Иван Булах - Деревенская околица. Рассказы о деревне

Приехала как-то в бригаду корреспондентка из краевой газеты, молодая симпатичная бабёнка, в джинсах. Ищет материал поинтересней. Ей мужики и присоветовали:

— Видите того тракториста со шрамом на лице и наколкой в виде самолёта? Вы к нему приглядитесь, чем не материал? Только подумайте: бывший вор в законе, пятнадцать лет зону топтал, а прибился к нам в село. Женился на Маше Каменской и бросил воровское ремесло, пробует честно трудиться. Это же типичный шукшинский Егор Прокудин. Поговорите с ним.

Корреспондентка ухватилась за тему, это же социальный материал. Как раз Верховный Совет изучает вопрос по амнистии заключённых, а многие боятся. А вот он из зоны, и как трудится!

Евгений Петрович как раз ремонтировал трактор, а она в него закогтилась мёртвой хваткой.

— Скажите, а как сейчас в тюрьмах кормят?.. И ещё, — правда, что вор в законе не должен работать?.. Как вы думаете насчёт амнистии?.. А если урки всех перережут? — И так жалобно смотрит на него, как будто хочет подать копеечку.

— Уважаемая, — говорит он, — мне кажется, что кто-то из нас только из психушки. Я в прошлом боевой лётчик, Герой России, поэтому не знаю насчёт амнистии, и как кормят зэков на зоне.

Другой случай был, когда приехал главный инженер из сельхозуправления. Этого больше интересовали вопросы эксплуатации тракторного парка. И его направили к Евгению Петровичу.

— Это по вашей части, — говорят, — вы растолкуйте вон тому долбаку, что такое принцип работы двигателя внутреннего сгорания. Не верит, что поршни в цилиндрах так быстро мельтешат.

Инженер долго беседовал с Евгением Петровичем про двигатель внутреннего сгорания, пока тот его не перебил.

— Мужик, ты чего привязался? Какого хрена от меня надо?

— Надо, чтоб ты осознал и понял принцип работы четырёхтактного цикла двигателя внутреннего сгорания.

— И зачем? Я отлично знаю принцип работы реактивного двигателя. Принимал участие в испытаниях новых модификаций самолёта-истребителя МИГ-26, и ещё три года отлетал на СУ-27. Теперь ответь, — зачем ты мне толкуешь про эти четыре такта?

— Так вы тот самый Назаров? Вы уж меня простите.

Вся бригада потешалась, а Евгений Петрович не обижался, только незлобно корил мужиков:

— Вы бы хоть меня предупреждали, что это розыгрыш, а то ставите меня и гостей в неловкое положение.

Работал Евгений Петрович не из-за денег, пенсия у него, дай Бог каждому. Если в колхозе запарка с посевной или уборочной, так его и зовут. Ещё он каждый год работал на комбайне. Работал ради удовольствия, как замаливал грехи за то, что подался от земли-кормилицы на вольные хлеба в небеса.

Теперь самое главное. Знаете, что присоветовал ему бригадир Николай Иванович, чтобы и от коллектива не отрываться, и всегда быть трезвым? Всё очень просто, он наказал ему брать с собой две грелки. Да-да! Обыкновенные резиновые грелки. Когда хозяева огородов по традиции их угощали, а у нас угощают всегда, он извинялся перед ними и говорил:

— Я после самолёта сразу не могу привыкнуть к малым дозам. Чтобы вас не обидеть, я свою норму в грелку вылью, а уж потом дерябну. Я — алкаш-одиночка, ночью один под одеялом лакаю. Эта вспашка для меня, как контрольный полёт, а грелки, как контрольный замер. Вы только не обижайтесь.

Мужики и хозяева смеялись от души, а у него строго — в одну грелку сливает самогонку, в другую — водку. Понимали, что он шутит, но понимали и другое, что-то тут не так. Не такой человек Евгений Петрович, чтобы сливать стопки и пить тайком в одиночку. Если уж часы и телевизоры ремонтирует бесплатно, то станет ли крохоборничать с сивухой?

Зато мужики знали, что к чему. После работы он в бригаде отдавал на общий круг «контрольный сбор».

Он и сейчас живёт в деревне, помогает, но уже ОАО «Покровское», не кичится, что Герой. Говорит, что он прирождённый землепашец, а в небе заплутал по недомыслию. Поэтому-то у него и накопился долг перед родной землёй. А долги надо платить.

По мусульманским законам разрешается иметь столько жён, сколько сумеешь прокормить, сладить, ну, и конечно, на сколько позволяет здоровье. Если верить истории, то в Турции у Абдулы-Хамида II в гареме было тысяча двести жён. Это же с ума сойти!

У нас, православных, при социализме такого теоретически быть не могло, а практически в меньших масштабах случалось.

Работал у нас в колхозе Егор Гаврилович Малинин. Образование имел не высокое, сам не из красавцев, даже малость рябью отдавал, нос с горбинкой, а сапоги носил сорок пятого размера. Но бабы и девки его уважали и были им очень довольны. Вы же знаете, в деревне у всех есть прозвища, так вот у него было чудное и необычное — Бухар Эмирский, и, конечно же, не случайное. Он по перву очень обижался, а потом пообвык.

Справедливости ради следует сказать, что мужик он был геройский, дерзкий, работящий, но с чудинкой. Всё в поле и в поле. Какой-то месяц поработает на комбайне, в осенях пшеничку помолотит и опять на трактор. То пашет, то сеит. Очень уж любил волю и простор, чтоб по весне ветерок обдувал, жаворонок в небе звенел, всякая живность стрекотала, а ещё чтобы рядышком ручеёк картавил. Упадёт навзничь, раскинет руки, лежит на тёплой земле и слушает всю эту музыку. В общем чудной был.

А тут война. Как воевали сибиряки, все знают, и ему досталось по самую репицу. И под Сталинградом, и на Курской дуге, да так, что три танка под ним сгорело, железо не дюжело, а он выстоял. Вернулся домой весь в орденах и медавлях, правда, малость заштопанный, зато не увечный, и всё у него в исправности.

Опять стал работать в колхозе. Мало погодя, вот она и целина, и развернулся Егор Гаврилович во всю силушку. Тогда хлеборобы-землепашцы были на большой славе, но опять же тут не всё просто, были свои мерки. Беспартийных героев не то что не уважали, а как бы не замечали, пусть ты хоть распередовик. Считалось, что ты работаешь бессознательно, как лошадь, а вот если ты член партии и выступаешь на собраниях, тут другое дело. Тогда ты сознательно работаешь, во имя светлого коммунизма.

Вроде бы расклад ясный, но беда с этими передовиками, что ни герой, так обязательно беспартейный. Как-то получалось, что в эту партию всё больше лезли те, у кого язык как коровье ботало, и обязательно всем надо руководить. И вышла тогда такая линия ЦК партии — разбавить это ленивое болото рабочим человеком. Стали тогда всех настоящих работяг брать на особый учёт и заманивать всякими посулами к себе в партию.

Навалились на Егора Гавриловича. Наш секретарь парткома Барышников прохода не даёт, всё ведёт среди него агитацию. Ласковым языком много чего наплёл, наобещал всяких радостей.