Коллектив авторов - Посиделки на Дмитровке. Выпуск 8

Первым делом Виктор Петрович проверил крест, который больше семидесяти лет весел у него на шее.

— Слава Богу, жив, подумал он. Три раза перекрестился, вытер пот со лба. Сильный кашель не давал ему спать. Долгое время болезнь не только не отступала, но изо дня в день ему становилось всё хуже и хуже. Силы иссякали и были на пределе.

— Вот чёрт, когда я уже перестану кашлять? Или уже никогда… — буркнул старик с недовольством.

На часах было ровно шесть утра. Виктор Петрович решил не вставать, так как торопиться ему было некуда. Он один доживал свои последние годы.

— Детям я не нужен! — обиженно вздохнул он.

За окном все ещё было темно… Задумываясь о предстоящем дне, он задавался вопросом… Что его ожидает? Чем сегодняшний день его обрадует?

— А может, стоит подышать свежим морским воздухом, пока жив? — подумал он, подсознательно понимая, что конец его жизни неминуемо приближается.

Напротив кровати висел портрет покойной жены — дорогого ему человека, милой Машеньки. Уже как три года она умерла, но не от старости, а от рака легких. Великая тайна: человек за всю свою жизнь ни разу не курил, вёл здоровый образ жизни, и умер от рака лёгких. А люди, которые пьют, курят, живут порой дольше всех? Не справедливо. Должна же быть разница между ними?

Виктор Петрович всё время разговаривал то с портретом покойной жены, то с морем. Он нежно любил их обоих, молча разговаривал с ними…

Они оба были ему близки, только портрет слышал его, а море тихо плескалось и Виктору Петровичу становилось чуть легче на душе.

Он окончательно проснулся и по старой привычке дотянулся, до газеты, которую вчера оставил на кровати, чтобы почитать с утра.

— На первой странице ничего интересного! Какой-то депутат себя рекламирует, обещая гражданам счастливую и беззаботную жизнь, если, конечно, его выберут!

— Знаю я вас, вечно обещаете, а взамен ничего! — пробормотал он, перелистывая страницу. — Все время обманываете, мерзавцы!

— На второй странице большими буквами напечатано: « у каждого из нас есть два крыла: ОТЕЦ и МАТЬ. Пока они живы мы летаем. Очень трудно летать с одним крылом. Берегите родителей…»

Крылья, родители, мама, папа…

— Ему не дано было судьбой и сердцем понимать значение этих слов. Едва родившись, он остался круглой сиротой.

Повальный тиф выкосил полдеревни. Младенец уцелел чудом, но никого из родни не осталось. И пришлось мальчонке скитаться по казенным домам. Да, была крыша над головой, одежонка, с голоду не помирал, но и досыта никогда не ел. А самое тяжкое — ни от кого не видел ласки, не слышал доброго слова. Так и укоренились в нем твёрдое убеждение: все только для себя.

— Он резко отбросил газету. Она упала на пол, прямо на порог входной двери. Прочитанное рассердило его. Виктор Петрович стал будто кому-то доказывать:

— Папа… мама… родители… Я без них прожил всю свою жизнь. Главное для человека — это Родина. Без родителей жить можно, а вот без Родины — нельзя.

Его мысли ушли в молодость. Вспомнил, как распрощавшись с детдомом, со школой, был призван в армию, как надел военную форму. Там он впервые ощутил родной дом, боевое братство. Ему нравилась дисциплина, отеческая строгость командиров. Там и пришло к нему счастье.

Время, отведённое для увольнения, он любил проводить в парке. В городе, где он служил, их было несколько. И будто кто-то ему шепнул пойти именно в центральный парк. Будто сама судьба управляла его мыслями. Проходя мимо озера, он вдруг увидел девушку, сидящую на скамейке. Она, обняв колени, смотрела на плавающих лебедей, на желтые кувшинки, летающих стрекоз. В выражении её лица, в её позе было что-то необыкновенно загадочное и Виктор Петрович, тогда совсем молодой симпатичный паренёк набрался смелости и подошёл к девушке, попросив разрешения сесть рядом. Так началась их жизнь вдвоём, а потом один за другим появлялись дети.

Виктор Петрович обожал свою жену, не мог ею налюбоваться, наглядеться в её ясные глаза. Однако борьба круглого сироты за своё выживание оставила глубокие раны в его сердце, в чертах его характера. Он бывал суров со своей милой женой, неласков с детьми, хотя любил их всем сердцем.

Как бы он хотел вернуть всё назад. Оставшись один, он осознал, как много всего было упущено, но самое обидное, что ничего уже не вернуть назад.

— Ах, Мария, где же ты? Как быстро ты ушла от меня и снова оставила меня сиротой в этом огромном мире. Со вздохом произнёс он.

— Ну что, ты молчишь? … Подняв голову, он посмотрел на портрет жены… — ну ответь же мне… скажи хоть что — нибудь. Его одолело бессилие, печаль, тишина и одиночество…

Он снова погрузился в зыбкий сон.

Проснулся Виктор Петрович ближе к обеду, собрав все свои силы, опираясь двумя руками на кровать, он встал. И ему тут же захотелось вымыть руки, лицо, но дома не оказалось воды.

— Надо выйти во двор, может там найдётся. Он пошёл к двери и почувствовал, как отяжелели его ноги. Неужели конец? — подумал он.

— Выйдя на улицу, он увидел тазик, которой лежал на земле. На дне было немного воды после вчерашнего дождя. С трудом поднял его и поставил, на рядом стоящий стол.

— Ох, спина… — заныл он. Но он уже привык к постоянной боли. Готовясь освежиться холодной водой, одинокий старик всё продолжал думать о своей судьбе.

— Я мечтал, что когда постарею, буду жить на берегу моря, воспитывать внуков. А в действительности получилось всё совсем не так, ну кроме того, что я все-таки живу на берегу Черного моря.

Там где родился Виктор Петрович, где жил в детдоме и где служил в армии, нигде даже близко не было моря. Но сколько он себя помнил, он любил рассматривать на картинах, открытках морские пейзажи. Нет, не плавать на кораблях, а просто сидеть на берегу, видеть эту безбрежность, следить, как огромный оранжевый шар солнца опускается за горизонт, как он рано утром всплывает над морем и можно радоваться всем неописуемым краскам, какими тогда бывает расцвечен этот мир.

Когда он вышел в отставку, дети уже разъехались кто куда. Они с женой продали свою городскую квартиру и купили маленький домик на берегу Чёрного моря. Домик был так мал и неказист, что дети предпочитали ездить на экзотические курорты.

…Готовясь умыться, перебороть слабость, он взял полотенце, подошёл к столу.

Вода в тазике со вчерашнего дня отстоялась и была прозрачной, словно хрусталь. Прежде чем опустить в неё руки, он увидел своё отражение. И не узнал сам себя. Исхудал, лицо в морщинах. Все изменилось в его теле. Даже глаза… Когда — то в них отражался весь окружающий мир, а теперь пустота… Дрожащими руками он принялся умываться. Вода была холодной, освежающей. Сегодня его тело реагировало на всё с особой чувствительностью. Путаясь в своих мыслях, он подошёл к морю. Большие волны со вчерашнего дня успокоились. Прозрачное и спокойное, оно теперь лежало, точно громадное зеркало в песочной раме. Изредка лёгкие волны бороздили его гладкую поверхность, ему в лицо дул тёплый влажный ветер, пахло свежестью.