Уильям Теккерей - Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Уильям Теккерей - Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты - бесплатно
ознакомительный отрывок.
Жанр: Классическая проза.
Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Уильям Теккерей - Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты краткое содержание
Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Уильям Теккерей, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
Вершиной творчества английского писателя, журналиста и графика Уильяма Мейкписа Теккерея стал роман «Ярмарка тщеславия». Все персонажи романа – положительные и отрицательные – вовлечены, по словам автора, в «вечный круг горя и страдания». Насыщенный событиями, богатый тонкими наблюдениями быта своего времени, проникнутый иронией и сарказмом, роман «Ярмарка тщеславия» занял почетное место в списке шедевров мировой литературы.
Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Уильям Теккерей
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| He took off his hat, however, with much condescension to Mr. Sedley, who asked news about his son-in-law, and about Jos's carriage, and whether his horses had been down to Brighton, and about that infernal traitor Bonaparty, and the war; until the Irish maid-servant came with a plate and a bottle of wine, from which the old gentleman insisted upon helping the valet. He gave him a half-guinea too, which the servant pocketed with a mixture of wonder and contempt. | Однако перед мистером Седли он снисходительно снял шляпу. Старик расспрашивал его о своем зяте, о карете Джоза, о том, брал ли тот своих лошадей в Брайтон, о коварном предателе Бонапарте и о войне, пока из дома не вышла девушка-ирландка с закуской и бутылкой вина. Тогда старый джентльмен угостил лакея и вдобавок дал ему золотую монету, которую лакей сунул в карман со смешанным чувством удивления и презрения. |
| "To the health of your master and mistress, Trotter," Mr. Sedley said, "and here's something to drink your health when you get home, Trotter." | - За здоровье вашего хозяина и хозяйки, Троттер, -сказал мистер Седли, - а вот на это выпейте за свое собственное здоровье, Троттер, когда вернетесь домой. |
| There were but nine days past since Amelia had left that little cottage and home--and yet how far off the time seemed since she had bidden it farewell. | Всего лишь девять дней прошло с тех пор, как Эмилия покинула это смиренное жилище, а как далеко казалось то время, когда она простилась с ним! |
| What a gulf lay between her and that past life. | Какая пропасть легла между нею и этой прошлой жизнью! |
| She could look back to it from her present standing-place, and contemplate, almost as another being, the young unmarried girl absorbed in her love, having no eyes but for one special object, receiving parental affection if not ungratefully, at least indifferently, and as if it were her due--her whole heart and thoughts bent on the accomplishment of one desire. | Теперь она могла оглянуться назад и словно со стороны увидеть молоденькую девушку, всецело поглощенную любовью и отвечавшую на родительскую нежность нельзя сказать чтобы неблагодарностью, но равнодушием, в то время как все ее помыслы были сосредоточены на одной желанной цели. |
| The review of those days, so lately gone yet so far away, touched her with shame; and the aspect of the kind parents filled her with tender remorse. | Воспоминание о тех днях, еще таких недавних, но уже ушедших так далеко, пробудило в ней чувство стыда, и вид добрых родителей наполнил ее раскаянием. |
| Was the prize gained--the heaven of life--and the winner still doubtful and unsatisfied? | Приз был выигран, небесное блаженство достигнуто, - так неужели же победителя по-прежнему терзали сомнения и неудовлетворенность? |
| As his hero and heroine pass the matrimonial barrier, the novelist generally drops the curtain, as if the drama were over then: the doubts and struggles of life ended: as if, once landed in the marriage country, all were green and pleasant there: and wife and husband had nothing to do but to link each other's arms together, and wander gently downwards towards old age in happy and perfect fruition. | Когда герои и героиня переступают брачный порог, романист обычно опускает занавес, как будто драма уже доиграна, как будто кончились сомнения и жизненная борьба, как будто супругам, поселившимся в новой, брачной стране, цветущей и радостной, остается только, обнявшись, спокойно шествовать к старости, наслаждаясь счастьем и полным довольством. |
| But our little Amelia was just on the bank of her new country, and was already looking anxiously back towards the sad friendly figures waving farewell to her across the stream, from the other distant shore. | А между тем наша маленькая Эмилия, едва ступив на берег этой новой страны, уже с тревогой оглядывалась назад, на покинутых друзей, посылавших ей прощальный привет с другого, далекого берега. |
| In honour of the young bride's arrival, her mother thought it necessary to prepare I don't know what festive entertainment, and after the first ebullition of talk, took leave of Mrs. George Osborne for a while, and dived down to the lower regions of the house to a sort of kitchen-parlour (occupied by Mr. and Mrs. Clapp, and in the evening, when her dishes were washed and her curl-papers removed, by Miss Flannigan, the Irish servant), there to take measures for the preparing of a magnificent ornamented tea. | В честь приезда новобрачной мать сочла нужным приготовить праздничное угощение, а потому после первых же излияний оставила на минуту миссис Джордж Осборн и побежала в подвальный этаж, в своего рода кухню-гостиную (где обитали мистер и миссис Клеи и куда по вечерам, закончив мытье посуды и сняв папильотки, приходила посидеть служанка мисс Фленниган); там она занялась приготовлением чая с разными вкусными вещами. |
| All people have their ways of expressing kindness, and it seemed to Mrs. Sedley that a muffin and a quantity of orange marmalade spread out in a little cut-glass saucer would be peculiarly agreeable refreshments to Amelia in her most interesting situation. | У каждого есть свои способы выражать нежные чувства: миссис Седли казалось, что горячая сдобная булочка и апельсинное варенье на хрустальном блюдечке будут сейчас особенно приятны Эмилии. |
