Уилбур Смит - На краю света

– В этом ты одинок, маг, и я очень тебе благодарен.

– Как тебя зовут?

– Тол.

– Звание?

– Я десятник первой воды, а еще коновал, лечу лошадей.

– Как далеко продвинулись вы на юг, прежде чем полководец отослал тебя назад с уцелевшими лошадьми?

– Примерно на двадцать дней пути, маг. Около двухсот лиг. Тинат решил идти быстро. Слишком быстро. Я думаю, что это увеличило потери среди лошадей.

– Почему он так спешил? – поинтересовался Таита.

Тол едва заметно улыбнулся:

– Он не делился со мной планами, маг. И совета у меня не спрашивал.

Таита поразмыслил немного. Нельзя исключить, что Тинат находился под влиянием колдуньи и та тянула его на юг.

– Тогда, мой добрый Тол, поведай нам о болезни, обрушившейся на коней. Командир Рабат обмолвился об этом, но подробностей не сообщил. Почему ты решил, что хворь вызвана мухами?

– Она разразилась десять дней спустя после нашей встречи с этими насекомыми. Лошади стали обильно потеть, глаза у них настолько налились кровью, что животные наполовину ослепли. Большинство пало десять или пятнадцать дней спустя после проявления первых симптомов.

– Ты ведь коновал. Известно ли тебе средство против этой хвори?

Тол задумался, но на вопрос не ответил.

– Я видел серую кобылу, на которой ты приехал, – сказал он вместо этого. – За свою жизнь мне довелось повидать десятки тысяч лошадей, но думаю, что ни одна из них не могла бы сравниться с твоей. Другой такой ты можешь и не найти.

– Ты прекрасно разбираешься в лошадях, Тол, это совершенно очевидно. Но почему ты заговорил об этом?

– Потому что жалко будет принести такую чудесную кобылу в жертву мухам. Если ты намерен идти дальше, а судя по всему, так и есть, оставь кобылу и жеребенка здесь, на моем попечении. Я буду заботиться о ней, как о собственном ребенке.

– Не сомневаюсь, – сказал Таита. – Но вернемся к моему вопросу: известно ли тебе средство против разносимой мухами заразы?

– У местных племен есть снадобье, которое они готовят из отвара каких-то диких ягод. Это лекарство дикари дают своему скоту.

– Почему ты не предупредил полководца Тината о болезни, перед тем как вы покинули форт Адари?

– В то время мы не сталкивались с этими племенами. Только после моего возвращения с покусанными мухами лошадьми эти дикари появились и продали нам снадобье.

– Оно возымело действие?

– Это не чудодейственное средство, – сказал Тол. – По моим наблюдениям, с его помощью исцеляются шесть лошадей из десяти заболевших. Но возможно, кони, которых я пытался лечить этим средством, были заражены уже слишком долго.

– Каковыми стали бы ваши потери, не примени ты лекарство?

– Мне трудно сказать точно.

– Ну, тогда предположительно.

– Мне кажется, у некоторых животных имелась естественная сопротивляемость к заразе. Очень немногие лошади, пять из сотни, скажем, не выказали никаких симптомов болезни. Другие, три или четыре десятка на сотню, заболели, но выздоровели. Остальные пали. Если зараженное животное поправилось, у него вырабатывается устойчивость к последующим заражениям.

– Откуда тебе это известно?

– Туземцы хорошо об этом знают.

– Как много из находящихся на твоем попечении лошадей оказались больны, но выздоровели?

– Большинство болело уже слишком долго, прежде чем мы начали их лечить. Тем не менее восемнадцать «просолились», – выпалил Тол и тут же пояснил свои слова: – У них выработалась устойчивость.

– Итак, Тол, мне требуется большое количество этого местного снадобья. Ты можешь раздобыть его для меня?

– Могу предложить кое-что получше. В моем распоряжении было почти девять лет, чтобы во всем разобраться. Хотя туземцы хранят секрет и не делятся рецептом, мне удалось обнаружить растение, из которого производят лекарство. Я проследил за их женщинами, которые собирали ягоды.

– Покажешь мне?

– Разумеется, маг, – охотно согласился Тол. – Но вынужден еще раз предупредить тебя, что даже из пролеченных лошадей многие падут. Твоя серая кобыла слишком хороша, чтобы подвергать ее такому риску.

Таита улыбнулся. Было очевидно, что Тол влюбился в Дымку и изобретает способы оставить ее при себе.

– Я внимательно обдумаю все твои слова, – сказал он ему. – Но пока моя главная забота состоит в том, чтобы проникнуть в тайну исцеления.

– С разрешения командира Рабата завтра я покажу тебе лес, где собирают те ягоды. Нам потребуется несколько часов езды, чтобы попасть туда.

– Превосходно, – откликнулся Таита. – А теперь опиши мне дорогу, по которой ты прошел с Тинатом.

Тол поведал все, что помнил, а Фенн делала записи на глиняной табличке.

– Все, что ты мне рассказал, просто неоценимо, – сказал Таита, когда Тол закончил. – Но опиши, как нам узнать границы территории, пораженной мухами.

Тол ткнул пальцем в наброски карты, сделанные Фенн на табличке.

– На двадцатый день пути на юг вы окажетесь у пары холмов, по виду они напоминают девичьи груди. Их можно разглядеть с расстояния в несколько лиг. Эти холмы отмечают границу. Советую тебе не водить за них свою серую кобылу. Ты лишишься ее в том проклятом краю, кишащем мухами.

На следующее утро, когда они отправились на поиски ягод, командир Рабат поехал с ними. Он скакал рядом с Таитой. Коней они не гнали, поэтому могли спокойно разговаривать по пути.

Спустя несколько часов Тол привел их в рощу неимоверно высоких смоковниц, раскинувшуюся на речном берегу в глубине ущелья. Большинство деревьев опутывала лоза, на которой висели гроздья маленьких темно-багровых ягод. Фенн, Тол и трое воинов, которых Тол привел из форта, забрались на деревья. У каждого на шее висела сумка, куда они складывали добычу. Когда сборщики спустились, руки у них оказались перепачканы красным, а от самих ягод исходил неприятный, гнилостный запах. Фенн предложила горсть Вихрю, но жеребенок отказался есть. Дымка тоже выразила презрение к такому угощению.

– Конечно, это не соответствует их привычкам и природному вкусу, – сказал Тол. – Но если смешать ягоды с мукой из дурры и испечь лепешки, кони будут охотно их есть.

Он развел костер и положил в огонь несколько плоских речных камней. Пока они раскалялись, Тол показал, как приготовить тесто из растолченных ягод и муки.

– Соотношение очень важно. Добавляем одну часть ягод на пять частей муки. Если положить чуть больше ягод, то лошади откажутся есть, а если съедят, их сильно пронесет, – пояснил он.

Когда камни раскалились докрасна, Тол выложил на них по горсти смеси и дал твердым лепешкам испечься. Потом снял их и поставил остывать, а сам занялся новой порцией.

– Эти лепешки способны храниться по много месяцев, даже в самых неблагоприятных условиях, – сказал конский лекарь. – Лошади охотно съедят их даже в том случае, если они покроются слоем плесени.