Дун Си - Жизнь без слов. Проза писателей из Гуанси [антология]

Оба практически одновременно вздохнули. Глядя один на другого, одарили друг друга улыбкой. Наконец все-таки заговорили.

И тогда Ван Чэнь узнал, что Су Цзе вернулась одна. На вопрос о Лу Сяобин, чуть поколебавшись, ответил, что они собираются пожениться в этом году.

После совсем-совсем недолгой паузы смех Су Цзе прозвучал немного огорченно. Каждое движение сидевшего перед ней Ван Чэня было исполнено уверенностью того, кто уже все повидал на своем веку, и разговаривал он так, словно сам черт ему не брат. Су Цзе своим закаленным в Шанхае глазом с первого взгляда распознала, что небрежность, с которой он был одет с ног до головы, и весь его облик тщательно выверены, его высокий социальный статус с уверенным достоинством проглядывал в каждой детали. Су Цзе предположила, что это наверняка результат помощи и заботы его девушки-художницы. Глубины ее сердца забурлили тысячами волн, она подумала о том, что Ван Чэнь больше не тот мальчик, которого можно было не принимать всерьез, теперь он превратился в довольно стильного мужчину. Подумала она и о том, что когда-то он так сильно любил ее, а теперь занят другой женщиной, а сама она превратилась в старую деву, которая из ночи в ночь беззвучно глотает слезы. Неужели тогда она ошиблась в выборе? С одной стороны, она не могла смириться с этим, с другой — не могла высказать лежащую на сердце печаль, а более всего сокрушалась о своем незавидном положении. Несколько эмоций смешались воедино, и она словно соскользнула в бессознательное, совершенно растеряв прежний надменный вид, который напускала на себя перед ним. Теперь на ее лице отражались растерянность и печаль из самых сердечных глубин.

— Почему ты не ездишь в Шанхай в командировки? — изо всех сил пытаясь сохранить присутствие духа, спросила она и добавила: — Как же хорошо было в молодости.

Если бы она не нашла слов для первой фразы, вторая была бы лишена всякого смысла.

Ван Чэнь не подхватил реплику. Привалившись к спинке дивана, он бросил на Су Цзе короткий взгляд и тут же отвел его, молча курил, и то, как он стряхивает пепел своими длиннющими пальцами, заставляло сердце взволнованно биться. Су Цзе стало еще тревожнее, накатило нежелание выказывать свою слабость. Она взяла себя в руки и тихо сказала:

— Если бы я тогда пригласила тебя на свадьбу… Ты бы приехал?

Отразившаяся в ее глазах жадная надежда раскинула мягкие сети и пленила Ван Чэня. На самом деле ей было трудно высказать все, что скопилось на сердце. Это была чушь, только идиоты задают такие вопросы. Но Су Цзе намеренно захотела выставить себя пустоголовой дурочкой. Она вовсе не ожидала ответа, ей нужно была создать атмосферу, достичь определенного эффекта. Это был едва различимый, смутный флирт, она хотела затянуть Ван Чэня в воспоминания о прошлом.

Ван Чэнь по-прежнему не выказывал никакого отношения. На самом деле он не знал, что сказать. У него не было возможности понять, чего в этот момент хочет Су Цзе, и поэтому он обдумывал заданный ею вопрос, который, вообще-то, был все равно что спустя лето пойти по малину.

Су Цзе едва душу себе не вынула в ожидании, а Ван Чэнь по-прежнему сохранял холодно-отстраненный вид.

Су Цзе громко заскрежетала зубами.

— Видать, и правда мы с тобой судьба, а доли нет.

Это уже выходило за рамки, было слишком откровенно, слишком глубоко, почти принуждало Ван Чэня хоть как-то обозначить свое отношение. Но позиция самой Су Цзе в этот момент была намного честнее той, что была минуту назад, теперь были затронуты ее заветные и безнадежные мечты и горести. С кем провести годы цветущей молодости, неужели и правда весенние воды бегут на восток [69] «Весенние воды текут на восток» — классическая черно-белая военная драма 1947 года, режиссеры Цай Чушэн и Чжэн Цзюньли. Главная героиня фильма терпит нужду, лишения, предательство мужа и в конце концов от безысходности кончает жизнь самоубийством. ? Глаза Су Цзе наполнились слезами, она глубоко вдохнула и попыталась сдержать их, но этим только усугубила ситуацию. Слезы хлынули рекой.

Ван Чэнь перепугался, даже позвал ее: «Су Цзе!» — и от этого сердце защемило, словно он искал себе оправдание.

— Я всегда ждал, ждал, когда ты выйдешь замуж, только после этого завел себе девушку, — сказал он и, не в силах сдержать чувств, схватил Су Цзе за руку.

Сделав это, он почувствовал, как дрогнули нервные окончания в кончиках пальцев, и вслед за ними дрогнуло сердце. Он не посмел стиснуть ее крепко, лишь легонько сжал пару раз. Он думал, что Су Цзе хоть как-то отреагирует, но та только оцепенело смотрела на кончики пальцев на ногах. Слезы постепенно, капля за каплей, исчезли из ее глаз. Оставшиеся на лице слезинки спустя какое-то время испарились в нагретом центральным отоплением воздухе.

Глядя на ее чистенькое лицо, на котором словно ни слезинки не бывало, Ван Чэнь озадачился. Конечно, он не мог знать, что Су Цзе не хочет, чтобы он был в курсе ее внутренних терзаний, что ей нужно было при любом раскладе сберечь последние остатки самоуважения. Ее лицо было лишено всякого выражения, но в душе постепенно поднималось самодовольство: Ван Чэнь был все тем же Ван Чэнем, тем, кого она могла контролировать, просто пустой телесной оболочкой. И сразу же вернулось прежнее пренебрежительное отношение. Те слезы были наполовину честны, а на другую половину — своего рода шоу. И раз уж Ван Чэнь купился, не было смысла лить их дальше. Ван Чэню же было неудобно расспрашивать. Держать Су Цзе за руку стало неловко, но отпустить сейчас показалось бы слишком грубым и неуклюжим. Его сердце переполняли необъяснимые и не самые приятные переживания.

В этот момент зазвонил домашний телефон. Воспользовавшись тем, что Су Цзе ушла в гостиную ответить на звонок, Ван Чэнь энергично помахал руками. Всего-то пара минут, а плечи тем не менее онемели. Звонил ее старший брат. Из-за обильного снегопада он решил оставить родителей ночевать у себя.

Когда Су Цзе вошла в комнату, Ван Чэнь поднялся и сказал, что ему пора. На самом деле в этот миг его душу терзали противоречивые чувства: немного обожание, немного желание задержаться, а еще немного разочарование. Ледяное выражение, которое лицо Су Цзе приняло после рыданий, напомнило ему, что она никогда не воспринимала его всерьез. Он не чувствовал злости и решил, что зря беспокоится о том, у кого все прекрасно. Су Цзе уже стала чужой женой. С этими мыслями он надел непроницаемую маску, скрепил сердце и собрался уходить.

Все вещи в мире находятся в обратной взаимосвязи. Как только Ван Чэнь проявил жесткость, Су Цзе стало невыносимо. Только что поднявшееся победоносное настроение рухнуло обратно. Су Цзе испугалась так, как будто уход Ван Чэня сейчас будет равносилен тому, что ее отверг весь мир.