Теодор Драйзер - Американская трагедия - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Теодор Драйзер - Американская трагедия - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Американская трагедия - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Теодор Драйзер
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4.5/5. Голосов: 81
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
100

1

2

3

4

5

Теодор Драйзер - Американская трагедия - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Американская трагедия - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Теодор Драйзер, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

"Американская трагедия" - самый известный роман Теодора Драйзера, входящий в золотой фонд мировой литературы и неоднократно положенный в основу сценариев кино- и телефильмов.

История "американского Растиньяка" Клайда Грифитса, не брезгующего в своих попытках пробиться наверх ни подлостью, ни предательством, ни даже преступлением, совмещает в себе лучшие черты увлекательного детектива, остроумного "романа нравов", глубокого философского исследования.

Американская трагедия - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Американская трагедия - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Теодор Драйзер

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

"At any rate, I hope he doesn't.	- Впрочем, я надеюсь, что он не станет болтать.
It certainly wouldn't do us any good around here."	Это, конечно, не принесло бы нам ничего хорошего.
And Bella added, "I hope he's not dull as Uncle Allen's two boys.	- А я надеюсь, что он не такой скучный, как сыновья дяди Аллена.
They're the most uninteresting boys I ever did see."	По-моему, это самые неинтересные молодые люди на свете.
"Bella," cautioned her mother once more. ? Chapter 3	- Белла! - снова остановила ее миссис Грифитс. 3
T he Clyde whom Samuel Griffiths described as having met at the Union League Club in Chicago, was a somewhat modified version of the one who had fled from Kansas City three years before.	Клайд, которого Сэмюэл Грифитс встретил в чикагском "Юнион клубе", был уже не тем юнцом, что бежал из Канзас-Сити три года назад.
He was now twenty, a little taller and more firmly but scarcely any more robustly built, and considerably more experienced, of course.	Ему теперь исполнилось двадцать лет: он стал выше, крепче, хотя вряд ли намного сильнее, и, конечно, приобрел немалый жизненный опыт.
For since leaving his home and work in Kansas City and coming in contact with some rough usage in the world - humble tasks, wretched rooms, no intimates to speak of, plus the compulsion to make his own way as best he might - he had developed a kind of self-reliance and smoothness of address such as one would scarcely have credited him with three years before.	После того как он бросил дом и службу в Канзас-Сити, ему пришлось столкнуться с многими жизненными трудностями: он узнал, что значит выполнять тяжелую, унизительную работу, ютиться по жалким углам, не иметь ни близких, ни друзей и самому пробивать себе дорогу в жизни. И постепенно в нем развилась известная уверенность в себе, вкрадчивость и такт, на какие за три года перед тем никто не счел бы его способным.
There was about him now, although he was not nearly so smartly dressed as when he left Kansas City, a kind of conscious gentility of manner which pleased, even though it did not at first arrest attention.	Он теперь одевался далеко не так элегантно, как во время работы в "Грин-Дэвидсон", зато у него выработалось благородство манер, которое производило хорошее впечатление, хотя и не бросалось сразу в глаза.
Also, and this was considerably different from the Clyde who had crept away from Kansas City in a box car, he had much more of an air of caution and reserve.	Но главное, - и это особенно отличало его от Клайда прежних дней, удравшего из Канзас-Сити в товарном вагоне, - он стал гораздо осторожнее и сдержаннее.
For ever since he had fled from Kansas City, and by one humble device and another forced to make his way, he had been coming to the conclusion that on himself alone depended his future.	Ибо с тех пор как он бежал из Канзас-Сити и должен был пускаться на всяческие ухищрения, чтобы просуществовать, он понял, что его будущее зависит только от него самого.
His family, as he now definitely sensed, could do nothing for him.	Его родные - в этом он окончательно убедился -ничем не могли ему помочь.
They were too impractical and too poor - his mother, father, Esta, all of them.	Все они - и мать, и отец, и Эста - были слишком непрактичны и слишком бедны.

