Йоханнес Зиммель - Мечтай о невозможном

Шесть лет назад, после выхода в свет последнего романа Фабера, он стал получать много писем от неонацистов с угрозами. Во время Франкфуртской книжной ярмарки они прислали ему в отель пакет, в котором под видом книг содержалась бомба, которая взорвалась бы, если бы он открыл посылку. Эксперты перехватили пакет и обезвредили заряд. Из-за угрозы убийства он находился под защитой немецкой полиции и поэтому получил документ, удостоверяющий право на ношение оружия. Однако он мог носить при себе «вальтер» только в ФРГ и позднее в Швейцарии. В Люцерне все приходящие в его адрес пакеты, пакетики и подозрительные письма проверялись полицией и только после этого передавались ему. При поездках он всегда с собой брал оружие, вот и сейчас взял его в Вену, хотя это было запрещено. Пистолет он спрятал в чемодане. И теперь он лежал в сейфе, в его номере. Фабер покинул номер, спустился на лифте в вестибюль и сдал ключ.

Такси доставило его к Детскому госпиталю. На Флориангассе между Бухфельдгассе и Лангегассе стояло современное двухэтажное здание. Фабер увидел, что стены первого этажа ярко разрисованы до того уровня, до которого могли дотянуться детские руки: цветы и деревья, солнца, луны и звезды, автомобили, мотоциклы и самолеты, небо и облака, животные и люди. Напротив входа был небольшой парк. Оттуда до слуха Фабера донесся ликующий детский голос:

— Умерла! Я умерла!

Фабер пересек улицу и зашел в парк. Перед стеной он увидел четырех маленьких девочек. Одна из них бросила мяч в стену, поймала его и крикнула: «Влюблена!» — Затем она снова бросила мяч в стену, но на этот раз через ногу и вновь крикнула: — «Помолвлена!»

Три остальные девочки вели за ней пристальное наблюдение.

Одну из них, рыженькую, в очках, с лицом, усеянным веснушками, Фабер спросил:

— Что это за игра?

— Порядок следующий, — стала объяснять рыженькая в очках, пока другие бросали и ловили мяч. — Видите ли, вначале все очень просто, но потом становится все сложнее. Сначала нужно просто бросить мяч в стену и поймать. Значит, вы влюблены. Затем нужно бросить мяч через ногу. Если вы его поймаете, вы уже помолвлены. Вам понятно?

— Ясно, — сказал Фабер.

— В следующий раз вы должны поднять мяч над головой, бросить из этого положения и поймать. Если все удается, вы женитесь. Затем вы должны успеть один раз повернуться вокруг себя. Затем нужно успеть между броском и захватом мяча два раза хлопнуть в ладоши. Становится все труднее. Если роняете мяч, то выбываете из игры. Игра продолжается. После замужества у вас появляется ребенок, затем двое детей, затем вы живете раздельно, затем разводитесь, затем болезнь, смертельная болезнь и смерть. Тот, кто раньше других умрет, тот и выигрывает. — Рыженькая лучезарно улыбнулась Фаберу: — Дошло?

— Дошло, — ответил он.

— Ребенок! — крикнула девочка, которая как раз бросила мяч.

— Пока! — сказал Фабер.

— До свидания! — ответила Рыжая.

Он покинул парк, перешел улицу и через главный вход вошел в Детский госпиталь. Справа увидел большое задвижное окно регистратуры. Здесь работали три сестры. Перед ними толпилось около двадцати женщин с детьми. Некоторые держали на руках совсем малышей. Большинство детей производило впечатление тяжелобольных. Несмотря на напор женщин, сестры оставались спокойными и приветливыми.

Говорили на немецком, английском, ломаном чешском и сербскохорватском. Многие женщины, очевидно из сельской местности, были в платках. По некоторым было видно, что они прибыли издалека. «Столько страданий, столько печали», — думал Фабер. Стены холла были увешаны детскими рисунками, фотографиями мальчиков и девочек на праздниках, в зоопарке, в карнавальных костюмах. С потолка на тонких нитях свисали изготовленные из различных материалов детские поделки: серебряные рыбки, золотые солнца, яркие птицы, кошки, собаки, подковы, листья клевера, Микки Маусы, Дональды Даки, лисы и кролики. Несмотря на присутствие множества людей, воздух в холле был свежий, пол чистый.

К Фаберу подошла белокурая женщина-врач.

— Господин Джордан? — у нее был такой же спокойный теплый голос, как у Белла.

Фабер кивнул.

— Я очень рада. Меня зовут Юдифь Ромер. — Она проводила его в комнату сестер. — Здесь ваш халат. — Она дала ему белый медицинский халат. — В этот шкафчик вы можете повесить свою куртку. Мы его освободили для вас. — Ей было лет сорок. Говорила она быстро и приветливо. Он поменял куртку на халат и закрыл шкафчик. Врач закрепила маленькую табличку на нагрудном кармане его халата. На табличке значилось: др. Джордан.

— Так, — сказала Юдифь Ромер, — в халате вас вряд ли кто узнает. Доктор Белл сейчас занят обследованием. Вы можете подождать здесь, если хотите. Но можете и осмотреться в доме.

Зазвонил ее мобильный телефон.

— Извините, я должна идти.

Он оглянулся вокруг. В госпитале было много отделений: пять амбулаторий, отделение общей педиатрии, в подвале — помещения для обследований и лаборатории, во флигелях первого этажа — два онкологических стационара, на втором этаже — оборудование для научных исследований. Повсюду царило большое оживление. Детей переносили по коридорам на носилках, в больших лифтах спускали в подвал для обследований или в другие отделения. О детях заботились сестры, врачи и санитары. Они меняли капельницы, брали кровь на анализы у маленьких кричащих пациентов, поддерживали тех, кто передвигался только на костылях. В палатах, двери которых в верхней части были застеклены, Фабер снова увидел яркие рисунки и самодельные украшения. Перед телевизором сидели три мальчика и завороженно смотрели фильм. Фабер узнал на экране молодую Роми Шнайдер и остановился.

«Это же фильм «Робинзон не должен умереть»! Сценарий написал я. Режиссером был Йозеф фон Баки. Партнером Роми был Хорст Бухольц, он играл сына Даниэля Дефо. Когда был создан фильм? До переезда Роми в Париж. 1956 год. Тридцать восемь лет назад!»

Он пошел дальше. У многих из встречавшихся ему детей были совершенно лысые головки, у некоторых руки и ноги были перевязаны, на них было больно смотреть. Во многих палатах у кроваток своих дочерей или сыновей сидели матери. Фабер шел все дальше. Никто не обращал на него внимания. «Белл подал хорошую идею, — подумал он, — белый халат и другое имя».

«Внимание! Опасность инфекционного заражения. Вход строго воспрещен!» — гласила ярко-красная надпись на двери.

Перед застекленным верхом других дверей были опущены жалюзи. Во двор въехала машина «скорой помощи». Санитары вытащили из машины носилки с девочкой-подростком. Издалека звучала музыка и слова песни: «Don’t worry, be happy…» [7] He тревожься, будь счастлив… (англ.)