Уильям Теккерей - Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Уильям Теккерей - Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты - бесплатно
ознакомительный отрывок.
Жанр: Классическая проза.
Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Уильям Теккерей - Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты краткое содержание
Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Уильям Теккерей, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
Вершиной творчества английского писателя, журналиста и графика Уильяма Мейкписа Теккерея стал роман «Ярмарка тщеславия». Все персонажи романа – положительные и отрицательные – вовлечены, по словам автора, в «вечный круг горя и страдания». Насыщенный событиями, богатый тонкими наблюдениями быта своего времени, проникнутый иронией и сарказмом, роман «Ярмарка тщеславия» занял почетное место в списке шедевров мировой литературы.
Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Уильям Теккерей
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| This flat, flourishing, easy country never could have looked more rich and prosperous than in that opening summer of 1815, when its green fields and quiet cities were enlivened by multiplied red-coats: when its wide chaussees swarmed with brilliant English equipages: when its great canal-boats, gliding by rich pastures and pleasant quaint old villages, by old chateaux lying amongst old trees, were all crowded with well-to-do English travellers: when the soldier who drank at the village inn, not only drank, but paid his score; and Donald, the Highlander, billeted in the Flemish farm-house, rocked the baby's cradle, while Jean and Jeannette were out getting in the hay. | Эта плоская, цветущая, мирная страна никогда не казалась такой богатой и благоденствующей, как в начале лета 1815 года, когда на ее зеленых полях и в тихих городах запестрели сотни красных мундиров, а по широким дорогам покатили вереницы нарядных английских экипажей; когда большие суда, скользящие по каналам мимо тучных пастбищ и причудливых живописных старых деревень и старинных замков, скрывающихся между вековыми деревьями, были переполнены богатыми путешественниками-англичанами; когда солдат, заходивший в деревенский кабачок, не только пил, но и платил за выпитое; а Доналд -стрелок шотландского полка {Этот случай упомянут в "Истории Ватерлооского сражения" мистера Глейга.}, квартировавший на фламандской ферме, - укачивал в люльке ребенка, пока Жан и Жанет работали на сенокосе. |
| As our painters are bent on military subjects just now, I throw out this as a good subject for the pencil, to illustrate the principle of an honest English war. | Так как наши художники питают сейчас склонность к военным сюжетам, я предлагаю им эту тему как наглядную иллюстрацию принципов "честной английской войны". |
| All looked as brilliant and harmless as a Hyde Park review. | Все имело такой блестящий и безобидный вид, словно это был парад в Хайд-парке. |
| Meanwhile, Napoleon screened behind his curtain of frontier-fortresses, was preparing for the outbreak which was to drive all these orderly people into fury and blood; and lay so many of them low. | А между тем Наполеон, притаившись за щитом пограничных крепостей, подготовлял нападение, которое должно было ввергнуть этих мирных людей в пучину ярости и крови и для многих из них окончиться гибелью. |
| Everybody had such a perfect feeling of confidence in the leader (for the resolute faith which the Duke of Wellington had inspired in the whole English nation was as intense as that more frantic enthusiasm with which at one time the French regarded Napoleon), the country seemed in so perfect a state of orderly defence, and the help at hand in case of need so near and overwhelming, that alarm was unknown, and our travellers, among whom two were naturally of a very timid sort, were, like all the other multiplied English tourists, entirely at ease. | Однако все так безусловно полагались на главнокомандующего (ибо несокрушимая вера, которую герцог Веллингтон внушал английской нации, не уступала пылкому обожанию, с каким французы одно время взирали на Наполеона), страна, казалось, так основательно подготовилась к обороне, и на крайний случай под рукой имелась такая надежная помощь, что тревоги не было и в помине, и наши путешественники, из коих двое, естественно, должны были отличаться большой робостью, чувствовали себя, подобно прочим многочисленным английским туристам, вполне спокойно. |
