Майт Метсанурк - На реке Юмере

— О чем он говорит с тобой?

— О боге, его сыне, пресвятой матери божьей и райском блаженстве.

Велло усмехнулся. Он не хотел начинать спор и тревожить сестру.

Вдруг Лейни посмотрела ему в глаза — проси­тельно и вместе с тем требовательно — и, словно заклиная, произнесла:

— Позволь патеру окрестить себя, и ты познаешь истинного бога!

— Я... я должен позволить окрестить себя?! — воскликнул Велло так, словно ему угрожала боль­шая опасность. — Или ты не знаешь, что патер за­одно с рыцарями, что он из одного с ними враже­ского стана? И если его бог существует, то он тоже наш враг!

Лейни покачала головой и в умилении прогово­рила:

— Этот бог любит всех людей и хочет, чтобы они пришли к нему. Устами патера он зовет к себе всех, чтобы они обрели вечное блаженство.

— Ты, верно, слышала, — начал Велло после без­успешных раздумий о том, как убедительнее воздей­ствовать на сестру, — ты, верно, слышала, что все крещеные ливы, латгалы и рыцари — наши враги. У них только одно на уме — грабить и убивать нас. Или они заставляют нас грабить и убивать!

— Патер говорит, что мы должны страшиться не тех, кто отбирает у нас добро или умерщвляет нашу плоть, а тех, кто губит нашу душу.

Велло покачал головой, встал и медленно отошел от сестры. Мало-помалу ему становился ясен смысл сказанного ею: "Позволь патеру окрестить себя..." Конечно же, через Лейни патер пытается пре­вратить старейшину Мягисте в послушное орудие рыцарей, а затем через старейшину — и весь народ Мягисте. Нет, в Мягисте черноризник не найдет второго Каупо!

Встретив Малле, Велло сказал ей предостерегающе:

— Еще раз предупреждаю — не говори с Лейни об "этих вещах".

— Почему? — спросила Малле не без лукавства

— Неужели ты не понимаешь, куда клонит это рижское учение?.. Чтоб мы выпустили меч из рук и позволили дочиста ограбить себя! Хотят сделать нас рабами! — взволнованно воскликнул Велло. — И в Мягисте очагом этого учения должен стать дом самого старейшины!

С этих пор Велло сделался для всех еще более недосягаемым. Распоряжения он отдавал издали, жалобы разбирал стоя на верхнем дворе или сидя на каменной скамье под ясенями, был немногосло­вен и даже сердит.

С копьем и с пучком стрел у пояса, с луком на плече, он почти целыми днями бродил по лесам; из­редка ему удавалось подстрелить какую-нибудь птицу; он часами просиживал на стволе упав­шего дерева и возвращался домой еще более мрач­ным, чем уходил. Отть с помощью двух слуг уже начал крыть крышу горбылями, но старейшину это не интересовало. Иногда по вечерам он доходил лесом до самого селения Ассо и бродил там по безлюдным тропам, словно ожидая кого-то; но стоило ему увидеть или услышать, что кто-то прибли­жается, как он сразу же сворачивал в сторону.

Когда же совсем темнело, он шел в священную рощу, садился под старыми березами и слушал кри­ки ночных птиц и шелест осин, но язык их оставался ему непонятен.Однажды под вечер, бродя по лесу неподалеку от деревни Ассо, Велло увидел на тропинке девуш­ку; она быстро приближалась. Он остановился в крикнул так, словно перед ним возникло приви­дение:

— Лемби!

Дочь Ассо шла из дому, держа в руках веревоч­ные силки. Лицо, шея и руки девушки напоминали цветом красную медь, волосы отливали золотом, задумчивые глаза под загорелыми веками были словно голубые озерца. Она улыбнулась кроткой от­цовской улыбкой и внимательно поглядела на Велло, словно хотела проникнуть ему в душу.

— Я немного провожу тебя, — молвил старей­шина после того, как они дружески поздорова­лись.

— Тебя нигде не видно, — сказала девушка и оза­боченно посмотрела на него.

— Времена такие, — посетовал старейшина.

— Я слышала — у тебя неприятности, — сказала Лемби.

— Ты не о Рахи ли?.. Пустое это...

И словно боясь, что его спутница еще чего доб­рого заговорит о посещении Ряйсо, старейшины Алисте, Велло стал рассказывать ей о патере, о кре­щении сестры, ее служанки и других и высказал свое мнение о новом учении.

Лемби слушала его с интересом и в конце концов сказала:

— Однажды я говорила с Лейни. Она мне очень понравилась. Мы повстречались с ней, и она с бла­гоговением произнесла: "Слава Иисусу Христу!" Меня прямо за сердце взяло. Но все же...

— Поговори с ней, Лемби, — попросил Велло.

Он взял девушку за руку, они стояли теперь со­всем рядом, и Велло вдруг стало ясно: вот кто его избранница, а не Урве из Алисте! Эта девушка пьянит, словно крепкий напиток. А Урве не пробуж­дает таких чувств, ее поцелуй, словно тепловатая вода, которая не утоляет жажды.

— Лемби... — начал Велло, — почему ты не пришла, когда приезжали гости из Алисте?

— Я была занята по дому, — уклончиво ответила девушка.

— Рахи приходил?

— Да, приходил...

— Слыхать, он часто бывает у вас... — с трудом сдерживая гнев, сказал Велло.

— Да, он ходит к нам... — промолвила Лемби.

Велло понял, что у него, как жениха Урве, нет права упрекать девушку. Небось, все Мягисте уже говорит об этих прощальных поцелуях.

— Лемби, — овладев собой, начал он снова, — Лемби, мало ли что было!.. Знать бы мне, что у тебя на сердце... и как ты относишься к Рахи...

— Я — к Рахи? — воскликнула девушка.

— Он часто бывает у вас...

— Он всегда был добр к отцу... Но когда отец сказал, что не согласен...

— С чем не согласен? — переспросил Велло и при­стально поглядел в глаза своей спутнице.

— Не согласен стать старейшиной Мягисте.

— Ах, ты об этом!.. Конечно же, твой отец на поводу у такого не пойдет.

— Рахи все равно не оставляет в покое, — озабо­ченно произнесла девушка.

— Кого?

— Отца... Настаивает...

Дойдя до ручья, они остановились. Велло заглянул в глаза девушке и спросил:

— Что же он делает?

— Вот и вчера зашел к нам: пусть, мол, отец пос­лезавтра придет в священную рощу на собрание.

— Собрание?.. В роще?..

— Разве ты не знаешь? — удивилась девушка.

— Никто не говорил мне ни слова, — сердито бросил Велло.

— Послезавтра сгоняют народ со всех семи селе­ний...

— А я и не знаю! — гневно воскликнул Велло, но потом рассмеялся и, обняв девушку за плечи, без­заботно произнес: — Если позовут — пойду. Но ни­кого другого, кроме твоего отца, я не хочу видеть старейшиной.Они свернули в лес, поставили силки и медленно побрели к дому, беседуя о сенокосе и приближаю­щейся жатве. У Велло созрело решение, но он не хотел говорить о нем, пока не выяснит намерений Рахи.

Подойдя ко двору Ассо, Велло обнял девушку, посмотрел ей в глаза и, с трудом сдерживая себя, сказал:

— Подожди, Лемби, скоро все будет позади... Тогда поговорим...

Он притянул Лемби к себе и поцеловал ее в лоб.

Потом быстро зашагал через лес домой, словно увидел там зарево пожара.