Александр Дюдин - Сестры

– Ленин призывал к союзу рабочих и крестьян, к сплочению, к дружбе, а Хрущев разделяет их, – говорила Валя. – Как же можно раздельно руководить народным хозяйством? Одни будут тянуть к себе, другие к себе. Как в басне Крылова о щуке, лебеде и раке. То Совнархозы, не успели опомниться – разделение руководства на промышленное и сельское. Народ мудрый, смеется. Анекдот знаете? «Что является бедствием в наше время? – Три «Р»: рак, радикулит и реорганизация!» – все рассмеялись, кроме Сергея. Он нахмурился.

– Я дал тебе высказаться до конца и хочу заметить, не обсуждай того, в чем не смыслишь, – сказал он раздраженно. – Я не лезу судить, правильно ты режешь живот или неправильно, если не знаю этого.

– Антон Федорович, – не унималась Валя, – почему Хрущева не любят?

– Думаю, Сталина не прощают. Всё познается в сравнении. Сталин – умнейшая голова, этот рядом выглядит, мягко говоря, бледнее.

– Вы всем так говорите? – смеясь глазами, спросила Валя.

– Нет, не всем. Всем нельзя, но в кругу друзей я могу быть откровенным.

– Тебя, как всегда, заносит! – возмутился Сергей.

– Успокойся. Есть категория людей, которые со школьной скамьи рвутся на трибуну, так и вылазят в руководители. А поговорить Хрущев любит. Кто много говорит, нет-нет, да и скажет глупость, – у Антона лукаво блестят глаза за очками.

– Я не согласен с тобой! – едва сдерживал гнев Сергей. – Много нужного и полезного сделали мы под руководством Хрущева: во-первых, никогда еще жилищное строительство не имело такого размаха, которое оно приняло сейчас; во-вторых, он реабилитировал доброе имя осужденных в 1937 году; в-третьих, повышены пенсии по старости, наведен в этом вопросе порядок. А подъем целины, сразу давшей столько хлеба стране?! Только за это ему следует поставить памятник! Мне неприятно, когда ты так резко выступаешь против Хрущева! Не надо, иначе мы поссоримся.

– Но, согласись, и вреда он сделал порядочно. Своей неумелой политикой поссорил нас с Китаем!

– Мао Цзе Дун никогда не был нам искренним другом! И что ты знаешь об этом?

– Мало знаю. Только то, что сообщалось в газетах.

– А именно?

– Именно: сразу после разоблачения культа в Москву приехал Мао Цзе Дун. Он возложил у стен мавзолея венки Ленину и Сталину с надписью на ленте венка Иосифу Виссарионовичу: «Верному ленинцу И. В. Сталину». После его отъезда в нашей прессе сразу началась кампания критики Мао Цзе Дуна. Ругательства в адрес руководителя государства вряд ли помогают взаимопониманию. Надо быть дипломатичнее: тонко, сдержано и умело вести внешнюю политику, с видимым уважением соседей. Ведь ладил с ним Сталин?! Я был в пятидесятом году в Китае. К нам, русским, советским людям, там хорошо относились, с радушием! Дружбу с Китаем нужно было сохранить во что бы то ни стало! Приложить к этому все усилия. Это не Югославия, с которой заигрывает Хрущев, ездит туда на охоту!

– С соседями со всеми жить нужно в дружбе, – заметил Алейников.

– Согласен, тем более с Китаем! – перебил Антон.

– Но не любой ценой! – погрозил пальцем Алейников. – Если руководители Китая претендуют на наш Дальний Восток, что, по-твоему, отдать? Во имя дружбы?

– В Китае сейчас очень сложная обстановка.

– По-твоему, надо умалчивать и о пресловутой «Культурной революции»? – сердился не на шутку Сергей.

– В конце концов, это их внутреннее дело. Разберутся сами. Надо быть гибкими политиками. Китай есть Китай! Легко испортить отношения, труднее наладить! Я считаю это самой серьезной ошибкой Хрущева во внешней политике!

