Виталий Москаленко - Райцентр [сборник]

Отец сноровисто достал из внутреннего кармана бутылку, открыл пробку и глотнул.

— Ладно, поехали. Поехали куда глаза глядят, мне все равно! — Он перешел на драматический тон: — Рыбы сегодня все равно не будет, это точно. Я вижу: если на рыбалку собрались инженера — пиши пропало!

Он собрал удочку и стал сматывать леску. Утки взлетели и сели на то место, куда собирался переехать сын.

— Вот собаки. Они прямо туда, куда я хотел…

— А там рыбы видимо-невидимо. Уточки и слетелись, — злорадно в сторону сказал отец. — Ну что, какая у наших программистов на сегодня программа?

Отец довольно рассмеялся своей шутке. Если бы сын в эту секунду сдержался, все могло обернуться иначе. Но он не смог.

— Старый человек, а говоришь глупости… — сказал сын. — Извини уж!

Отец от неожиданности даже привстал.

— Вот и дождался! Спасибо, сын, спасибо! В ножки тебе кланяюсь!

— Сам напросился.

— Вот и дождался наконец! — Отец сел и отвернулся. Потом во второй раз достал бутылку и отхлебнул. — Да-а-а! — сказал он громко. — Вот так растишь, растишь, смотришь на свое чадо, а оно, это чадо, и говорит тебе однажды: «Ты дурак».

— Я не говорил, что ты дурак! — повысил голос сын. — Я сказал, что не надо молоть глупостей, если на рыбалку приехал!

— Ну что ж! — Отец пересел спиной к носу лодки, вставил весло в уключину, приговаривая: — Спасибо, программист! Дурак так дурак! С этим ничего не поделаешь! Поехали!

— Проехали! — тихо ответил сын. — Успокоился, нервный? — спросил он и строго посмотрел отцу в глаза. — Пить не надо. Только в лодку — сразу за стакан. Скоро на людей бросаться начнешь.

— Кого я воспитал? — взмокнув глазами, прошептал отец и сам себе ответил: — Я воспитал подлого человека. — Он снял пиджак и с силой ударил им о лодку. Утки взлетели и, кружась вдали над камышами, стали искать новое место. — Страшного человека я воспитал! Дай ему нож — убьет и глазом не моргнет!

— Моргну.

— Нет, не моргнешь!

— Ну, хватит… Надоел, одно и то же… Давай нож — посмотрим.

— На! — Отец выхватил перочинный нож, раскрыл его и протянул сыну: — На!

Сын схватился за голову руками. Отвернулся.

— Последний раз с тобой еду, — пробормотал он, вглядываясь в поплавок.

— Убейте меня лучше! — с чувством выговорил отец и закрыл в тоске глаза. — Режьте меня, инженера! Я вам завод выстроил, я жизнь свою вбил в этот завод, а вы меня давайте, давайте под зад ногой! На пенсию! Пшел!

— Да погоди орать-то! Клюет! Подсекаю! — Сын подсек, удилище изогнулось и задрожало. — Сейчас такого карася вытащу! Так! Сопротивляется! Килограмма на полтора! Давай подсак!

Отец в удивлении раскрыл глаза и увидел, что борьба была в самом разгаре.

— Не спеши, не спеши! — зашептал он. — Не тяни, не тяни!

Удилище медленно водило из стороны в сторону.

— Это не карась! — вдруг закричал отец. — Это же не карась, ты что — не видишь?!

— Конечно, вижу… Это не карась, — сказал сын. — Это кит, касатка полосатая… Специально завезли сюда, чтобы камыши грызла. Только бы под корягу, собака, не забралась! Подсак приготовил?

— Да! — Отец вытянул руку далеко за борт и застыл. — Не тяни, не тяни, — шептал он, вытаращив глаза.

Рыба сильно повела от лодки, и отец истошно закричал:

— Да не тяни же!

Гитара у костра звенеть перестала, и хриплый голос выкрикнул из-за камышей:

— Вы че там, а? Золотую рыбку зацепили? Давайте сюда ее, разбираться с ней будем!

