, которого никто никогда прежде не слыхал, не был даже уверен, что оно действительно принадлежит ему, точно так же как его лошадь и пистолеты, - явился искать места, где он мог бы укрыться, и округ Йокнапатофа ему такое место предоставил. |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Авессалом, Авессалом! английский и русский параллельные тексты", Уильям Фолкнер
Книги похожие на "Авессалом, Авессалом! английский и русский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.
