Константин Ханькан - Кэлками. Том 1

С одной группой охотников Кэлками перевалил на исток речки Хитали, которая впадает в реку Кочукан Авлындя. Вторая половина перешла на речку Коями, которая, в свою очередь, вливается в Эгден Авлындю. Кочукан Авлындя и Эгден Авлындя впадают в реку Омолон с правой стороны, одна выше, а другая ниже по течению. Сам Омолон несет свои воды в реку Колыму.

Разделившись на мелкие группы, охотники в поисках белки ушли на северо-восток вниз по обоим берегам Омолона, охватывая его многочисленные большие и маленькие притоки.

Перевалив Гидын, управившись с повседневными делами, Кэлками сказал жене:

— Ако (ласковое обращение), кожа на беличьей шкурке уже побелела, пора и нам браться за охоту, скоро ударят морозы, и день становится короче. А впереди вон какие расстояния нам надо одолеть. Завтра уже самостоятельно одни откочуем от соседей. Соседи-то наши, по-моему, еще хотят кочевать вместе с нами. Но ты сама понимаешь, что кочевать целым стойбищем тяжело, времени даром уходит много, большой группой и продвигаться трудно. А нам нельзя расхолаживаться. Ох, как много стоянок надо оставить позади, прежде чем подойдем к притокам Коркодона, страшно представить. Вот дойдем до левого Кедона, тогда уже облегченно вздохнем, оттуда уже близко до Коркодона. Мы бы не стали идти вниз по правому Кедону, если бы не собирались наведаться в стойбище кочевника Аманди Туркани. Как-никак друзья мы. В районе больших озер по Кедону должен зимовать старик Туркани со своими детьми. Мы что, зря, что ли, с самой Кушки подарки везем оленеводам-кочевникам? Стадо у Туркани большое, в долгу не останутся, подарят и нам оленей, а лишний личный олень семье никогда не помешает, только польза и поддержка. Необученных и молодых оленей если подарят, то возни у нас будет, ой да ну, молодняк он и есть молодняк, хлопот не оберешься, особенно когда торопишься. Самому мне придется обучать, прежде чем увести животных с собой. Уж там-то мы у кочевников дней шесть наверняка будем стоять, это и к бабке не ходи.

Акулина не перебивала мечтательные размышления мужа.

— Ты тоже сходи к нашим соседям, вечер-то большой, поболтай с ними, попрощайся. А я поговорю с мужчинами, заранее предупрежу, что завтра отделяемся от них, а то еще подумают, что Кэлками больше всех хочет добыть белки, вот и стремится уйти от них.

С этими мыслями Кэлками вышел из жарко натопленной палатки и направился к Авакке Сергею, в сумерках разглядывая тропинку, чтобы не попасть в яму или не зацепиться за мерзлый куст. Накормив собаку Утэ, Акулина сходила в гости к Елене Модали. Поговорили о том о сем, чаю попили. Побеспокоились о судьбе зимнего промысла.

Поздно вечером Кэлками возвратился от соседей в свою палатку. Охотники добродушно отнеслись к доводам Кэлками, пожелали ему удачи и доброго пути.

Назавтра, отловив и завьючив своих оленей, Кэлками ушел вниз по Кочукан Авлынде к Омолону, чтобы пересечь его по льду немного повыше устья Кочукан Авлынди и затем выбраться к устью левого притока Омолона — Мунывыдяку, а затем двигаться по этой речке до его истока, чтобы сразу перевалить на исток правого Кедона и пойти вниз по Кедону, пока не найдет стойбище Аманди Туркани. Туркани кочует по безбрежной глухой тайге и попутно добывает белку. Колхоз «Заря» от оленеводов-кочевников белку принимает и другую пушнину, тот же пыжик олененка. Правда, оленевода-кочевника планом не обяжешь, ибо он не колхозник, а свободно кочующий оленевод. Поэтому его и называют оленевод-кочевник.

Первый день одиночной кочевки Кэлками прошел без проблем. Вечером перед сном он вышел из палатки послушать своих оленей, которые паслись недалеко в негустом лесу. Четко было слышно, как на шеях животных позванивали латунные колокольчики. На бездонном темно-сизом небе мерцало множество звезд, будто снежинки-огоньки на весеннем снегу под ярким солнцем. Кэлками поежился и вернулся в палатку. Охотник Кэлками не знал и знать не мог, что этот охотничий сезон уготовил ему много нелепых случайностей и неожиданностей. Впереди охотника Кэлками ждало бескрайнее безлюдье и подчас суровая тайга.

Как-то вечером, когда выдалось свободное время от дневных хлопот, Акулина сказала мужу:

— В этом году у меня почему-то беспокойно на душе, даже хотелось вместе с охотниками доехать до русла Омолона. Глупость, конечно, мы-то привыкли кочевать и охотиться вдвоем. Раньше, в прошлые сезоны, я этого как-то не замечала. С той самой стоянки, когда ты убил барана, огонь наш в печке и наружном костре своим резким и звонким треском часто нас предупреждает. По старинным приметам я всегда прислушиваюсь к его треску. И олени наши все время в левую отрицательную сторону зевают, как бы чего не случилось на нашем пути, — и Акулина замолчала.

— А ты знаешь, Ако, я ведь тоже обратил на это внимание, просто помалкивал. Вчера, когда я варил еду, огонь раза два сильно предупредил, треснул так, будто по железу ударили. А мой верховой олень, когда мы еще Гидын переваливали, несколько раз с затяжкой и стоном в левую сторону зевнул. Это неспроста. Ты, Ако, права. Нам с тобой надо быть предельно осторожными. Все эти приметы могут обойти нас стороной, а причина того может быть совершенно не трагичной, просто, может быть, будет мало белки, вот и все. Так что сосредоточиваться на этих приметах слишком-то не стоит. Необязательно, чтобы огонь и олени могли предупреждать только серьезное, все может ограничиться мелкими незначительными событиями, — успокаивал он жену.

— Когда я бываю на охоте, часто прислушиваюсь к шуму оленей. А ты следи за поведением собаки, Утэ у нас очень чуткий, учует и услышит далеко. Мы с тобой далеко от людей, и зверь шальной может шататься по тайге. Авсыкан ( патронташ ) не отвязывай от карабина и винтовку свою постоянно держи на виду, — предупреждал Кэлками Акулину.

Они продолжали свой путь к руслу Омолона. После одной из кочевок во время ужина Кэлками сказал:

— Завтра, Ако, кочевка будет совсем короткой, короче, чем сегодня и вчера, олени наши даже не успеют проголодаться, как мы разобьем стоянку. Солнце будет еще высоко, когда мы установим палатку, вон бургаг (смешанный речной лес ) Омолона четко виден, а то все прошлые кочевки перед глазами одна лиственница мелькала. Мне нравится речной бургаг, где много зайцев и куропаток. У бургага и цвет красивый, какой-то красновато-голубой, — как бы между прочим заметил Кэлками.

От раскаленной жестяной печки шел хороший жар, но все равно чувствовалось, что палатка только что поставлена на свежей мерзлой земле и застелена еще не растаявшими мерзлыми ветками. Земля дышала холодом.

— А что, завтра уже Омолон перейдем? — спросила жена.