At the same time, in spite of all their difficulties, he could not now help but feel drawn to them, his mother in particular, and the old home life that had surrounded him as a boy - his brother and sisters, Esta included, since she, too, as he now saw it, had been brought no lower than he by circumstances over which she probably had no more control.	Но в то же время, несмотря на все их затруднения, его сейчас тянуло к ним, особенно к матери, и ко всей старой домашней жизни, которая была привычна ему с детства, - к брату, к сестрам, даже к Эсте; теперь он хорошо понимал, что она, как и он сам, стала жертвой обстоятельств, не зависевших от ее воли.
And often, his thoughts and mood had gone back with a definite and disconcerting pang because of the way in which he had treated his mother as well as the way in which his career in Kansas City had been suddenly interrupted - his loss of Hortense Briggs - a severe blow; the troubles that had come to him since; the trouble that must have come to his mother and Esta because of him.	Часто он с мучительной болью вспоминал о прошлом: как он обращался с матерю, как внезапно прервалась его карьера в Канзас-Сити, каким ударом была для него потеря Гортензии Бригс... Сколько тяжелого перенес он с тех пор и сколько горя, должно быть, доставил матери и Эсте!
On reaching St. Louis two days later after his flight, and after having been most painfully bundled out into the snow a hundred miles from Kansas City in the gray of a winter morning, and at the same time relieved of his watch and overcoat by two brakemen who had found him hiding in the car, he had picked up a Kansas City paper - The Star - only to realize that his worst fear in regard to all that had occurred had come true.	Через два дня после своего бегства из Канзас-Сити он добрался до Сент-Луиса; на полпути двое кондукторов нашли его, спрятавшегося в товарном вагоне, и в серое зимнее утро он оказался на снегу, в ста милях от Канзас-Сити, избитый, оглушенный падением; кондукторы избавили его от часов и теплого пальто. В Сент-Луисе ему попался номер канзасской газеты "Стар", и тут он узнал, что его худшие опасения оправдались.
For there, under a two-column head, and with fully a column and a half of reading matter below, was the full story of all that had happened: a little girl, the eleven-year-old daughter of a well-to-do Kansas City family, knocked down and almost instantly killed -she had died an hour later; Sparser and Miss Sipe in a hospital and under arrest at the same time, guarded by a policeman sitting in the hospital awaiting their recovery; a splendid car very seriously damaged; Sparser's father, in the absence of the owner of the car for whom he worked, at once incensed and made terribly unhappy by the folly and seeming criminality and recklessness of his son.	Газета посвящала полтора столбца на первой странице под крупным заголовком подробному описанию случившегося: убита одиннадцатилетняя девочка, дочь состоятельных, хорошо известных в Канзасе родителей (она была сбита с ног, попала под колеса и через час умерла); Спарсер и мисс Сайп находятся в госпитале под арестом; при них, в ожидании их выздоровления, дежурит полицейский; великолепный автомобиль серьезно поврежден; отец Спарсера, служивший у владельца машины, в гневе и отчаянии из-за сумасбродного и явно преступного поведения сына.
But what was worse, the unfortunate Sparser had already been charged with larceny and homicide, and wishing, no doubt, to minimize his own share in this grave catastrophe, had not only revealed the names of all who were with him in the car - the youths in particular and their hotel address - but had charged that they along with him were equally guilty, since they had urged him to make speed at the time and against his will - a claim which was true enough, as Clyde knew.	Хуже того: злополучный Спарсер, которому уже предъявили обвинение в краже и убийстве, желая, без сомнения, уменьшить свою вину в этой катастрофе, не только назвал имена всех участников поездки и дал адрес отеля, где служили молодые люди, но и заявил что все они наравне с ним виноваты в случившемся, так как вынуждали его, вопреки его желанию, ехать быстрее, - вполне справедливое обвинение, как знал Клайд.
And Mr. Squires, on being interviewed at the hotel, had furnished the police and the newspapers with the names of their parents and their home addresses.	А в отеле Скуайрс сообщил полиции и газетам имена родителей всех, кто у него служил, и их домашние адреса.
This last was the sharpest blow of all.	Это было самым тяжким ударом.

