Борис Хотимский - Повествования разных времен

— Еще чего? — насмешливо отозвались хозяева.

— А еще, — не понял их наивный прохожий, — стройтесь цепочкой до самого колодца, ведра с водой передавать…

— Будет тут еще всякий командовать! — возмутились пьянствующие, они же и горящие. — Иди-ка ты… своей дорогой!

И недвусмысленно объяснили, популярно так, куда именно ему отправляться.

Но прохожий, разумеется, туда не отправился, куда его посылали. А побежал в соседний дом, где свадьба гуляла, — за подмогой:

— Соседи ваши горят! Дети погибнут!

— А начхать нам и на соседей и на детей ихних, — отвечали ему. — У нас скоро, глядишь, свои детки появятся. Так, что ли, молодые? Го-орько!.. А ты не смущай нашего веселья всякими страстями. Лучше садись с нами да выпей за молодых, вина и закуски на твою долю хватит.

Однако прохожий — чудак экий! — не стал пить да закусывать. Он поспешил обратно в горящий дом — детишек вытаскивать.

Да только не всех их успел вытащить, сам угорел до беспамятства. А тут еще ветер переменился — перекинулось пламя на другой дом, где свадьба в самом разгаре была, — все занялось там, от новых занавесок до фаты невестиной…

Оба дома сгорели. Дотла. И немало людей погибло сдуру. А чудак-прохожий, что он один-то мог? Смутить веселье — только и всего. Ну, может, пару малышей вытащил, прежде чем угорел…

Гнать надо таких подальше! А то лезут без спросу не в свое дело, еще командовать пытаются… Гнать их, куда Макар телят… и так далее! Чтоб не мешали веселиться народу! Что, не так разве?

С новым инструктором райкома Терновой познакомился дня за три до нынешнего партсобрания.

Перед тем их инструктором не один год была женщина, похожая более на манекенщицу, нежели на партработника. Поговаривали, что — несостоявшаяся актриса. Однако похоже было, что — вполне состоявшаяся жена кого-то из сильненьких. Впрочем, одно другого не исключало… С ней Терновой держался корректно, не более того. Ладу не было. Порой эта райкомовская дамочка чем-то напоминала Краюхину, раздражала страшным сочетанием самоотверженности с ограниченностью мышления. Приходилось изо всех сил сдерживаться: все-таки — женщина, а он был «человеком девятнадцатого века» и другим быть не умел.

Теперь будет полегче: новый инструктор — каким бы ни оказался — все же мужчина. Помоложе Тернового. Глядеть приятно: лицо интеллигентное, небольшие солдатские усики, модный костюм на спортивной фигуре. В разговоре не раскрылся, был достаточно вежлив и приветлив, острые углы обходил, на задиристые реплики отвечал молчаливой улыбочкой — понимай, мол, как знаешь.

И вот он прибыл на партсобрание. Предупредил, чтобы в президиум не сажали. Расположился в первом ряду — между Главным и Чеканюком. На их попытки заговорить откликался вежливо и односложно — те поняли, отстали.

Терновой открыл собрание. Повестка была перегруженной: сначала прием в партию, затем — персональное дело (утеря билета), отчет второго зама о политзанятиях и, наконец, разное.

Пока добрались до этого «разного», измотались изрядно. Раздались голоса, предлагающие перерыв. Терновой уговаривал не расслабляться, поскорее закончить. Инструктор сидел с беспристрастным лицом, демонстративно не вмешивался.

Поставили на голосование — незначительным большинством голосов постановили не прерываться.

Передав председательские функции Чеканюку, Терновой вышел на трибуну.

— Хочу воспользоваться присутствием представителя райкома, — начал он, — и высказать то, что за глаза говорить негоже.

Все насторожились. Что еще затеял Виктор Максимович? С ним не соскучишься…

— Хочу воспользоваться тем, — повторил Терновой, — что в работе нашего собрания принимает участие новый инструктор райкома. Как человек новый, он не должен принимать то, что услышит, непременно на свой счет. А услышит он упреки в адрес райкома. И, надеюсь, передаст их..

— А вы как секретарь бюро не пытались высказать эти упреки в рабочем порядке? — прервал на правах председателя Чеканюк и демонстративно взглянул на часы. — А то народ устал…

— Не надо говорить от имени народа, — огрызнулся секретарь. — А если кто-нибудь вообще устал от пребывания в партии, — дело, между прочим, нелегкое и требует немало времени…

— Выкладывайте свои упреки, Виктор Максимович, — подал с места голос инструктор. — Пусть собрание послушает, это полезно.

«Проявился, наконец-то! — подумал Терновой. — И, похоже, неплохо проявился. Но не будем торопиться с выводами, на первых порах все бывают хорошими, все ищут популярности, заигрывают с людьми, играют в либерализм».

— Выкладываю, — охотно отозвался он. — Упрек первый. На этой неделе райком снова затребовал от нас десять человек на овощную базу…

— Не только от вас, — снова подал голос инструктор. — Даже от станков людей отрываем.

— Даже!.. Спору нет, рабочий у станка — фигура почти незаменимая. Даже дефицитная, по нынешним-то временам. И впрямь отрывать его от станка негоже, это не делает чести райкому. Но в газетной редакции что, тунеядцы вкалывают? На износ, между прочим, не от звонка до звонка! Или буржуи здесь в зале сидят, которым полезно жирок порастрясти? Заводской цех план не выполнит — к концу квартала наверстает. Ну, лишат тринадцатой зарплаты на худой конец. А не выйдет завтра газета — что скажет райком? ЧП!

— Вам хорошо известно, Виктор Максимович, — снова проявился инструктор, — положение с овощами. Сгниют на базах — и рабочим, и журналистам нечего будет есть! Откуда прикажете взять людей?

— Откуда? — Терновой разгорячился, за интонациями не следил, предупреждающих взоров и жестов Чеканюка не замечал. — Неужели без подсказки райком сам не догадался? Да вылезьте из служебных «Волг», прокатитесь по району на общественном транспорте, прогуляйтесь пешочком — для здоровья полезно! Поглядите, что в вашем районе творится — не в соседнем, в вашем. Не по сводкам и отчетам, а — глазками! Берусь даже помочь — наметить маршруты и подсказать точки. У одних только винных прилавков алкашей и тунеядцев более чем достаточно — заставьте их работать. На законном основании, между прочим! Проверьте, хотя бы выборочно — соблюдение паспортного режима — улов гарантирую. Или милиции и дружинникам не по зубам нынче такая операция? Или на овощных базах работа требует особой квалификации, алкаши и тунеядцы не осилят?

— А вы поднимите этот вопрос у себя в газете, — инструктор явно оживился, подобрался весь, будто конь, почувствовавший шенкеля волевого всадника. — И укажите конкретные точки. Мы прореагируем.

— Что ж, это можно, — отозвался Терновой. — Только нам бы хотелось дать на полосу и другой материал. О достойном распространения опыте нашего райкома, который не только реагирует на подсказки прессы, что само по себе тоже неплохо и не всюду встречается. Но который и сам находит больные места в своем районе и обращает на них внимание прессы и — при ее поддержке — находит и осуществляет решение.