— Че с ней разбираться, — сказал второй голос. — Зажарим, и все дела.

Оба засмеялись.

— Потрафь ей, потрафь… Губу оторвешь или крючок! — шептал отец.

— Не надо, папа, под руку со своими советами лезть! — шептал сын. — Сам маленькие крючки привязал на все удочки!

— Ничего, что маленькие, ничего! Горбатов на Медведице судака семикилограммового на вот такусенький крючочек вытащил, а ты говоришь!

— Так то судак! И на Медведице! А это же, точно тебе говорю, лещ!

— Лещ?!

— А кто это по-твоему?! Боком стал! Или под корягой! Смотри! — Сын потянул несколько раз, и стало ясно, что рыба стояла под корягой. — Глубоко здесь?

— Метров пять.

— Сколько? Откуда здесь пять метров?!

— Горбатов говорил, на этом месте пять метров! Он всегда здесь рыбачит. И коряг здесь много, говорил. Каждый раз отцепляет. Вода холодная здесь, родниковая.

— Надо в воду лезть. Отцеплять, — сказал сын, вглядываясь в глубину. — Уйдет лещ. И леску жалко. Японская.

— Эх ты, рыбак! Япона мать, — сказал отец. — К чему дело ведешь, программист?

— Раздевайся, в воду полезешь, — сказал сын, — я же не могу. Сам знаешь.

— Что же это получается?! Ты зацепил — а я в воду?!

— Ну у меня же радикулит! Защемление позвонка!

— Вот-вот! У отца в шестьдесят лет ничего нет, а сын в тридцать — калека!

— А кто виноват, папа? Кто мне на даче орал, что я малахольный, кто тот мешок на спину поднимал? А? Я виноват? Говорили тебе: давай разложим на два мешка. Вот и радуйся теперь!

Два года назад после какой-то очередной ссоры с отцом сын рванул себе на спину мешок с цементом и потом провалялся с позвоночником полтора месяца в больнице.

— Спортом надо было заниматься! А то все мамочка тебя берегла, все пичкала!

Отец стал раздеваться, разговаривая сам с собой. Ему было так легче. Он снял рубашку, скинул брюки вместе с сапогами.

— Здесь столько родников… Вода нулевая… Горбатов мне рассказывал.

— Что делать? Три метра такой лески! Да и леща упускать жалко!

— Я же говорил, что не надо отпускать, что тянуть надо! Вверх тянуть!.. А теперь вот, пожалуйста, отец, пожилой, заслуженный человек, должен в ледяную воду, как этот…

— Ладно, надоел! Не хочешь — не лезь! Никто тебя не заставляет!

— Лезь, тебе говорят! — закричал кто-то с берега, и у костра захохотали. — А ну-ка, лезь. Че стоишь, как… Ха-ха-ха-ха!

— Идиоты… Волосатики… — шептал отец, влезая в воду. — Людей-то порядочных в Райцентре осталось раз, два — и обчелся. Остальные — всякая сволочь.

Он с грохотом вывалился в воду и отплыл от лодки в противоположную от лески сторону.

— Эх! Хороша водичка! Ноль! Чистый ноль! Вот как бывает! — пустился он в рассуждения и поплыл по кругу. — Сын в лодке, а отец в воде! Вот и цена всем вам, инженерам! Отцу шестьдесят, а он как мальчик в воде… Между прочим, я в твои годы по горло… с «Дегтяревым» над головой, и попробуй утопи — под трибунал, весной, между прочим…

— Знаю. Наизусть.

— Знаете? А что ж так плохо из лодки руководите, инженера? — Он доплыл по кругу до лески и, ухватившись за нее, стал дергать.

— Папа, не тяни за леску! Там же крючок маленький!

— А-а-а-а-а! Тебя крючок интересует! А то, что отец, седой, уважаемый человек, в нулевой воде, это, значит, ничего! То, что ветеран труда, орденоносец, без пяти минут пенсионер, кочевряжится перед радикулитным программистом…