| The famous regiment, with so many of whose officers we have made acquaintance, was drafted in canal boats to Bruges and Ghent, thence to march to Brussels. | Славный полк, с многими офицерами которого мы познакомились, был доставлен по каналам в Брюгге и Гент, чтобы оттуда двинуться сухопутным маршем на Брюссель. |
| Jos accompanied the ladies in the public boats; the which all old travellers in Flanders must remember for the luxury and accommodation they afforded. | Джоз сопровождал наших дам на пассажирских судах - на тех судах, роскошь и удобство которых, вероятно, помнят все, кто прежде путешествовал по Фландрии. |
| So prodigiously good was the eating and drinking on board these sluggish but most comfortable vessels, that there are legends extant of an English traveller, who, coming to Belgium for a week, and travelling in one of these boats, was so delighted with the fare there that he went backwards and forwards from Ghent to Bruges perpetually until the railroads were invented, when he drowned himself on the last trip of the passage-boat. | Поили и кормили на этих медлительных, но комфортабельных судах так обильно и вкусно, что сложилась даже легенда об одном английском путешественнике, который приехал в Бельгию на неделю и после первой же поездки по каналу пришел в такой восторг от местной кухни, что не переставая плавал между Гентом и Брюгге, пока не были изобретены железные дороги, а тогда, совершив последний рейс вместе со своим судном, бросился в воду и утонул. |
| Jos's death was not to be of this sort, but his comfort was exceeding, and Mrs. O'Dowd insisted that he only wanted her sister Glorvina to make his happiness complete. | Джозу не была суждена подобного рода смерть, но наслаждался он безмерно, и миссис О'Дауд уверяла, что для полного счастья ему недостает только ее сестры Глорвины. |
| He sate on the roof of the cabin all day drinking Flemish beer, shouting for Isidor, his servant, and talking gallantly to the ladies. | Он целый день сидел на палубе и потягивал фламандское пиво, то и дело призывая своего слугу Исидора и галантно беседуя с дамами. |
| His courage was prodigious. | Храбрость его была безгранична. |
| "Boney attack us!" he cried. | - Чтобы Бони напал на нас! - восклицал он. |
| "My dear creature, my poor Emmy, don't be frightened. | - Голубушка моя Эмми, не бойся, бедняжка! |
| There's no danger. | Опасности никакой! |
| The allies will be in Paris in two months, I tell you; when I'll take you to dine in the Palais Royal, by Jove! | Союзники будут в Париже через два месяца, поверь мне. Клянусь, я сведу тебя тогда пообедать в Пале-Рояль. |
| There are three hundred thousand Rooshians, I tell you, now entering France by Mayence and the Rhine--three hundred thousand under Wittgenstein and Barclay de Tolly, my poor love. | Триста тысяч русских вступают сейчас во Францию через Майнц-на-Рейне - триста тысяч, говорю я, под командой Витгенштейна и Барклая де Толли, моя милая! |
| You don't know military affairs, my dear. | Ты ничего не понимаешь в военных делах, дорогая! |
| I do, and I tell you there's no infantry in France can stand against Rooshian infantry, and no general of Boney's that's fit to hold a candle to Wittgenstein. | А я понимаю и говорю тебе, что никакая пехота во Франции не устоит против русской пехоты, а из генералов Бонн ни один и в подметки не годится Витгенштейну. |
| Then there are the Austrians, they are five hundred thousand if a man, and they are within ten marches of the frontier by this time, under Schwartzenberg and Prince Charles. | Затем есть еще австрийцы, их пятьсот тысяч, не меньше, и находятся они в настоящее время в десяти переходах от границы, под предводительством Шварценберга и принца Карла. |
| Then there are the Prooshians under the gallant Prince Marshal. | Потом еще пруссаки под командой храброго фельдмаршала. |
| Show me a cavalry chief like him now that Murat is gone. | Укажите мне другого такого начальника кавалерии - теперь, когда нет Мюрата! |
| Hey, Mrs. O'Dowd? | А, миссис О'Дауд? |
