Энтони Поуэлл - Поле костей. Искусство ратных дел

— Он мне сказал, в Секретариат кабинета, но, кажется, приказа еще нет.

Фэрбразер присвистнул — у него иногда прорываются эти грубые проявления чувства, которые не слишком вяжутся с общим достоинством его манеры. Вот так же он тогда у Темплеров присвистнул и прищелкнул пальцами, услышав в разговоре имя какой-то красавицы.

— Ух ты, Секретариат кабинета! И повысили в звании тоже?

— По-моему, он переходит туда майором, но рассчитывает на скорое повышение.

— Так-так.

Явно огорченный известием, Фэрбразер слегка успокоился, услышав, что Уидмерпул пусть ненадолго, но остается в майорах.

— Секретариат кабинета, — повторил он с нажимом. — Высоко взлетает. Могу лишь надеяться, что моя новость не повредит этому взлету. Но, как я уже сказал, лучше подожду, сообщу ему лично.

Он покачал головой. В это время вернулся Уидмерпул. Он вошел, нервно поправляя воротник — верный признак раздражения. Видимо, беседа с Педларом прошла не весьма успешно. Увидеть у себя Фэрбразера — тоже мало радости ему.

— А, здравствуйте, Санни, — сказал он кисловато.

— Я зашел проститься, Кеннет, а от Николаса слышу, что и вас тоже переводят.

Уидмерпул удивился было, что Фэрбразер назвал меня по имени, но тут же вспомнил, что мы встречались до войны.

— Я и забыл, что вы знакомы, — сказал он. — Да, меня переводят. Николас сообщил вам куда?

— Он был скуп на информацию, — сказал Фэрбразер.

Санни, как всегда, осторожен — и спасибо ему за это; но Уидмерпул вовсе не прочь объявить, куда переходит.

— В Секретариат кабинета, — сказал он, не в силах скрыть ухмылки.

— Куда махнули, старина!

Это почти пылкое восклицание Фэрбразера — настоящий шедевр притворства.

— Предстоит там трудиться с раннего утра до поздней ночи, — сказал Уидмерпул. — Но будут, несомненно, интересные контакты.

— Будут, старина, непременно будут — и повышение тоже.

— Возможно.

— Незамедлительное повышение.

— Да ведь в треклятой армии никогда наверняка не знаешь, — сказал Уидмерпул, заметно веселея и соответственно переходя на тон армейского рубахи-парня. — А вы, Сании, куда перебираетесь?

— В одну из секретных служб.

— В агентурную разведку?

— Вроде того.

— С повышением?

Фэрбразер скромно кивнул.

— Только потому и перехожу. Прибавка к окладу нужна. А иначе, конечно, предпочел бы служить там, где меньше требуется скрытничать.

Уидмерпула, понятно, не обрадовало, что Фэрбразера производят в подполковники, а сам он, хотя и на краткое время, остается майором. Возможно, его раздражает и само по себе повышение Фэрбразера. Однако — и это редкостное для него самообуздание — Уидмерпул ухитрился скрыть свою досаду; тон его даже умеренно-поздравителен. Отчасти здесь причиной обещанное ему самому весьма приятное назначение, отчасти же и то, что (как обнаружилось потом) он низко ставит спецслужбу, куда берут Фэрбразера.

— Орава мошенников и лодырей, так я считаю, — отозвался он о них позже.

Фэрбразер тоже не тупица, разумеется, и оценивает будущее их служебное положение со сходной точки зрения — то есть понимает, что хотя теперь он обскакал Уидмерпула в чине, но честолюбию Уидмерпула бесспорно открывается поле пошире. Фэрбразер так даже и выразился в краткой фразе. Он мог позволить себе так свеликодушничать, поскольку рассчитывал тут же побить карту Уидмерпула прибереженным козырем. И побил — поговорив минуту-две о должностях, предстоящих обоим.

— Вас известили, что на разведбатальон ставят Айво Динери? — пошел он внезапно в атаку.

