Дун Си - Жизнь без слов. Проза писателей из Гуанси [антология]

Су Цзе шла за ним следом. Глядя на его спину, она ощутила импульсивное, неподдельное желание обнять его. Во сне она не раз занималась сексом с мужчиной, и непостижимым образом этим мужчиной всегда оказывался Ван Чэнь. Пробудившись от таких снов, она всеми силами удерживала воспоминание и никак не могла забыть густые волосы на его груди. Су Цзе привалилась к стене, бульдожьей хваткой прикусив губу. Она подумала о том, что если отбросить самоуважение, то этот выматывающий сон наверняка сбылся бы этим вечером. Но чертово самоуважение! Су Цзе прямо-таки ненавидела себя, но готова была вынести что угодно, лишь бы сохранить лицо.

Рука Ван Чэня легла на дверной замок, он развернулся, чтобы еще раз проститься с Су Цзе. Однако он не ожидал, что она стоит настолько близко к нему, вся, целиком, прямо у него перед глазами. В коридоре не горела лампа, туда падало лишь немного света из гостиной, и у входной двери было почти темно. Лицо Су Цзе раскраснелось, глаза сверкали, все тело с головы до пят бурлило, и, словно пылающий в темноте уголек, мгновенно воспламенило сердце Ван Чэня, а следом заполыхала и голова.

«Су Цзе…» — не в силах сдержать чувств, выдохнул он, привлек к себе и принялся безудержно целовать. Он прижимал ее все крепче, но чувствовал острую нехватку рук, ведь, обнимая ее плечи, он уже не мог охватить талию. Прижавшись к ней как можно теснее, он жалел только о том, что нельзя вмуровать ее в свое тело.

Оказавшись в объятиях Ван Чэня наяву, Су Цзе вдруг словно очнулась. Она сразу вспомнила о том, что стала теперь замужней женщиной. Она подумала о том, что Сунь Вэйцзин все-таки не изменял ей. Но поцелуи Ван Чэня, как череда артиллерийских ударов, в прах разбомбили эти мысли в мгновение ока. Она провела в тоскливом одиночестве целый год, и кто знает, сколько в ее теле образовалось пустот, которые нужно было срочно заполнить. Плотно прижавшись животом к нижней части его тела, она принялась страстно двигаться, раз, другой, пока то самое место не восстало, как волна под шквалом ветра. Бурная и стремительная реакция искрой пробежала между ними. Су Цзе обвилась вокруг него всем телом, словно конопляная плетенка. Наконец она про себя закричала: «Сунь Вэйцзин, это все то, что ты мне задолжал!»

Состояние Су Цзе было таково, что ей, естественно, хотелось получить удовлетворение, и было совершенно неважно, кто ей задолжал. В таком состоянии вспыхивает не только страсть, все тело сходит с ума, словно робот, выходящий из-под контроля.

Вслед за впавшей в безумие Су Цзе обезумел и Ван Чэнь. Лу Сяобин, даже когда была возбуждена, все равно оставалась стыдливой барышней, словно обнаженная девушка со старых картин маслом: красивая-то красивая, но не возбуждает. Только увидев, как Су Цзе сегодня бросилась в омут очертя голову, он понял, почему у мужчин возникают проблемы с потенцией. Из его глотки вырвался звериный рык. Какая жалость, что нельзя умереть в этом опьянении!

Они сами не знали, сколько раундов провели за ночь. Под конец страсть превратилась в ожесточение, в состязание, в желание довести противника до изнеможения. В этот вечер Ван Чэнь установил новый рекорд. Он хотел побить его еще раз, но Су Цзе запросила пощады. Она устала так, что у нее растрескались губы.

В эту ночь Ван Чэнь так и не вернулся домой, и телефон все это время был выключен. Его родители перепугались и позвонили Лу Сяобин. Та тоже всполошилась, но не посмела рассказать им о ссоре с Ван Чэнем. Всю ночь напролет шли переговоры, но ни у кого не было известий. Ранним утром Лу Сяобин примчалась к родителям Ван Чэня на первом автобусе.

Еще не до конца рассвело, небо было глубокого серо-синего цвета. Уличные фонари отражались в заполнившем весь мир снеге. Выйдя из автобуса, Лу Сяобин направилась к главным воротам шахты. Здесь располагались городские окраины, и поселения, хотя и довольно большие, находилась на весьма далеком расстоянии друг от друга, а разделяли их неровные, лишенные растительности гребни горы. Везде, куда простирался взор, царило запустенье. Лу Сяобин раньше никогда не бывала в этом районе, в ее воображении угольная шахта кипела жизнью, словно в рекламном ролике, она была чистая и светлая, а люди сверкали улыбками на простых и добрых лицах. Однако пейзаж, возникший перед ее взором в реальности, был поблекшим, пустынным, практически лишенным жизни. Конечно, она не могла знать, что причиной тому стали расплодившиеся частные мини-шахты, которые подорвали жизненный дух большого рудника. Взглянув на здешних людей с точки зрения азов анатомической живописи, Лу Сяобин отметила, что строение их лицевых мышц практически идентично: от носа к уголкам рта спускались косые складки, и вслед за этим падала и жизненная сила, и люди становились равнодушными к окружающему. Это вызвало в ней отвращение.

Пока она шла, неизвестно откуда за ней увязался какой-то мужчина. На голове его красовалась драная ватная шапка, надвинутая на глаза; он следовал за ней на расстоянии двух-трех шагов. Лу Сяобин немного испугалась, а потом услышала, как мужчина пробормотал себе под нос:

— Трахаешься?

— А? — отозвалась она и никак не отреагировала. Только когда их взгляды встретились, она поняла, в чем дело. Сконфуженная и рассерженная, она припустила от него наутек, на одном дыхании добежала до главных ворот и только тогда осмелилась остановиться и обернуться. За спиной девушка увидела только беспорядочную вереницу следов, хорошо еще, что только своих собственных.

Страх и после этого не оставил Лу Сяобин, она вновь прочесала взглядом окрестности и только тогда, развернувшись, вошла внутрь. Лу Сяобин медленно приближалась к человеку, который шел по перпендикулярной улице. Она прищурилась, всматриваясь в него, глянула еще раз и закричала:

— Ван Чэнь!

Услышав этот окрик, шедший понурив голову Ван Чэнь словно потерял опору под ногами и пару раз покачнулся. Лу Сяобин устремилась к нему вприпрыжку, распинывая перед собой снег, который взлетал из-под ее ног во все стороны, как маленькое пушечное ядро, только вылетевшее из жерла пушки, и со свистом врезалась в Ван Чэня. У того практически не было сил выдержать еще и это, все его силы остались в постели Су Цзе. Он покачнулся назад и наверняка упал бы, если бы Лу Сяобин не удержала его, помогая ему обрести равновесие.

— Где ты был? — взволнованно спросила Лу Сяобин. — Мы с твоими родителями всю ночь переживали!

Ван Чэнь смотрел на нее и какой-то момент словно провалился в полусон, ему казалось, что она стоит близко, но на самом деле очень далеко.

— В карты с друзьями играл, — помолчав, ответил он.

— Почему ни слова семье не сказал? — не унималась Лу Сяобин. — Мобильник не работает, мы уже не знали, куда идти тебя искать!