Юй Хуа - Братья

Компаньоны переглянулись, не говоря ни слова, а потом все посмотрели на Кузнеца. Тот поколебался секунду и выступил вперед, будто бросаясь на меч. Он прокашлялся и медленно стал рассказывать. Пересказав, что случилось с момента отъезда во всех подробностях, он прибавил:

— Мы, в общем, не по своей воле, надеемся, что ты поймешь.

Дослушав до конца, Ли понурил голову. Все глядели на него, не находя себе места. Каждый думал, что если он поднимет голову, то наверняка разразится потоком отборных ругательств. Но когда голова Бритого Ли наконец поднялась, произошедшее превзошло все ожидания.

— Был бы лес, а дрова найдутся, — великодушно произнес он.

Компаньоны шумно выдохнули и успокоились. Шесть напряженных физиономий расслабились и заулыбались.

— Всего за один день склад можно снова взять в аренду. Тогда и машинки поставим. Еще дня через два и девки вернутся, — заверил Бритого Ли Кузнец.

— Не к спеху, — кивнул Ли.

Что значит не к спеху? Компаньоны в полном недоумении посмотрели на Бритого Ли, но тот по-прежнему восседал на скамейке, закинув ногу на ногу с полным комфортом. В этот ответственный момент десять глаз снова обратились к Кузнецу в надежде, что тот что-нибудь скажет. Кузнец опять выступил вперед и осторожно спросил:

— Тебя не было три месяца, как там у тебя успехи в Шанхае?

— Шанхай — большой город, — возбужденно произнес Ли, едва услышав слово «Шанхай». — Возможностей заработать — как щетины на хряке, слюни и те можно пустить в оборот…

Портной осторожно поправил:

— Может, как на быке?*

— Да нет, поменьше, — ответственно заявил Бритый Ли. — Вот хряк в самый раз.

Компаньоны заметили, как оживился Ли, и счастливо заулыбались друг другу.

— Шанхай — большой город. И пары шагов не сделаешь — вот тебе и банк какой-нибудь. А народу там — Целая очередина, машинка для счета денег знай себе щелкает. Универмаги все многоэтажные, пока влезешь, пока слезешь — как на горе побывал. Людей внутри море, словно что на киносеансе. А уж про улицы я вообще не говорю — и днем, и вечером толкучка. Даже на людей непохоже, как, мать твою, муравьи чертовы… — продолжал вдохновенно вещать Ли.

Так он расписывал шанхайские красоты, поливая слюнями лючжэньское убожество, даже плюнул случайно на Кузнеца. Тот отер лицо и поглядел на компаньонов, застывших с дурацкими улыбками на физиономиях. Никто и не заметил, что разговор ушел уж далеко. Кузнецу ничего не оставалось, кроме как прервать Бритого Ли, и снова осторожно спросить:

— Так ты договорился насчет бизнеса с шанхайскими фирмами…

— Поговорили мы, — перебил Кузнеца Ли и начал, загибая пальцы, рассказывать: — Не меньше двадцати фирм, а три из них — вообще иностранные…

— Вот почему ты так на Маркса-то похож! — вскрикнул Точильщик.

— При чем тут Маркс? — не понял Ли.

— Ты такой волосатый приехал, — взялся объяснять Портной. — Мы решили, что ты, значит, с иностранцами дела вел, стал им подражать.

— В чем это таком подражать? — все не мог взять в толк Бритый Ли.

Видя, что разговор опять уходит в сторону, Кузнец снова взял слово:

— Так, давайте про бизнес. До чего договорились?

— Хорошо поговорили. И про бизнес, и про марки мы с ними пообщались…

Тут пришел черед кричать Тетке Су:

— Так вот почему ты отправил мне телеграмму? Насчет лифчиков?

Ли подумал как следует и, сверкнув глазами, подтвердил:

— Да, точно…

Тетка Су с довольным видом обвела глазами всех остальных. Компаньоны покивали. Но Кузнец Тун опять подумал, что все, мать твою, забыли, о чем речь.

— Ты общался с двадцатью, со сколькими договорился? — спросил он.

Тут Бритый Ли охнул, и этот ох, как ледяная вода, плеснувшая на раскаленные головы, мгновенно вонзился всем в уши. Возбужденные лица тут же сделались мрачными. Бритый Ли поглядел на каждого и, вытянув пять пальцев, сказал:

— Пять лет назад я ездил в Шанхай за подрядами для инвалидной артели. Вытаскивал из-за пазухи фотографию с инвалидами, брал искренностью, всех умудрился растрогать, навез тучу заказов. А сейчас я доставал карту и был еще искреннее, еще горячее, еще взрослее, чем тогда, но вот…

Ли собрал вытянутые пальцы и изобразил жестом шуршащие купюры:

— Теперь другие времена. Народ уже другой, теперь где подмаслишь, там и поедешь. Кто ж мог подумать, что такие вредные веяния так быстро распространяются…

Большой палец перестал скользить по указательному. Ли снова вытянул их и произнес:

— Всего за пять лет они уже пролетели по всей стране…

Компаньоны все обратились в слух. Наконец Кузнец тревожно спросил:

— Так ты давал на лапу?

— Нет, — покачал головой Ли. — Когда я понял, что надо давать, денег у меня уже осталось только на обратный билет.

— Так выходит, — дрожащим голосом произнес Кузнец, — ты ни о чем не договорился?

— Не договорился, — решительно ответил Ли.

Слова эти прозвучали как гром среди ясного неба. Компаньоны почувствовали, как кружатся у них от удара головы, и безмолвно уставились друг на друга. Портной отреагировал первым. Он посмотрел на Кузнеца и, дрожа всем телом, спросил:

— Что ж, наши кровненькие вот так и пропадут?

Но Кузнец Тун был сам не свой. Он тупо уставился на Портного, не зная, кивать ему или мотать головой. Мороженщик завыл:

— Это ж я на крайний случай заначил!

Тетка Су тоже пару раз всхлипнула, но потом, вспомнив, что так и не вложилась, мгновенно перестала. Точильщик и Зубодер от страха все покрылись потом. Они испуганно смотрели на Бритого Ли и, запинаясь, бормотали:

— Ты, ты, так ты все профукал?

— Не совсем, — Ли посмотрел на шесть растерянных рож и решительно произнес: — Поражение — мать успеха. Если вы сможете набрать мне еще столько же, я тут же опять отправлюсь в Шанхай. Всех там подмажу, всех ублажу. Обещаю вернуться с кучей заказов!

Мороженщик продолжал выть, растирая слезы:

— У меня денег нет.

Кузнец Тун поглядел на испуганные лица Точильщика и Зубодера, на дрожащего Портного и покачал головой. Он сделал глубокий выдох и сказал:

— Откуда ж у нас еще деньги возьмутся?!

— У вас нету? — разочарованно произнес Ли и замахал руками. — Ну, тогда я тоже не знаю, как быть. Остается только считать, что мы понесли убытки. Мои-то четыреста с лишком юаней тоже потрачены.

Сказав это, он посмотрел на шестерых растерянных компаньонов, не выдержал и рассмеялся. Мороженщик ткнул в него пальцем и спросил Кузнеца:

— Чего это он ржет еще?

— Победы и поражения — все на поле боя случается. Настоящий мужик должен уметь держать удар, — указывая на своих компаньонов, произнес Ли. — А вы тут нюни распустили из-за такой ерунды. Прям как пленные…

— Мать твою, — взбесился Кузнец. — Сам ты военнопленный!