Майт Метсанурк - На реке Юмере

Но на сердце была горечь — ловить по ночам воров! И это высокая обязанность старейшины!..

Он шел так быстро, что Кахро и Киур едва поспе­вали за ним. Все же они старались держаться по­ближе к старейшине, а когда подходили к дому Рыжеголового, Кахро едва слышно сказал:

— Дай-ка я пройду вперед... Собаки ...

В нескольких десятках шагов от дороги, у леса, за молодыми деревьями темнели строения. Двор был обнесен изгородью, на месте ворот зияла дыра.

Кахро, крадучись, шел впереди. Вскоре навстречу ему, рыча, выбежали собаки. Кахро кинул им хлеба и сказал что-то ласковым голосом. Псы умолкли.

Велло быстро подошел к двери дома, следом за ним — Кахро и Киур.

Изнутри несся веселый гам, смех.

Велло потянул дверь — она была заперта. Тогда он сильно рванул — дверь поддалась и распахну­лась.

На шкурах, устилавших пол, лежали пять-шестъ человек; посредине — блюда с едой и кувшины с питьем; служанка в сторонке держала в руках заж­женную лучину. Рядом, без дела, стояла другая слу­жанка с всклокоченными волосами.

Увидев старейшину и нескольких вооруженных людей, все в испуге приподнялись, кто-то шмыгнул через смежную дверь в другую комнату.

Первым пришел в себя Рахи; он попытался пре­зрительно рассмеяться, но ему это не удалось, и тогда он глумливо промолвил:

— Явились, незваные ... Здесь такое не терпят. У вас еще есть время убраться, пока я не взял меч.

— Уйдем, когда разберемся, — резко ответил Велло.

— И где были эти псы! — проворчал себе под нос младший брат Рахи.

Одна из служанок быстро убрала кувшины и блюда и вышла в соседнюю комнату. Другая оста­лась стоять у двери с лучиной в руках.

Рахи встал, его примеру последовали и те, кто пировал с ним.

— Какое дело привело сюда почтенного старей­шину в такой поздний час? — спросил он, дрожа от злости.

Велло взглянул на своих спутников.

Вперед вышел Отть, держа на ладони обе поло­винки сломанного копья.

— Чьи это?.. Твои?.. — резко спросил он. — Мы принесли их тебе.

— Такой оравой?.. Ночью?.. Так спешно?.. — бросил с иронией Рахи.

Его сообщники, чтоб поддержать хозяина, скри­вили в улыбке губы.

— Это ведь твой знак на древке копья? — про­должал Отть.

Киур сделал шаг вперед и в сердцах крикнул:

— Хватит дурака валять!.. Это обломки твоего копья! Их нашли на снегу, там, откуда ты утащил силки старейшины вместе с добычей... Ты вор!

Подбородок Рахи начал дрожать. Он долго и в упор смотрел на Киура, словно хотел проглотить его, затем внезапно заорал:

— За мечи!

Рахи, а за ним и его приспешники схватили со стены мечи. И не ожидая приказа с той или другой стороны, мужчины скрестили оружие.

У Велло было меньше людей, и им пришлось бы туго, не поспеши со двора на помощь трое слуг. После боя, который продолжался не так уж долго, Велло крикнул:

— Бросайте мечи!

Рахи кинул свой меч на пол.

Одного из слуг Велло тяжело ранили, и он лежал на полу; двое приспешников Рахи валялись на лавке. Киур держался за левую руку, а Отть правой рукой зажимал бок.

Велло приказал двум своим воинам унести тяже­лораненого, оставил несколько человек сторожить сообщников Рахи и, захватив Рыжеголового с собой, отправился вместе со своими слугами искать силки. В соседней комнате не обнаружили ничего. Пошли в амбар и перевернули там все вверх дном. В глубине закрома лежали силки; Отть подтвердил, что они принадлежат старейшине.

