Майт Метсанурк - На реке Юмере

И вот уже первые отряды ворвались в селения. Как на хищников, бросались на чужеземцев дворо­вые псы, но, раненные или испуганные кинутым в них копьем, разбегались. Из домов выскакивали по­луодетые мужчины с ничего невидящими спросонья глазами. Но еще прежде, чем они успевали распо­знать в темноте врага, копье протыкало им грудь, топор рассекал череп и меч отрубал голову или руку. Тот, кому удавалось ухватиться за разящее оружие и отвести удар, кидался на врага, и тогда оба падали на землю и катались по ней, как вцепившиеся в друга псы, скрежетали зубами, кусали и душили один другого. Вслед за мужчинами во двор выбегу полунагие женщины, сразу попадая под удар дуби­ны или топора, под острие меча или копья. Убивать их было так же легко, как косить свежую траву, когда и рука не устает, и коса не тупится. Если кто-либо пытался пересечь двор и скрыться, вдогонку ему летело копье или дубина, и несчастный, полу­чив удар в спину или в затылок, ничком валился в снег. Враги срывали и выламывали двери домов, шарили копьями вдоль стен, наугад размахивали топорами, а услышав вблизи человеческий голос, с наслаждением наносили удары до тех пор, пока не наступала тишина.

Иные из выбегавших во двор мужчин, вырвав из ограды кол или вытащив из поленницы полено, на­чинали бешено крутить ими, тесня и преследуя врага. Но брошенная сзади дубина раскраивала смельчаку непокрытую голову.

Убегавших преследовали на дорогах, которые вели от дворов к лесу, кидая им вслед копья. Враги, притаившись за деревьями и кустами, поджидали не­счастных на лесной опушке. Они выскакивали на­встречу беглецам, и те со всего размаху натыкались на вытянутое копье или спотыкались о подставлен­ное под ноги древко и падали ничком. Тогда им ме­чом отрубали голову либо дубиной раскалывали череп, словно орех.

Во дворах и на дорогах ловили молодых женщин Им накидывали на шею петлю и, держа за волосы и угрожая, торопливо вязали руки и ноги, а затем тащили к месту сбора.

Иная женщина, ползая во дворе на коленях, умоляла пощадить ее и ребенка. И ей даровали эту пощаду — обоим рассекали топором головы и спешили дальше: работы было много.

Уже замелькали в домах, амбарах и дворах огоньки зажженных лучин: враги рыскали повсюду в поисках добра, снося в кучу шкуры, одежду, оружие, украшения и продукты. Оставшиеся в живых муж­чины и женщины, стоило только занести над их головами меч, показывали тайники, где были спря­таны сокровища, и сами тащили всякое добро. Из хлевов выгоняли коров и овец, под уздцы выводили лошадей.

На темном небе там и сям вспыхивало оранжеватoe зарево; из-под навесов крыш поднимались сизо­ватые клубы дыма и вырывались светло-желтые языки пламени. Стоило какому-нибудь старику, женщине на сносях или нагому ребенку выкараб­каться из подожженного строения, как их сразу же настигал враг. Вопль ужаса, исторгаемый несчастными, обрывался одним ударом оружия столь внезапно, будто лопалась натянутая струна.

Окруженный врагами, навзничь на земле, ревел и скрежетал зубами истязаемый, которому горящей головней жгли бок, шею или грудь, дознаваясь, где скрыты сокровища.

Жалобно лаяли покинутые псы; в отчаянии, прон­зительно кричала девушка, над которой совершали насилие; плакал брошенный ребенок; мычали ко­ровы; стонал у ограды раненый; галдели и орали крещеные разбойники.

А огонь, радостно потрескивая, лизал сухие доски крыш и смолистые жерди шалашей.

Враги грели у огня окровавленные руки, склады­вали в кучу добычу, пересчитывали коров и овец. Оставляли стражу, вскакивали на коней и мчались дальше — впереди было еще много неразграблен­ных селений, много неубитых мужчин, женщин и детей.

Велло снился кошмарный сон.

Покойный брат, держа меч плашмя, отчаянно колотил в щит; дружина, выстроившись, стоя­ла на склоне заснеженного холма; мужчины что-то кричали, размахивали руками, словно соби­раясь с силами, однако с места не двигались. Ноги их застряли в глубоком снегу, точно в вязкой глине. А враги тем временем приближались; не поднимая ног, они словно скользили с вершины холма, держа наготове копья. Велло знал, что это латгалы, но тем не менее видел на плечах у них развевающиеся белые плащи с красным крестом, а на головах — сверкающие шлемы.

Он напряг все силы, стараясь вытащить застряв­шие в снегу ноги, закричал и — проснулся.

В комнате не видно было ни зги, со двора неслись вопли, шум, отдельные выкрики: "На помощь, на помощь!.. В деревне враг!.. Спасайтесь!.. Будите мужчин!.."

Велло вскочил, натянул на себя одежду, обулся и ощупью нашел на стене оружие.

Страшный шум во дворе усилился, распахнулась дверь, кто-то кликнул старейшину.

В один миг он был во дворе. Опережая друг друга, в смятении бежали мужчины и женщины. Они выли, визжали, причитали... К этому гвалту примешивался непрерывный звон щитов и про­тяжный, жалобный зов трубы, возвещающий беду.

Велло сзывал людей, выкрикивал имена. Он звал, приказывал, бряцал рукоятью меча о щит. Мимо него с плачем, в развевающихся рубахах, проносились женщины.

Откуда-то с топором в руках появился Кахро.

— Коней выводи! Коней!.. — приказал Велло и побежал через двор. Он вспомнил о Лемби — коли враг здесь, то уж подавно и там; с той стороны он и вторгся в Мягисте. Надо спешить туда на по­мощь. — Коней! Быстро!

Из темноты вынырнули еще двое или трое без­оружных слуг. Сильно прихрамывая, бежал Отть. В руке у него был обнаженный меч.

Какие-то темные тени отделились от хлева — то были кони. Пересекая двор, бежала служанка и что было мочи кричала:

— Они в доме! Спасайтесь!

Со стороны дома неслись чьи-то предсмертные крики, слышались проклятия на чужом языке, раз­давался звон оружия и разноголосый гвалт.

— Тут ничего не спасешь! — проворчал Отть.

На востоке, над дорогой, ведущей в Мягисте, по­явилась красновато-желтая полоса. На дворе стало светлее.

— Постереги коней! — сказал Велло слуге. — Пошли! — крикнул он остальным.

— Только тихо, крадучись, — сиплым голосом предупредил Кахро.

Навстречу по двору бежали двое мужчин; они говорили на чужом языке. Кахро метнул копье и угодил одному из них в грудь. Велло кинулся напе­ререз другому, отрубил ему руку, затем голову и процедил сквозь зубы:

— Крещеный пес!

Прячась среди кустов, Велло и сопровождавшие его воины пробрались к дому, внезапно врезались в толпу врагов и стали рубить, колоть и теснить их. Вскоре двор опустел; шум и проклятия доносились теперь со стороны дороги.

Велло бросился в дом и вынес оттуда охапку ору­жия, тогда все вместе перебежали двор, быстро по­делили между собой топоры, копья, щиты и мечи, вскочили на лошадей, обогнули хлев и через поле помчались к лесной опушке.