Александр Дюдин - Сестры

– Слушай, бывший секретарь Горкома, – засмеялась Валя, – что это ты заговорил газетным языком? Привычка выступать?

– Неважно, каким я говорю языком, – сухо ответил Сергей, – я говорю искренне и правду. – Помолчал. – Как посмотрю на молодежь, нам трудно было, да и им нелегко, – продолжал он, – утром торопятся на работу, как мы когда-то, тащат детей в детский сад. Обратно, с работы, спешат с сумками. Пожалуй, ты права, что-то повторяется. Собственно, это и есть счастье, когда тебе некогда, когда надо спешить, где-то тебя ждут, где-то ты очень нужен. Это и есть жизнь!» – закончил он грустно. «Тоскует по работе, – подумала Валя с нежностью, – конечно, всю жизнь вертелся, как белка в колесе, никогда не работал меньше двадцати часов в сутки, на износ, и вдруг – не у дел остался. Не может еще привыкнуть». Сергей задумчиво смотрел перед собой.

– Порой думаю, – говорил он, – не напрасна ли была жизнь? Нет, не напрасна! Даже если по малому счету ее оценивать. Как на Кавказе говорят: «Вырастил сына, посадил дерево, выкопал колодец – уже жизнь не напрасно прожил». Мы с тобой вон сколько деревьев посадили. Помнишь, двумя пальцами держали топольки, а сейчас они пятый этаж перегнали. Весь город погрузился в зеленую пену парков. И, конечно, в этом есть доля нашего с тобой труда. Детей честными тружениками вырастили. И третье, не колодец, а большой водопровод построили в городе. Помнишь, как тяжело было с водой? А с каким трудом строили! Нет труб, простаивают механизмы, простаивают люди, требуют обеспечить работой. А где взять трубы? Если тяжелая промышленность не выполнила план, не додала металл. Ночи не спал. Все-таки построили! Видишь, – шутливо улыбнулся, заглянул Вале в лицо, – выполнил твой муж все три заповеди. Конечно, хотелось бы сделать что-то более значительное, основательное. Но промелькнула жизнь в текучке ежедневных неотложных дел: там авария, здесь трещит план, того нет, другого не хватает, чем накормить людей? Многие проблемы решили, а еще больше осталось.

– И все-таки знаешь, – задумчиво перебила Валя, – я порой думаю: как хорошо, что мы родились в России и в наше время. Прожили жизнь в здоровом обществе, без коррупции, алкоголизма, проституции: всего того, чем больно общество там, на «западе». Где всё продается и честь, и жизнь. Где о справедливости не может быть и речи. Где волчьи законы: сумел – выжил, не сумел – подыхай, мимо пройдут, не помогут. Сам виноват: не сумел выжить. Где главное – деньги. Это страшно. Я бы не хотела там жить.

– Помнишь, – тепло улыбнулся Сергей, – как декламировал Миша Маяковского. Лет десять ему было, худенький, длинненький, а выпрямился, расправил плечики и гордо заявил: «Читайте, завидуйте, я гражданин Советского Союза!» Ничего, что мы еще не всё решили – решат наши дети, – грустно говорил Сергей, – найдут это главное звено, чтоб за него вытащить всю цепь. – Замолчал.

Шумели густые кроны кленов над их головами, посаженные их руками. Впереди бежала внучка, подпрыгивая на одной ножке. Жизнь продолжалась.

Автор выражает благодарность Савкину Олегу Михайловичу, Антошкевичу Евгению Михайловичу, Баринову Федору Федоровичу, Симановскому Виктору Геннадьевичу, Тетерятникову Александру Семеновичу, Садко Владимиру Витальевичу, Михайлову Сергею Анатольевичу, Касторновой Юлии Сергеевне, Шиошвили Альберту Пантелеймоновичу за помощь в написании книги.

Особую признательность выражаю Саутову Владимиру Ниловичу и Митюку Михаилу Юрьевичу за помощь в издании книги.