| Do you think our little girl here need be afraid? | Как вы думаете, стоит ли нашей малютке бояться? |
| Is there any cause for fear, Isidor? | Есть ли основания трусить, Исидор? |
| Hey, sir? | А,сэр? |
| Get some more beer." | Принесите мне еще пива! |
| Mrs. O'Dowd said that her "Glorvina was not afraid of any man alive, let alone a Frenchman," and tossed off a glass of beer with a wink which expressed her liking for the beverage. | Миссис О'Дауд отвечала, что ее Глорвина не боится никого, а тем более французов, и, выпив залпом стакан пива, подмигнула, давая этим понять, что напиток ей нравится. |
| Having frequently been in presence of the enemy, or, in other words, faced the ladies at Cheltenham and Bath, our friend, the Collector, had lost a great deal of his pristine timidity, and was now, especially when fortified with liquor, as talkative as might be. | Находясь постоянно под огнем неприятеля или, другими словами, часто встречаясь с дамами Челтнема и Вата, наш друг чиновник утратил значительную долю своей прежней робости и бывал необычайно разговорчив, особенно когда подкреплялся спиртными напитками. |
| He was rather a favourite with the regiment, treating the young officers with sumptuosity, and amusing them by his military airs. | В полку его любили, потому что он щедро угощал молодых офицеров и забавлял всех своими военными замашками. |
| And as there is one well-known regiment of the army which travels with a goat heading the column, whilst another is led by a deer, George said with respect to his brother-in-law, that his regiment marched with an elephant. | И подобно тому как один известный в армии полк брал во все походы козла и пускал его во главе колонны, а другой передвигался под предводительством оленя, так и ***полк, по утверждению Джорджа, не упускавшего случая посмеяться над шурином, шел в поход со своим слоном. |
| Since Amelia's introduction to the regiment, George began to be rather ashamed of some of the company to which he had been forced to present her; and determined, as he told Dobbin (with what satisfaction to the latter it need not be said), to exchange into some better regiment soon, and to get his wife away from those damned vulgar women. | Со времени знакомства Эмилии с полком Джордж начал стыдиться некоторых членов того общества, в которое он вынужден был ее ввести, и решил, как он сказал Доббину (чем, надо полагать, доставил тому большую радость), перевестись в скором времени в лучший полк, чтобы жена его не общалась с этими вульгарными женщинами. |
| But this vulgarity of being ashamed of one's society is much more common among men than women (except very great ladies of fashion, who, to be sure, indulge in it); and Mrs. Amelia, a natural and unaffected person, had none of that artificial shamefacedness which her husband mistook for delicacy on his own part. | Однако эта вульгарная склонность стыдиться того или иного общества гораздо более свойственна мужчинам, чем женщинам (исключая, конечно, великосветских дам, которым она очень и очень присуща), и миссис Эмилия, простая и искренняя, не знала этого ложного стыда, который ее муж называл утонченностью. |
| Thus Mrs. O'Dowd had a cock's plume in her hat, and a very large "repayther" on her stomach, which she used to ring on all occasions, narrating how it had been presented to her by her fawther, as she stipt into the car'ge after her mar'ge; and these ornaments, with other outward peculiarities of the Major's wife, gave excruciating agonies to Captain Osborne, when his wife and the Major's came in contact; whereas Amelia was only amused by the honest lady's eccentricities, and not in the least ashamed of her company. | Так, капитан Осборн мучительно страдал, когда его жена находилась в обществе миссис О'Дауд, носившей шляпу с петушиными перьями, а на животе большие часы с репетицией, которые она заставляла звонить при всяком удобном случае, рассказывая о том, как ей подарил их отец, когда она садилась в карету после свадьбы; Эмилия же только забавлялась эксцентричностью простодушной леди и нисколько не стыдилась ее общества. |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты", Уильям Теккерей
Книги похожие на "Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.