Уидмерпул опешил.

— Впервые о нем слышу, — ответил он, уже опять с хмурым лицом. Сказал он это, очевидно, главным образом чтобы выиграть время.

— До этого он был начштаба моего территориального полка, — сказал Фэрбразер. — Парень энергичнейший, прямо землю роет. Перед самой войной получил Военный крест в Палестине.

Уидмерпул молчит. Ему малоинтересны молодецкие подвиги Динери. И по-видимому, он хочет утаить от Фэрбразера, что сам протаскивал кандидата на этот пост и что затея, стало быть, не удалась.

— Я знаю, вы были заинтересованы в этом деле, — произнес Фэрбразер небрежным тоном.

— Естественно.

— Я хочу сказать, особо заинтересованы.

— Ничего особого тут нет, — сказал Уидмерпул.

— Ах, вот как, — сказал Фэрбразер с озадаченным и сугубо огорченным видом. — А я в основном по этому делу и пришел.

— Послушайте, Санни, — сказал Уидмерпул, начиная уже злиться. — Я не знаю, к чему это вы. Как же я могу ведать личным составом дивизии и не интересоваться назначениями на командные посты в ее частях?

— Начальник тыла корпуса считает, что вы тут слишком интересовались, — сказал Фэрбразер с преувеличенной грустью в голосе. — Предстоит скандалище, старина. Втяпались вы на сей раз.

— То есть как это?

Уидмерпул теперь достаточно встревожен и напуган — и обуздал свою злость. Фэрбразер покосился на меня, вопросительно взглянул на Уидмерпула, подняв брови. Уидмерпул замотал головой.

— Говорите при нем свободно, — сказал он. — Он знает, что я намечал кандидата в командиры разведбатальона. В этом ничего неположенного. Естественно, мне жаль, что мой кандидат не прошел. Вот и все. Чем же тут недоволен начтыла корпуса?

Фэрбразер тоже покачал головой — но медленно и еще траурней, чем раньше.

— Из его слов я понял, что вы недавно являлись к нему в связи с кой-какими касающимися меня делами.

Уидмерпул побагровел.

— Понимаю, о чем вы, — сказал он. — Но дела эти и меня касаются не меньше.

— А не приличней ли было бы, старина, сперва меня уведомить, что идете к генералу?

— Зачем же было мне уведомлять вас? — ответил Уидмерпул с некой заминкой.

— Так или иначе, справедливо или нет, но начтыла корпуса считает, что вы сбивали его с толку разной своей неофициальной информацией, вдобавок не поставив его в известность, что проталкиваете в других инстанциях кандидатуру своего человека на этот тогда еще вакантный пост, — мягко промолвил Фэрбразер.

— Как он дознался?

— Я ему сказал, — ответил Фэрбразер просто.

— Но послушайте… — начал Уидмерпул и поперхнулся от ярости.

— Короче, начтыла корпуса сказал, что сообщит вашему генералу всю эту историю.

— Но я не совершил ничего неположенного, — сказал Уидмерпул. — Нет ни малейшей причины считать, что…

— Поверьте, Кеннет, я незыблемо уверен, что вы не сделали ничего предосудительного со служебной точки зрения, — сказал Фэрбразер. — Искренне в этом убежден. Потому я и решил, что лучше всего будет сыграть с вами в открытую. Начтыла корпуса склонен подчас горячиться. Сами понимаете, эти кадровые офицеры привыкли действовать в уставной колее, из которой наш брат, армеец-дилетант, не прочь иногда выйти. Мы с вами не любим уставных проволочек. Но только я огорчился, что вы пошли и насказали на меня корпусному. И решил, что ему следует побольше узнать о вас, о вашей собственной деятельности. Я уверен, что все обойдется в конце концов, но счел долгом без хитростей предупредить вас — раз уж пришел проститься, — что начтыла корпуса собирается снестись с вашим генералом.