Линара Тимиргалиева - Werfuchs

Мы остались довольны друг другом. По крайней мере, так показалось мне. Она всё же не согласилась чтобы я проводил её домой, потому что арийская женщина должна оставаться сильной.

Однако, я зашагал в приподнятом состоянии духа, щёлкая ботинками по мостовой.

Не успел я отойти от кнайпе и десятка метров, как резиновый скрип автомобильных шин пронзил вечернюю свежесть. Удар, чьё-то хрупкое тело развалилось на дороге и издало знакомый стон.

Либо ей сдавило грудь, либо её мягкий и нежный голос не позволял как следует крикнуть от боли на всю улицу.

Я ринулся со всех ног к ней. Меня оттолкнули постовой и пара дружинников, патрулировавших лесопарк неподалёку. Из-за угла заскулила сирена "скорой помощи".

На улицу вышел герр Штеффер со своей шикарной сигарой в зубах и тяжело хлопнул меня по плечу.

— Уложить прямо на первом свидании! Да ты настоящий шакал! — сказал он. — Хоть и на дорогу, а не в постель...

— Она жива? — крикнул я людям из "скорой", укладывавших её в машину.

— Пока да. — сказал один из них, улыбаясь.

В тот же вечер, Уже-как-пару-дней-Вера вернулась с очередного собрания.

— ... жду не дождусь того дня, когда смогу взять на руки собственное чадо! — говорила она перед сном. — А давай заведём с тобой детей! Женщины говорят, что это так прекрасно!

— Ну что ты такое говоришь. Ты же чудо-природы из детских сказок. Кто вас знает, может у вас и матки в организме нет.

— Но мы же тоже как-то рождаемся на свет! А ты на вид не то чтобы очень, но вполне здоровый и самостоятельный. В нашей стае это главное, для того чтобы стать самцом.

— Хорошо, я подумаю над этим... только если ты устроишься на работу. Тебе нужно отдельное жильё. Мне надоело каждый день тебе показывать, как держать вилку... Ты должна научиться всё делать сама. Я уже и так тебе всё показал. Или ты хочешь стать содержанкой как в тех фильмах, над которыми ахают?

— Конечно нет! На собрании сказали, что в НС-Фрауеншафт есть служба, которая предоставляет сиделок для семей. Я смогу и работать, и нянчить миленьких крепышей!

— Вот и отлично. Всё, давай спать, мне завтра на завод.

Я погасил лампу и улёгся на пол, закутавшись в одеяло. Кровать я оставил Вере.

— А ты не превратишься этой ночью в лису и не сгрызёшь мне горло?

В окне я видел, что луна "растёт".

— Перед тем как превратиться — я тебе обязательно скажу.

Она вдруг выдавила из себя черед звуков, похожих не то на сдавленный лай, не то на тявканье.

— Что это было?

— Пожелание хорошего сна, отдыха, и удачной охоты завтра. Сложно объяснить человеческим языком. Много смысла теряется от того, что вы не используете запахи в общении. По крайней мере, осознанно.

— Ладно.

Я снова посмотрел в окно и увидел всю ту же луну.

— А знаешь, ты можешь каждую секунду обернуться зверем и вернуться в лес. А я могу жить только в городе среди людей.

Я надеялся на ответные увещевания о полезности цивилизации. Но услышал лишь храп.

— Какой-то ты озадаченный все эти дни. — сказал Ганс, забирая стволы которые я только что выточил. Он складывал их на своих руках как поленья для топки печи.

— Признавайся, что там у тебя случилось?

Можно легко спрятать детали пулемёта под комбинезоном и вынести их с завода, но так чтобы ещё и скрыть от всех душу в своём кармане...

— ...да, это невозможно. — буркнул Ганс, возвращаясь за очередной порцией стволов. — Встретил девушку, наверное? Это дело такое...

— Сегодня придёт человек из партии, будет проводить политическое занятие. Директор сказал быть на нём всем. — сказал он опять, как бы между делом.

Закричать? Сунуть руку в станок? Чтобы кровь расплескалась во все стороны, чтобы крики и боль отвлекли меня от переживаний. Жизненное пространство на Востоке, арийская раса, бесконечные пулемёты для армии, девушка-оборотень, Эльжбета и водитель, сбивший её... Хуже всего было непонимание смысла во всех этих вещах.

Во всём этом смысл определённо был. Но он ускользал, как только я пытался вглядеться или задуматься. Мгновение, озаряющее словно молния ночное поле, и снова пустота.

В назначенный час, после обеда, мы все, нашим рабочим коллективом, остались чтобы получить пищу и для наших умов.

Пришёл интересный человек, и наблюдать за ним было очень интересно. В отличном плаще, фетровой шляпе, в очках, кожаных перчатках и со сверкающими партийными значками, о достоинстве которых мы могли только подозревать. Он принёс чемодан и я готов поклясться, что там не было ничего кроме листка бумаги, который он и достал.

Человек поглядывал на бумагу, произнося свою речь. Говорил с толком, с расстановкой. Он распалялся и воодушевлялся в необходимых для того местах в своём тексте. Мне понравилось выступление. Я чуть не захотел аплодировать. Меня настолько тронуло, что смысл сказанного я пропускал мимо ушей. Он мог сказать, что я выиграл в лотерее автомобиль, или что завтра нас распнут на крестах — я всё равно не оказался бы озадачен такими мелочами как цена на бензин и собственная смерть. "А ведь так и стоит относиться к своей жизни." — подумал я.

— А если я вступлю в партию, мне повысят зарплату? — спросил Фридрих, подняв руку.

Не знаю кто такой Фридрих. Может быть, из соседнего цеха.

— Конечно тебе стоит сходить к ней! — уверял меня Карл в "Горящей саламандре".

— Но, Карл, а не слишком ли я навязываюсь? — я очистил варёное яйцо, и попытался сложить скорлупу как мозаику. — Как будто использую жалость, чтобы...

Получилось лицо, видимо женское.

— Не переживай, брат. Ты будешь хорошим человеком, если проявишь внимание. Никто ведь от тебя этого не требует.

К нам подошёл герр Штеффер, забрать наши пустые кружки.

— А где же фрау Штеффер? — поинтересовался Карла.

— Она ушла от меня... или скончалась. Я точно не помню, на прошлой неделе был слишком занят тем, что пил.

— Выражаем соболезнования! — Карл чуть не подпрыгнул.

— Да ничего, найду себе другую.

— Герр Штеффер, а почему вы назвали своё заведение "Горящая саламандра"? — спустя несколько лет, мне вдруг стало занятно.

— Мои жёны называли меня Дьяволом, перед тем как я бил их по лицу. — говорил герр Штеффер, возвращаясь к прилавку. — На роль царя Преисподней я не претендую, но с тем что я всю жизнь прожил в местах, похожих на Ад, я согласен. И такой зверь как саламандра знает, как не подпалить себе шкуру. Но мне не очень-то везло. С тех пор как мы неудачно пытались собрать зажигательную бомбу для жены Уильяма Тафта, у меня волосы на руках не растут, например...

— ...вступай же наконец в партию, сколько раз тебе говорю! — сказал мне Карл. — Тебе и начальником своего цеха не стать без значка. По партийной путёвке сможешь съездить в Альпы, брат! Чего же ты хочешь от жизни?