For there followed disturbing pictures of how their respective parents or relatives had taken it on being informed of their sins.	Далее следовало волнующее описание того, как были потрясены все родные, узнав об их проступке.
Mrs. Ratterer, Tom's mother, had cried and declared her boy was a good boy, and had not meant to do any harm, she was sure.	Миссис Ретерер, мать Тома, расплакалась и заявила, что ее сын - хороший мальчик и, конечно, не хотел сделать ничего дурного, она в этом уверена.
And Mrs. Hegglund - Oscar's devoted but aged mother - had said that there was not a more honest or generous soul and that he must have been drinking.	А миссис Хегленд - пожилая женщина, любящая мать, - сказала, что ее Оскар честнейший и благороднейший юноша в мире и что его, наверно, напоили.
And at his own home - The Star had described his mother as standing, pale, very startled and very distressed, clasping and unclasping her hands and looking as though she were scarcely able to grasp what was meant, unwilling to believe that her son had been one of the party and assuring all that he would most certainly return soon and explain all, and that there must be some mistake.	В доме Грифитсов, как описывала "Стар", мать стояла бледная, очень испуганная и расстроенная, ломая руки, и, казалось, не понимала, что произошло: она не хотела верить, что ее сын участвовал в этой прогулке; тут какое-то недоразумение, утверждала она, сын, конечно, скоро вернется и все объяснит.
However, he had not returned.	Но Клайд не вернулся.
Nor had he heard anything more after that. For, owing to his fear of the police, as well as of his mother - her sorrowful, hopeless eyes, he had not written for months, and then a letter to his mother only to say that he was well and that she must not worry. He gave neither name nor address.	И больше он ничего не слышал об этом деле, потому что из страха и перед полицией, и перед самой матерью (он боялся ее скорбных, полных отчаяния глаз) он несколько месяцев не писал домой. Потом один раз написал, сообщил, что жив и здоров и просит мать не тревожиться о нем, но не назвал ни своего нового имени, ни адреса.
Later, after that he had wandered on, essaying one small job and another, in St. Louis, Peoria, Chicago, Milwaukee - dishwashing in a restaurant, soda-clerking in a small outlying drug-store, attempting to learn to be a shoe clerk, a grocer's clerk, and what not; and being discharged and laid off and quitting because he did not like it.	Он переезжал с места на место в поисках работы: был в Сент-Луисе, в Пеории, Чикаго, Милуоки. Он мыл посуду в ресторане, продавал содовую воду в маленькой захудалой аптеке, пробовал работать приказчиком в магазине обуви и в бакалейной лавке, - словом, брался за что попало, но все неудачно: либо ему давали расчет, либо сам он бросал работу, потому что она ему не нравилась.
He had sent her ten dollars once - another time five, having, as he felt, that much to spare.	Как-то он отложил из своих заработков и послал матери десять долларов и в другой раз - еще пять.
After nearly a year and a half he had decided that the search must have lessened, his own part in the crime being forgotten, possibly, or by then not deemed sufficiently important to pursue - and when he was once more making a moderate living as the driver of a delivery wagon in Chicago, a job that paid him fifteen dollars a week, he resolved that he would write his mother, because now he could say that he had a decent place and had conducted himself respectably for a long time, although not under his own name.	Года через полтора он решил, что розыски его, вероятно, прекратились и его участие в преступлении уже забыто или признано не настолько значительным, чтобы продолжать преследование. И когда ему удалось в Чикаго получить сносный заработок (он работал возчиком, разъезжал с фургоном, доставляя товары на дом, и это давало ему пятнадцать долларов в неделю), он решился написать матери: теперь он мог сообщить ей, что у него приличное место и что он давно уже ведет себя хорошо, хотя и скрывает свое настоящее имя.