— Такие узлы делаю только я, а две перекрещи­вающиеся стрелы — это метка старейшины Мяги­сте! — победоносно воскликнул старый слуга.

Рахи молчал и только сердито сопел.

— Где ты их взял? Чьи они? — спросил Киур, держа в руках силки.

Рахи зло фыркнул, но продолжал молчать.

— Через три дня, в полдень, предстанешь перед старейшиной! — распорядился Велло, повернулся и вышел.

Рахи попытался презрительно рассмеяться, но смех прозвучал деланно.

— Ему недолго быть старейшиной в Мягисте! — донеслось со двора, когда Велло со своими людьми был уже за воротами.

— Враги у нас не только за Сяде, — с горечью за­метил Киур.

— Как рука? — осведомился Велло.

— Пустяки! — ответил сельский старейшина. — Даже неловко, люди получили раны в Саардеской битве, а я — в драке с ворами.

Отть злился, что допустил ранить себя в бок.

К старейшине приблизился Кахро и шепнул ему:

— Ты заметил человека, который шмыгнул в дру­гую комнату?

— Вероятно, кто-нибудь из гостей, — предполо­жил Велло.

— А мне показалось, будто... Может, я и ошиба­юсь ... Будто то был брат Кямби из Саарде.

— Брат Кямби? — повторил старейшина.

— Тот самый, который ранил Кюйвитса, когда они дрались во дворе старейшины Саарде.

— Он здесь? — усомнился Велло. — Но осмелит­ся ли он?.. Хоть возвращайся и окружай дом...

— Небось, уже в лес удрал.

Старейшина помрачнел. Да, это змеиное гнездо в доме Рахи досаждает ему немало. Перебить бы их всех, а дом сжечь, чтоб и следа его не осталось на земле... Но нет, старейшина должен быть прежде всего справедливым, терпеливым, очень терпеливым.

Тоска по Лемби не давала ему покоя, но он не хо­тел идти к Ассо до тех пор, пока не разберется с Рахи. Тем более, что он слышал, будто Рахи несколь­ко дней тому назад навестил Ассо, просидел весь вечер с отцом и дочкой, ел там и пил мед... Что ж, тут ничего не скажешь, не подобает плохо встречать гостя, хоть и явился он незваным. С гостем надо быть обходительным, даже если он и не по душе тебе. "Посмотрим теперь, как Ассо станет вершить суд над своим гостем!" — ухмыльнулся про себя Велло.

На третий день утром он отправился в лес и, дер­жа стрелу на тетиве, бродил до тех пор, пока тени на земле не стали совсем короткими.

Возвратясь домой с тощим зайцем за плечами, он увидел во дворе трех сельских старейшин — Киу­ра, Кюйвитса и Ассо. Ждали остальных, хотя и сом­невались, придут ли. Они всегда получали от Рахи подарки, и никто из них не отваживался сказать ему хоть слово наперекор.

Все вошли в дом. Солнечные лучи, проникавшие в комнату, достаточно освещали ее. Рассевшись на лавке по обе стороны от окна, стали ждать, изредка переговариваясь и прислушиваясь к голосам на дво­ре. Виновный не появлялся. Не в силах усидеть на месте, Велло вышел во двор, глянул в направлении ворот, а затем прошел на нижний двор, к конюшне, откуда как раз выводили лошадей. Он ласково по­трепал их, покормил из рук сеном, погладил по го­лове.

Вернувшись на верхний двор, он услышал от Оття, что ни один из виновных еще не прибыл. Тени меж тем стали уже на шаг длиннее.

Наконец за воротами раздались грубые мужские голоса.

Отдав Оттю необходимые распоряжения, Велло прошел в комнату, к сельским старейшинам.

На дворе довольно долго шла перебранка. Рахи тре­бовал, чтоб ему оставили все оружие и вместе с братом и слугами пустили к старейшине. Слышно было, как Отть громко рассмеялся в ответ: уж не собираются ли они драться!