Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты
Автор:

Федор Достоевский
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4.22/5. Голосов: 91
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты краткое содержание

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Федор Достоевский, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Самый яркий и, в то же время самый сложный многоплановый роман Федора Достоевского "Братья Карамазовы" выражает надежды и противоречия своего времени, вечные, непреходящие ценности, заключенные в христианской традиции, религиозные и этические поиски писателя. В основу сюжета положена история одного из товарищей Достоевского по Омскому острогу отставного подпоручика Ильинского, который судился за отцеубийство, и, хотя и не сознался в преступлении, был приговорен к двадцати годам каторжных работ.

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Федор Достоевский

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Grushenka stood up and crossed herself devoutly before the ikon.	Грушенька привстала и набожно перекрестилась на икону.
"Thanks be to Thee, O Lord," she said, in a voice thrilled with emotion, and still standing, she turned to Nikolay Parfenovitch and added: "As he has spoken now, believe it!	- Слава тебе Господи! - проговорила она горячим, проникновенным голосом и, еще не садясь на место и обратившись к Николаю Парфеновичу, прибавила: - Как он теперь сказал, тому и верьте!
I know him. He'll say anything as a joke or from obstinacy, but he'll never deceive you against his conscience.	Знаю его: сболтнуть что сболтнет, али для смеху, али с упрямства, но если против совести, то никогда не обманет.
He's telling the whole truth, you may believe it."	Прямо правду скажет, тому верьте!
"Thanks, Agrafena Alexandrovna, you've given me fresh courage," Mitya responded in a quivering voice.	- Спасибо, Аграфена Александровна, поддержала душу! - дрожащим голосом отозвался Митя.
As to the money spent the previous day, she declared that she did not know what sum it was, but had heard him tell several people that he had three thousand with him.	На вопросы о вчерашних деньгах она заявила, что не знает, сколько их было, но слышала, как людям он много раз говорил вчера, что привез с собой три тысячи.
And to the question where he got the money, she said that he had told her that he had "stolen" it from Katerina Ivanovna, and that she had replied to that that he hadn't stolen it, and that he must pay the money back next day.	А насчет того: откуда деньги взял, то сказал ей одной, что у Катерины Ивановны "украл", а что она ему на то ответила, что он не украл и что деньги надо завтра же отдать.
On the prosecutor's asking her emphatically whether the money he said he had stolen from Katerina Ivanovna was what he had spent yesterday, or what he had squandered here a month ago, she declared that he meant the money spent a month ago, and that that was how she understood him.	На настойчивый вопрос прокурора: о каких деньгах говорил, что украл у Катерины Ивановны, - о вчерашних или о тех трех тысячах, которые были истрачены здесь месяц назад, -объявила, что говорил о тех, которые были месяц назад, и что она так его поняла.
Grushenka was at last released, and Nikolay Parfenovitch informed her impulsively that she might at once return to the town and that if he could be of any assistance to her, with horses for example, or if she would care for an escort, he... would be-	Грушеньку наконец отпустили, причем Николай Парфенович стремительно заявил ей, что она может хоть сейчас же воротиться в город и что если он с своей стороны чем-нибудь может способствовать, например, насчет лошадей или, например, пожелает она провожатого, то он... с своей стороны...
"I thank you sincerely," said Grushenka, bowing to him, "I'm going with this old gentleman; I am driving him back to town with me, and meanwhile, if you'll allow me, I'll wait below to hear what you decide about Dmitri Fyodorovitch."	- Покорно благодарю вас, - поклонилась ему Грушенька, - я с тем старичком отправлюсь, с помещиком, его довезу, а пока подожду внизу, коль позволите, как вы тут Дмитрия Федоровича порешите.
She went out.	Она вышла.
Mitya was calm, and even looked more cheerful, but only for a moment.	Митя был спокоен и даже имел совсем ободрившийся вид, но лишь на минуту.
He felt more and more oppressed by a strange physical weakness.	Все какое-то странное физическое бессилие одолевало его чем дальше, тем больше.
His eyes were closing with fatigue.	Глаза его закрывались от усталости.
The examination of the witnesses was, at last, over.	Допрос свидетелей наконец окончился.