| While these delicacies were being transacted below, Amelia, leaving the drawing-room, walked upstairs and found herself, she scarce knew how, in the little room which she had occupied before her marriage, and in that very chair in which she had passed so many bitter hours. | Пока внизу приготовлялись эти лакомства, Эмилия, покинув гостиную, поднялась вверх по лестнице и, сама не зная как, очутилась в комнатке, в которой жила до замужества, в том самом кресле, где она провела так много горьких часов. |
| She sank back in its arms as if it were an old friend; and fell to thinking over the past week, and the life beyond it. | Она упала в кресло, как в объятия старого друга, и задумалась о минувшей неделе и о прежней своей жизни. |
| Already to be looking sadly and vaguely back: always to be pining for something which, when obtained, brought doubt and sadness rather than pleasure; here was the lot of our poor little creature and harmless lost wanderer in the great struggling crowds of Vanity Fair. | Уже теперь печально и растерянно оглядываться назад, всегда томиться о чем-то и, достигнув желанного, испытать больше сомнений и скорби, чем радости, - вот что суждено было этой бедняжке, этой смиренной страннице, заблудившейся в огромной, шумной толпе на Ярмарке Тщеславия. |
| Here she sate, and recalled to herself fondly that image of George to which she had knelt before marriage. | Так она сидела у себя в комнате, любовно воскрешая в мыслях образ Джорджа, перед которым преклонялась до замужества. |
| Did she own to herself how different the real man was from that superb young hero whom she had worshipped? | Сознавала ли она, насколько отличался Джордж, каким он был в действительности, от великолепного юного героя, которого она боготворила? |
| It requires many, many years--and a man must be very bad indeed--before a woman's pride and vanity will let her own to such a confession. | Должно пройти много-много лет, - да и человек должен быть уж очень плох, - чтобы гордость и тщеславие женщины позволили ей сознаться в этом. |
| Then Rebecca's twinkling green eyes and baleful smile lighted upon her, and filled her with dismay. | Затем перед мысленным взором Эмилии появились веселые зеленые глаза и неотразимая улыбка Ребекки, и ей стало страшно. |
| And so she sate for awhile indulging in her usual mood of selfish brooding, in that very listless melancholy attitude in which the honest maid-servant had found her, on the day when she brought up the letter in which George renewed his offer of marriage. | Так просидела она еще несколько времени, предаваясь обычным грустным мыслям о своей судьбе, - такая же печальная и безучастная, какой застала ее простодушная прислуга-ирландка в тот день, когда принесла письмо Джорджа, в котором он снова просил ее стать его женой. |
| She looked at the little white bed, which had been hers a few days before, and thought she would like to sleep in it that night, and wake, as formerly, with her mother smiling over her in the morning: Then she thought with terror of the great funereal damask pavilion in the vast and dingy state bedroom, which was awaiting her at the grand hotel in Cavendish Square. | Эмилия посмотрела на белую постельку, где она спала всего несколько дней назад, и подумала, как было бы хорошо поспать в ней эту ночь и, проснувшись утром, как прежде, увидеть мать, склоненную над ней с улыбкой. Затем она с ужасом вспомнила громадный парчовый катафалк в большой торжественной спальне, ожидавший ее в роскошной гостинице на Кэвендиш-сквер. |
| Dear little white bed! how many a long night had she wept on its pillow! | Милая белая постелька! Сколько долгих ночей проплакала она на ее подушках! |
| How she had despaired and hoped to die there; and now were not all her wishes accomplished, and the lover of whom she had despaired her own for ever? | Как она отчаивалась, как мечтала умереть! Но теперь разве не исполнились все ее желания и разве ее возлюбленный, соединиться с которым она уже потеряла надежду, не принадлежит ей навеки? |
| Kind mother! how patiently and tenderly she had watched round that bed! | Добрая мама! Как нежно и терпеливо дежурила она у этого изголовья! |
| She went and knelt down by the bedside; and there this wounded and timorous, but gentle and loving soul, sought for consolation, where as yet, it must be owned, our little girl had but seldom looked for it. | Эмилия подошла и опустилась на колени около постели. И эта болезненно-робкая, по кроткая и любящая душа пыталась найти утешение в том, в чем - нужно сознаться - она его редко искала. |
| Love had been her faith hitherto; and the sad, bleeding disappointed heart began to feel the want of another consoler. | До сих пор ее религией была любовь; а теперь опечаленное, раненое, разочарованное сердце ощутило потребность в ином утешителе. |
| Have we a right to repeat or to overhear her prayers? | Имеем ли мы право повторять или подслушивать ее молитвы? |
| These, brother, are secrets, and out of the domain of Vanity Fair, in which our story lies. | Нет, друзья мои, это тайна, и нельзя разглашать ее на Ярмарке Тщеславия, о которой пишется наша повесть. |
| But this may be said, that when the tea was finally announced, our young lady came downstairs a great deal more cheerful; that she did not despond, or deplore her fate, or think about George's coldness, or Rebecca's eyes, as she had been wont to do of late. | Однако следует сказать, что, когда Эмилию позвали наконец к чаю, наша юная леди чувствовала себя гораздо бодрее; она уже не приходила в отчаяние, не оплакивала свою судьбу, не думала о холодности Джорджа или о глазах Ребекки. |
| She went downstairs, and kissed her father and mother, and talked to the old gentleman, and made him more merry than he had been for many a day. | Она сошла вниз, расцеловала отца и мать, поговорила со стариком и даже развеселила его. |
| She sate down at the piano which Dobbin had bought for her, and sang over all her father's favourite old songs. | Потом уселась за фортепьяно, купленное для нее Доббином, и пропела отцу все его любимые старые песенки. |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты", Уильям Теккерей
Книги похожие на "Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.