– Я согласен с Антоном, – поддержал его Белов, – и скажу: во внутренней политике грубейшей ошибкой считаю изъятие скота из личного хозяйства. Крестьянин раньше не представлял, как можно жить в селе без коровы! Люди плакали, сдавая кормилицу. Она наделяла семью крестьянина мясом, молоком, маслом. Кроме того, каждая крестьянская семья сдавала государству и молоко, и шерсть, и мясо в виде налога. Я, наверное, не ошибусь, если скажу, что личное хозяйство обеспечивало больше половины населения страны. Государство сейчас не готово компенсировать это и взять на свои плечи! Понимаешь, не готово! Для этого необходимо перевести всё сельское хозяйство на промышленную основу: нужны огромные животноводческие совхозы! Вот когда мы это сделаем, личное хозяйство само отомрет – не выгодно станет, так как машинный труд дешевле, а значит и продукция таких комплексов станет дешевле, чем продукция личного хозяйства. Много лет понадобится, чтобы это исправить. И вторая сторона медали: крестьянин отвыкнет от личного хозяйства, почувствует сладость свободы. Попробуй его потом убедить держать корову! Ведь с ней хлопот не оберешься! А государству теперь еще его семью кормить надо! Кроме того, свое хозяйство привязывало крестьянина к деревне. А теперь его ничто его не держит. Потянулся сельский житель в город. Целые деревни опустели. Стоят дома с крест-накрест заколоченными окнами. Скоро некому будет кормить город. Есть у нас такие машины, чтоб заменить миллионы крестьян, ушедших в город? Нет! Значит поторопились? Ошибка? И еще, хроническим стал падеж скота от бескормицы весной. Так? Чего молчишь? – обратился Белов к Ярославцеву. – Так! Вывод: не было и кормовой базы в колхозах, чтобы принять такое большое количество личного скота. Сколько его подохло в этот год? Нет таких цифр, а они были бы впечатляющими! А хозяин не дал бы погибнуть своей коровенке, нет! Где отходы города, где очистки картофеля, где делянка, полянка в лесу – всё бы выкосил, но буренку обеспечил кормом и на зиму, и на весну. Вот, вы говорите о коллегиальном руководстве. Чего же не спросили народ? А надо бы посоветоваться! Нет, что ни говори, а дров тут наломали.

– Не хватает тебе, Олег Константинович, грамотешки, – улыбался, чуть прищурив глаза, Алейников. – В ликбез пора. А если серьезно, поступай-ка ты учиться в вечерний университет марксизма-ленинизма. На многое смотреть будешь по-другому. Лучше будешь понимать политику партии. Директору такого большого завода не к лицу быть политически близоруким. Что это ты так ратуешь за личное хозяйство? За хозяина? «Половину страны кормило»… А до революции всю страну единоличное хозяйство кормило, но тогда населения было сто миллионов. А урожайность у нас была самая низкая в мире. И голод был. Целые губернии вымирали! Ну что, по-твоему, давай назад, к предкам? А то, что при этом ежеминутно происходит процесс расслоения на богатых и бедных, рождается частный капитал, об этом не подумал? «Не даст своей буренке с голоду подохнуть»… Ну и аргументация! Своей? А колхозные пусть дохнут? Не сходятся концы с концами, Олег Константинович! А как же стирание граней между селом и городом? До тех пор, пока будет личное хозяйство, до тех пор, пока будет «хозяин», «мое», нам не построить коммунизм. Надо, чтоб изменилась психология крестьянина, и «наше» было ему дороже «своего». Миграция сельского населения в город – закономерное развитие общества. Нехватка рабочей силы в деревне заставит быстрее перевести сельское хозяйство на промышленную основу. Вот здесь-то и начнут стираться грани между городом и деревней, между умственным и физическим трудом. Машины потребуют грамотных работников. Отмирание частного хозяйства не может проходить безболезненно. Коллективизация тоже вызвала временные трудности, пришлось даже карточки вводить на продовольственные товары. Что ж, по-твоему, это тоже ошибка? Жизнь доказала правомерность коллективного хозяйства. Будут и сейчас временные трудности, но то, что рождается в них, это будущее народного хозяйства, коммунистическое будущее. Вот так-то, уважаемый Олег Константинович! Выходит, политика партии правильная, а ты не понял всей необходимости ее.