They procceded to a revision of the protocol.	Приступили к окончательной редакции протокола.
Mitya got up, moved from his chair to the corner by the curtain, lay down on a large chest covered with a rug, and instantly fell asleep.	Митя встал и перешел с своего стула в угол, к занавеске, прилег на большой накрытый ковром хозяйский сундук и мигом заснул.
He had a strange dream, utterly out of keeping with the place and the time.	Приснился ему какой-то странный сон, как-то совсем не к месту и не ко времени.
He was driving somewhere in the steppes, where he had been stationed long ago, and a peasant was driving him in a cart with a pair of horses, through snow and sleet.	Вот он будто бы где-то едет в степи, там, где служил давно, еще прежде, и везет его в слякоть на телеге, на паре, мужик.
He was cold, it was early in November, and the snow was falling in big wet flakes, melting as soon as it touched the earth.	Только холодно будто бы Мите, в начале ноябрь, и снег валит крупными мокрыми хлопьями, а падая на землю, тотчас тает.
And the peasant drove him smartly, he had a fair, long beard. He was not an old man, somewhere about fifty, and he had on a grey peasant's smock.	И бойко везет его мужик, славно помахивает, русая, длинная такая у него борода, и не то что старик, а так лет будет пятидесяти, серый мужичий на нем зипунишко.
Not far off was a village, he could see the black huts, and half the huts were burnt down, there were only the charred beams sticking up.	И вот недалеко селение, виднеются избы черные-пречерные, а половина изб погорела, торчат только одни обгорелые бревна.
And as they drove in, there were peasant women drawn up along the road, a lot of women, a whole row, all thin and wan, with their faces a sort of brownish colour, especially one at the edge, a tall, bony woman, who looked forty, but might have been only twenty, with a long thin face. And in her arms was a little baby crying. And her breasts seemed so dried up that there was not a drop of milk in them.	А при выезде выстроились на дороге бабы, много баб, целый ряд, всё худые, испитые, какие-то коричневые у них лица. Вот особенно одна с краю, такая костлявая, высокого роста, кажется, ей лет сорок, а может, и всего только двадцать, лицо длинное, худое, а на руках у нее плачет ребеночек, и груди-то, должно быть, у ней такие иссохшие, и ни капли в них молока.
And the child cried and cried, and held out its little bare arms, with its little fists blue from cold.	И плачет, плачет дитя и ручки протягивает, голенькие, с кулачонками, от холоду совсем какие-то сизые.
"Why are they crying?	- Что они плачут?
Why are they crying?" Mitya asked, as they dashed gaily by.	Чего они плачут? - спрашивает, лихо пролетая мимо них, Митя.
"It's the babe," answered the driver, "the babe weeping." And Mitya was struck by his saying, in his peasant way, "the babe," and he liked the peasant's calling it a "babe." There seemed more pity in it.	- Дитё, - отвечает ему ямщик, - дитё плачет. - И поражает Митю то, что он сказал по-своему, по-мужицки: "дитё", а не "дитя". И ему нравится, что мужик сказал "дитё": жалости будто больше.
"But why is it weeping?" Mitya persisted stupidly, "why are its little arms bare? Why don't they wrap it up?"	- Да отчего оно плачет? - домогается, как глупый, Митя. - Почему ручки голенькие, почему его не закутают?
"The babe's cold, its little clothes are frozen and don't warm it."	- А иззябло дитё, промерзла одежонка, вот и не греет.
"But why is it?	- Да почему это так?
Why?" foolish Mitya still persisted.	Почему? - все не отстает глупый Митя.

"Why, they're poor people, burnt out. They've no bread. They're begging because they've been burnt out."	- А бедные, погорелые, хлебушка нетути, на погорелое место просят.
"No, no," Mitya, as it were, still did not understand. "Tell me why it is those poor mothers stand there? Why are people poor? Why is the babe poor? Why is the steppe barren? Why don't they hug each other and kiss? Why don't they sing songs of joy? Why are they so dark from black misery? Why don't they feed the babe?"	- Нет, нет, - все будто еще не понимает Митя, - ты скажи: почему это стоят погорелые матери, почему бедны люди, почему бедно дитё, почему голая степь, почему они не обнимаются, не целуются, почему не поют песен радостных, почему они почернели так от черной беды, почему не кормят дитё?
And he felt that, though his questions were unreasonable and senseless, yet he wanted to ask just that, and he had to ask it just in that way.	И чувствует он про себя, что хоть он и безумно спрашивает и без толку, но непременно хочется ему именно так спросить и что именно так и надо спросить.
And he felt that a passion of pity, such as he had never known before, was rising in his heart, that he wanted to cry, that he wanted to do something for them all, so that the babe should weep no more, so that the dark-faced, dried-up mother should not weep, that no one should shed tears again from that moment, and he wanted to do it at once, at once, regardless of all obstacles, with all the recklessness of the Karamazovs.	И чувствует он еще, что подымается в сердце его какое-то никогда еще не бывалое в нем умиление, что плакать ему хочется, что хочет он всем сделать что-то такое, чтобы не плакало больше дитё, не плакала бы и черная иссохшая мать дити, чтоб не было вовсе слез от сей минуты ни у кого и чтобы сейчас же, сейчас же это сделать, не отлагая и несмотря ни на что, со всем безудержем карамазовским.
"And I'm coming with you. I won't leave you now for the rest of my life, I'm coming with you", he heard close beside him Grushenka's tender voice, thrilling with emotion.	- А и я с тобой, я теперь тебя не оставлю, на всю жизнь с тобой иду, - раздаются подле него милые, проникновенные чувством слова Грушеньки.
And his heart glowed, and he struggled forward towards the light, and he longed to live, to live, to go on and on, towards the new, beckoning light, and to hasten, hasten, now, at once!	И вот загорелось все сердце его и устремилось к какому-то свету, и хочется ему жить и жить, идти и идти в какой-то путь, к новому зовущему свету, и скорее, скорее, теперь же, сейчас!
"What!	-Что?
Where?" he exclaimed opening his eyes, and sitting up on the chest, as though he had revived from a swoon, smiling brightly.	Куда? - восклицает он, открывая глаза и садясь на свой сундук, совсем как бы очнувшись от обморока, а сам светло улыбаясь.
Nikolay Parfenovitch was standing over him, suggesting that he should hear the protocol read aloud and sign it.	Над ним стоит Николай Парфенович и приглашает его выслушать и подписать протокол.
Mitya guessed that he had been asleep an hour or more, but he did not hear Nikolay Parfenovitch.	Догадался Митя, что спал он час или более, но он Николая Парфеновича не слушал.
He was suddenly struck by the fact that there was a pillow under his head, which hadn't been there when he had leant back, exhausted, on the chest.	Его вдруг поразило, что под головой у него очутилась подушка, которой, однако, не было, когда он склонился в бессилии на сундук.
"Who put that pillow under my head?	- Кто это мне под голову подушку принес?
Who was so kind?" he cried, with a sort of ecstatic gratitude, and tears in his voice, as though some great kindness had been shown him.	Кто был такой добрый человек! - воскликнул он с каким-то восторженным, благодарным чувством и плачущим каким-то голосом, будто и бог знает какое благодеяние оказали ему.